Не свой респаун (СИ) - Изотов Александр - Страница 37

Те развалины сверху… Это ведь верхушки этих стен!

Грязная вода сочилась вниз, срываясь каплями, рваными струйками, а то и стекая по каменной кладке целыми водопадами. Внизу вода собиралась в вонючие лужи, которые, переполняясь, ручьями стремились к выходу.

К выходу?

— Уходим, — коротко сказал я и скинул азиату на руки девчонку.

Мы упали на вполне сухое место, но, сделав пару шагов, я прошлёпал по луже. Стал смотреть, куда вода утекает, и откуда притекает.

Так, три выхода. Два тёмные, хоть глаз выколи, но в одном как будто какой-то свет. И ручей туда утекает.

— Планктон, да я скорее сожру свой пинг, чем послушаюсь тебя, — Шугабой остался на месте.

— Как пожелаешь, — я не видел смысла спорить и пошёл по ручью, вытекающему через проход с отсветами.

— Меч хоть возьми, — ордынец показал на ржавый клинок, который и затянул нас всех сюда.

Я только отмахнулся.

Едва я вышел, как тут же замер. Это был довольно узкий коридор, который ничем не отличался от нашего закутка — те же каменные стены, тот же болотный потолок.

Он и вправду был освещён мягким голубым светом, да ещё здесь дул морозный ветер. У меня вырвался пар изо рта…

Скребущийся источник света находился в паре десятков метров, за следующим углом коридора. И там же мокрые стены на моих глазах стали покрываться инеем, расцветая ледяными узорами.

Вот из-за угла показался кончик длинной морды…

Карачун, 3 ранг

— Крокодил? — вырвалось у меня.

И вправду, морда оказалась самая что ни на есть крокодилья. Вот только была она белого цвета с синими прожилками — чешуйки из мутного льда светились, и по ним бегали голубые электроразряды. Белые молнии срывались с морды, попадая в стены, и в этом месте сразу же возникало облачко инея.

Монстру было тесно в узком коридоре, и ему пришлось извернуться, шкрябая зубами по камням, чтобы высунуть и повернуть голову. Кое-как просунув длинную морду, он положил подбородок на одну из стен и уставился на меня молочно-мутными глазами без зрачков. Одной лапой он упёрся в стену, и обмёрзший камень треснул от когтей.

От его движения по коридору прошла новая волна мороза, и узоры инея расцвели уже гораздо ближе ко мне.

Огромный арктический крокодил, ну надо же. Его голова занимала проём, в котором я мог пройти в полный рост, и мой инстинкт самосохранения напомнил мне, что сохранения в этой игре нет. Тем более, у меня уже был бой с гориллой первого ранга, которая меня чуть не размазала. А тут третий...

Я хотел шагнуть назад, но рядом, грубо пихаясь, протиснулся Шугабой с Совой на плече. Он думал что-то мне сказать, но заметил Карачуна, и, побледнев, тут же затащил меня обратно.

— Недоумок, ты чего делаешь?!

Я пожал плечами:

— Ну он же не напал… Значит, в зону агро я ещё не попал.

— Чего?! Какая зона огра?! Огры в другом болоте, дурень!

— А?

— Он тебя видел, планктон!

Вслед за его руганью из прохода вырвался ледяной рёв, и несколько блоков в стене рядом громко треснули. В нас брызнуло целой охапкой снега, и ручей, утекающий в проход, схватился льдом.

Монстр рванулся в коридоре ещё, подвинув пару блоков в стене, но продвинуться не смог. Только иней расцветал с этой стороны на камнях, покрывая стены особо толстым слоем в тех местах, где, видимо, Карачун касался их плечом.

— За мной, — сохраняя спокойствие, я шагнул в другой проход.

Там тоже был небольшой ручеёк, только он втекал к нам в помещение. Ладно, если нас не пускают к выходу, пойдём через вход.

Сзади звякнули железки — ордынец забрал ружьё Совы и ржавый клинок. Через пару секунд Шугабой догнал меня, зашлёпал рядом по ручью.

— Ты здесь был? — спросил я.

Ордынец явно не хотел отвечать, но всё же помотал головой:

— Нет. Мы не знали, что под болотом подземелье.

— Вы — это Изгои?

— Изгои, — Шугабой сплюнул, — Так нас называют предатели и их покровители…

Тут он остановился и, открыв инвентарь, достал белый шарик пинга. Снял Сову с плеча и приложил к её губам сферу — она сразу же исчезла.

