Обретение ада - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 22

– Мы должны отправить их в Советский Союз, – несмело предложил майор.

– А у тебя есть документы? – спросил генерал. – Как ты объяснишь наличие такой массы денег? Ты себе представляешь технически, как это можно сделать?

– Нам дали разрешение, – сказал Евсеев, – менять деньги для солдат и офицеров.

– Садись, – разрешил наконец генерал, и майор осторожно опустился на краешек стула, – объясни, в чем дело?

– Часть суммы мы можем отправить как деньги, полученные от обмена для контингента наших войск в Германии, – несмело выдавил майор, облизывая губы.

– Хорошо. Но это только небольшая часть. А с остальными деньгами как быть?

– По полученной инструкции мы должны уничтожить старые деньги, – продолжал Евсеев, – можно будет записать гораздо большие суммы, а часть передать в национальные банки союзных республик.

– Куда? – не понял генерал.

– В банки Грузии или Азербайджана. Можно в Литву, но там после январских событий слишком много ваших коллег из КГБ. Генерал Матвеев говорил, что в Прибалтику опаснее всего.

– О Литве забудь, – сразу сказал Сизов. – Так, что ты можешь предложить? Переправить деньги в Грузию или Азербайджан?

– У нас есть некоторые связи с Закавказьем. Можно через них договориться. Думаю, их банки сумеют провести такую сумму. Особенно в Грузии. Там сейчас такой бардак.

– Так, – сказал генерал, подумав, – ты считаешь – это выход?

– Как один из вариантов, – осмелев, сказал Евсеев. В финансовых вопросах он разбирался гораздо лучше Сизова и Волкова. Здесь он играл на своем поле.

– Что тебе нужно, чтобы все сделать? – спросил Сизов. – У нас мало времени. Только завтрашний день.

– Я постараюсь успеть. Сегодня мы будем договариваться с Москвой, потом постараемся подготовить Тбилиси или Баку к приему самолета.

– А если там остановят наш самолет? – спросил Волков. Он был контрразведчиком и уже несколько лет занимался проблемами только внутри Западной группы войск. И несмотря на то, что сам давно погряз в многочисленных махинациях с продажей имущества и оружия Западной группы войск, тем не менее не мог даже представить себе размеры коррупции и развала, охватившие в эти последние месяцы его некогда великую страну.

– Не остановят, – ответил вместо Евсеева генерал, – это уже наше дело. Мы сумеем сделать так, чтобы самолет полетел со всеми положенными документами.

– Это рискованно, – пробормотал Волков.

– А потерять такие деньги не рискованно? – зло спросил его Сизов. – Договаривайся, – разрешил он Евсееву, – и постарайся на этот раз без накладок.

Майор кивнул, вскочив на ноги.

– Я успею, – он выбежал из квартиры.

– Вы ему верите? – спросил полковник, когда за Евсеевым закрылась дверь.

– А куда он денется? – холодно усмехнулся Сизов. – Этот наш со всеми потрохами. Он ведь знает, что любой шаг в сторону будет для него последним в жизни. Либо его найдем и убьем мы, либо дадут «вышку» в Москве. За тот объем хищений, который на нем висит, меньше «вышки» не дают.

Волков пожал плечами, но ничего не сказал. А Сизов добавил:

– Может, твои немцы тоже пронюхали про обмен и поэтому так торопились передать нам часть денег в нашей валюте. Мы тоже попались на их удочку, согласились взять нашими деньгами. Все это глупо. Ты давай лучше поторопи наших «партнеров». Все нужно делать как можно быстрее. Судя по всему, в Москве могут произойти изменения, и не в нашу пользу.

– Понимаю. – У Волкова испортилось настроение.

– И еще, – сказал вдруг генерал, – я хотел тебя предупредить.

– Да, – насторожился Волков. Он не любил, когда генерал говорил эти два слова «и еще». За ними всегда скрывалось нечто неприятное, какая-то гадкая новость, словно специально оставленная генералом напоследок.

– Я получил сообщение из Москвы, – коротко сказал Сизов, – в Германию, в нашу зону, будет послан представитель специальной инспекции Комитета государственной безопасности. Никто не знает ни его фамилии, ни других его данных. Но уже известно, что этот специалист получил назначение в Германию. Догадываешься зачем?

