Возьми меня в долг (СИ) - Вишневская Виктория - Страница 61

Рихтер входит в меня рывком. До самого основания.

Вырывая протяжный стон.

А я опять делаю полосу на кожаном диване и молюсь, чтобы он не подумал, что я — извращенка.

Потому что я выгибаюсь и подаюсь вперёд. Закусываю губу, чтобы не застонать сильнее, и даю волю ему управлять собой.

Я на пределе.

На исходе.

На последней секунде.

Он и так довёл меня языком до того состояния, которое стёрло все рамки и границы. Лишил всех мыслей, заставляя позабыть о том, что случилось некоторое время назад.

— Ты — дьявол…

Потому что ему удаётся меня отвлечь.

Выдыхаю, не представляя, что ждёт меня впереди.

Он вколачивается в меня, не останавливаясь. Грубыми и короткими рывками. А внизу живота всё становится горячее. Как и моё тело, что накаляется с каждой секундой. От его рук. От его члена. От его рыков, которые проступают через плотно сжатые губы.

— Возьми себя за грудь, — неожиданно выдаёт мне приказ.

— Что? — выдыхаю с трудом.

— Сейчас же.

Его глухой, но требовательный голос сам толкает меня это сделать. Поднять лиф вверх, обхватить пальцами грудь и немного сжать.

— Сильнее!

И я сжимаю. Прикрываю глаза и возбуждаюсь ещё сильнее.

Да что он со мной делает?! Источник всех моих проблем.

— Смотри на меня.

И я смотрю.

Пока он доводит меня до исступления. До горения внизу живота. До водопада между ног.

— Смотри на меня и делай себе хорошо.

Знал бы ты… Что мне не нужно этого делать.

Потому что в следующую секунду, как он говорит это… я взрываюсь. Рассыпаюсь на мелкие кусочки, и не думая ни о чём, кричу его имя.

Пальцы ног сами поджимаются, а колени сильнее обхватывают его талию. А он продолжает вбиваться в меня в тот момент, когда стенки лона сокращаются и делают ему ещё приятнее.

А я уже не чувствую.

Улетаю куда-то в пропасть.

И не замечаю, как Рихтер останавливается и… кончает в меня. С хрипом в голосе. А это последнее, что волнует меня сейчас.

А его улыбка… Пробуждает ещё больший интерес.

— Ты же не думала, что это всё?

Он переворачивает меня на живот в два счёта. И вновь входит в меня. Не жалеет и продолжает свою пытку.

А перед тем, как мне снова заплакать от безграничного желания, слышу его насмешливые слова.

— Ты всё ещё хочешь пускать никому не нужные слёзы?

— Хочу, — вою и закрываю глаза, неожиданно ловя второй за несколько минут оргазм, неожиданно простреливший всё тело.

— Тогда я тебя не отпущу.

И я верю ему…

Потому что на этом… наш безумный вечер… не заканчивается.

Глава 40

Александр. Следующий день

Я отвожу её в больницу к сестре и наблюдаю за тем, как она с трудом передвигается на ногах. Я же сказал, что сделаю так, что она плакать не сможет. Не смогла. Как и ходить.

Постарался вчера знатно… От всей души. Выбил из неё всю дурь.

Думал, хватит надолго.

Ан, нет.

Я опять хочу её. Успокоить. Отвлечь.

Забавные у нас, конечно, методы.

Но действенные.

Но нужно остановиться.

Поэтому сажусь обратно в машину и позволяю ей уйти к сестре. Скоро начнутся слезы, и она опять начнёт плакать. Уж вырывать её из палаты, а потом вгонять в неё свой член явно некрасиво.

Но, надеюсь, она справится. Дам отдохнуть. Собраться с мыслями.

И я не трогаю её ещё несколько дней.

Ровно пять.

Отсчитывал их, как безумный.

Даже не писал.

А когда решил сделать это… Оказался в чёрном списке.

Пропустил. Отпустил. Дал ещё день.