— Почему она не исчезает?

— Такой навык, — Шугабой всмотрелся в лоб беловолосой, потом снова поднял её на плечи, и мы двинулись дальше, — Как она говорила? «Зализывание ран», вроде. Съедает три единицы пинга, потом она встанет.

— Воскрешение? — я даже удивился.

— Не, тут немного другое… — ордынец продолжал идти.

— Стой! — я остановился, что-то услышав.

Слева на стене появилось крохотное пятнышко инея и стало расти, захватывая своим узором потёки воды. Заподозрив неладное, я рванул вперёд, воткнувшись лбом в грудь Шугабою.

Едва я снёс его, как сзади раздался грохот. В спину ударили осколки, и страшный рёв ворвался в коридор.

Огромная пасть, в которой я свободно мог поместиться, вышибла один из блоков и клацнула, разгоняя ледяной ветер. Карачун попытался ещё протиснуться, проталкивая голову, но остальные части стены были явно крепче.

Чудовище попятилось назад, но широкая челюсть застряла, и по стене пошли трещины.

— Доставай булаву, Шугабой, — вставая, сказал я.

Глава 28

Крокодил елозил головой, пытаясь пробиться к нам. В дыре, которую он проломил, всё заиндевело, а мокрый потолок сверху весь оброс сосульками.

Не дожидаясь, пока моб станет свободнее, я рванул к нему.

— Ты сдурел, планктон?

Удивлённый голос Шугабоя донёсся мне в спину, но я уже разогнался «бараньим лбом» в глаз монстру.

Едва мой шлем воткнулся в мутный глаз, как рёв обиженного Карачуна заполнил всё подземелье. О, да! Я прямо почувствовал, как вдавился зрачок и хрустнули косточки черепа у бедного арктического пресмыкающегося.

Правда, мне и самому пришлось несладко — ощущение, будто врезался в бетонную стену, обшитую поролоном. Словив темноту перед глазами и парочку жёлтых канареек, я пошатнулся, потом сел на задницу перед ревущим от злости монстром.

Однозначно, не только разница в рангах играет роль, но и размеры чудища.

Монстр качнул головой, заехав мне в лоб огроменной мордой. Будто машиной сбило, только обмороженной и заиндевевшей.

Сделав тройное сальто и пару раз приложившись затылком, я распластался в нескольких шагах от Карачуна. Разглядывая блестящий потолок сквозь красные фильтры повреждений, я прохрипел:

— Шуга… где булава?

— Это кистень!

Рядом топнули сапоги ордынца — он с криком пронёсся мимо, и спустя мгновение шипастый шар со свистом влетел в многострадальный глаз.

Новый рёв, но в этот раз монстр разъярился не на шутку. Он закрутил головой, пытаясь расширить пролом в стене, и поддел носом Шугабоя.

Тот, крякнув, взлетел и долбанулся об потолок. Да там и застыл — с морды крокодила сорвались несколько белых молний, пришлёпнув ордынца слоем льда к сосулькам.

Треснула стена, и Карачун просунул голову уже с вертлявой шеей. Он мигом вывернулся в тесном для него помещении, и заклацал пастью, пытаясь достать меня. Я хотел отскочить, подобрав ноги, и даже уже отпрыгнул — но почему-то одна моя нога не захотела отрываться от земли.

На миг меня охватила паника — неужели её зажал в зубах Карачун?! Да ещё и стопу не чую, будто в снег её сунул!

Оказалось, что от разозлённого монстра белые молнии стали теперь бить во все стороны, и одна такая ударила как раз мне под пятку. В этом месте образовался ледяной нарост, из которого и торчала теперь моя нога.

Белые разряды, обдувая морозным дыханием, били совсем рядом, оставляя наледь на стенах и полу. Особенно они старались в том месте, где крокодил лез через дыру — промороженный камень ломался гораздо легче.

Карачун, заметно расширив проём, смог просунуть одну лапу, и всё ещё пытался выгнуться и достать меня, клацая пастью. Огромные зубы защёлкали совсем рядом, обдавая свежестью зимнего сортира. Я дёргал ногу, но она вмёрзла намертво.

Тут крокодил вывернул ещё блок из стены, и резко просунулся ближе. Я еле успел отпрянуть, упав лопатками на пол. Огроменный зуб полоснул мне по голени, и он же раскрошил ледяную ловушку.