– Чтобы расследовать дело об убийстве Валентинова? – хриплым голосом предположил полковник.

– Вот именно. Тебе, полковник, нужно иметь не пять сутенеров-осведомителей среди солдат, в основном гомиков и болванов, а хорошую агентуру. Кажется, она совсем скоро тебе очень понадобится.

Волков угрюмо молчал, не решаясь возражать.

– Когда приедет этот чертов чех? – спросил Сизов.

– Через два дня.

– Ты уверен, что он согласится?

– Обязательно. Он и раньше покупал у нас деньги, правда, не в таких количествах.

– Думаешь, они захотят нам заплатить?

– Конечно, захотят. Они ведут дела с нашей страной, и им необходимы советские деньги. По курсу, более заниженному, чем официальный. Если Евсеев начнет наконец соображать, мы сумеем провернуть это дело с максимальной пользой.

– Из-за этого чеха ты убил Валентинова?

– Вы же знаете точно, кто именно его убил. Это был не я. А с чехом до этого много раз встречался подполковник Ромашко. И только после случая с Валентиновым я сам поехал в Прагу.

– Ромашко ничего не знает?

– Нет.

– Пусть и дальше ничего не знает.

– Конечно. Этот чех такая сволочь, типичный мафиози. Но быстро соображает и по-русски хорошо говорит.

Сизов промолчал, больше ничего не стал спрашивать.

– Завтра мы должны решить вопрос с этой массой денег, – сказал он спустя некоторое время, – постарайся весь день держать со мной связь. Если понадобится, я попрошу самолет командующего, лишь бы мы успели их вывезти.

– Я полечу с этим самолетом, – вызвался полковник.

– Ты полетишь с другим самолетом, – неприятно улыбнулся генерал, – с тем, который повезет другие деньги. Гораздо лучшие.

Волков понял.

– Конечно, – хрипло сказал он, – конечно, полечу.

И, забрав со стула свое пальто, вышел из квартиры.

Генерал долго стоял у окна. Потом подошел к столу, проверяя включение скэллера, не позволяющего никому услышать или записать их разговор в этом помещении. Лишь потом пододвинул к себе телефон, быстрыми привычными движениями набрал номер. Он звонил по коду в Москву. На Старую площадь. Туда, где в целом комплексе зданий располагался все еще всесильный на тот момент аппарат. Он прождал недолго. Снявший на другом конце телефонного провода трубку человек уверенным голосом сказал:

– Я вас слушаю.

Сизов невольно выпрямился, как бывало всегда при разговоре с этим человеком. Он знал, что эту линию невозможно прослушать, что никакая аппаратура не сможет записать разговор, происходящий в кабинете на Старой площади. И, самое главное, никто не посмеет даже слушать разговор между Всесильным Чиновником и генералом ГРУ. Сизов испытывал сейчас примерно такое же смущение, какое испытывал всего десять минут назад майор Евсеев. Правда, разница между майором-финансистом и генералом ГРУ была гораздо меньшая, чем между ним и его нынешним собеседником.

– Это я, – торопливо доложил Сизов.

– Говорите, – нетерпеливо разрешил Чиновник, выказывая некоторое нетерпение.

– У нас небольшая проблема, – начал говорить Сизов, – такой срочный обмен начали.

– Это ваше дело, – нетерпеливо перебил его Чиновник.

– Да, да, конечно, – сразу отступил Сизов, – просто я позвонил сообщить, что все будет в порядке.

– Надеюсь. – Чиновник отключился, даже не попрощавшись. Генерал минут пять держал в руках телефонную трубку. А потом с размаху швырнул телефон об стенку и грязно выругался.

Весь вчерашний день он потратил на уговоры. Марта никогда не отличалась особым терпением, и теперь, когда ее бывший муж позвонил, она даже не удивилась. Но втолковать ей, что он хочет срочно видеть сына, оказалось почти невозможно. Мальчик учился на севере страны, в Бостоне, в специальном колледже, и она не собиралась лететь туда за сыном. После пятиминутного разговора он понял, что все его уговоры напрасны. И положил трубку, не попрощавшись с Мартой. Впрочем, она всегда была стервой. Даже теперь, когда вторично вышла замуж и избавилась от своего сына, отправив его учиться в другой город.