И ещё.

Проходит неделя. Адская. Мучительная. И нервная. Порывался поехать к ней несколько раз. Но всё давал время поразмыслить. Свыкнуться. Плюс она поддерживала сестру… А у той нелёгкий период.

Ребёнка она всё же потеряла. Но в будущем сможет снова родить. Хоть в этом природа решила над ней смиловаться.

А вот надо мной жутко глумится.

Глупо сравнивать наши ситуации, но сейчас мне так тяжело на душе, что я допиваю бутылку виски. До дна.

Почему она не звонит? Не достаёт из ЧС?

Раздражает.

Почему я просто не могу поехать к ней и напороть задницу? Неделю назад сделал это. Отшлёпал так, что она позабыла о своей сестре. Хороший способ этот секс. И я бы отвлёкся от Виолетты именно им, но… мне никого не хочется. Не в презервативах, ни в чём. Даже от минета отказался. Ну, не стоит у меня. Только на Виолу.

А она не торопится оттаивать.

Поэтому я звоню ей первый. Вдруг всё же вытащила из чёрного списка? Но нет.

Поэтому дозваниваюсь до её тётки.

— Кто это? — недовольный голос явно не рад моему звонку.

— Здравствуйте, — начинаю сухо и лаконично. — Я Александр Рихтер, и я…

По слуху ударяют протяжные звуки.

Она сбросила!

Как только услышала моё имя, сбросила!

Перезваниваю ещё раз.

Абонент недоступен. Линия занята.

Я и к ней, что ли, в чёрный список попал?

Это злит не на шутку. Сжимаю кулаки, зубы и стараюсь не гневаться сильнее. Вызываю своего помощника в кабинет и пользуюсь грязными методами.

— Что там с Логиновой? — спрашиваю только зашедшую девушку. Поручил следить за ней, но не сообщать мне. Чтобы я не знал о её жизни. Что там весёлого и интересного, что она тухнет целые сутки напролёт с сестрой в больнице?

— Вы… — неуверенно начинает. Нервно поправляет очки. Ручонки трясутся. Так. Что не так? — Правда хотите это слышать?

А мне это уже не нравится.

— Вы ведь отдали приказ, даже если вы спросите, где госпожа Логинова, не отвечать вам…

Да сукина ты дочь!

Да, сказал.

Чтобы сдержаться, дать ей ещё гребаное время.

Чтобы поняла, что влюблена в меня. И жить не может.

Да, я буду нарциссом, но ведь это так и есть. Она без ума от меня! И просто злится за тот случай.

— Говори, — цежу сквозь зубы. — Этот пункт аннулируется. Говори, где она.

И снова Леона мнётся на месте и не знает, куда деть свой взгляд и руки.

— Вы проинструктировали меня и на этот случай, если вы вдруг скажете, что аннулируете… И я…

Я подскакиваю с кресла и одним махом гневно скидываю со всего стола бумаги.

— Отчёт. Быстро.

— Она… — переминается неуверенно и тут же пятится назад. — Улетела… Три дня назад.

— Куда? — вырывается неосознанно. Куда улетела? На чём? На крыльях любви? К кому? У меня здесь никого нет.

— Так… в Москву, — выдаёт, вводя меня в ступор. И на всякий случай, прикрывается папкой, пытаясь защититься. И это она делает не зря…

Я мёрзну в тонкой рубашке и ругаюсь матом.

Надо было согласиться на предложение стюардессы выпить водки. Согреться. Потому что стою уже пару минут на холоде и не знаю, с чего начать.

Я не думал, когда летел сюда.

Как узнал, что она сбежала, полетел на личном самолёте до Москвы. И вот я здесь. Суровой весной. Тут дождь. И лужи по колено.

У нас в Германии уже намного теплее. И я, как отбитый, стою у дороги. Я с трудом заказал такси. И водитель привёз меня… Непонятно куда. Высадил, сказал что-то на русском. Подумал, может, приехали. Вышел, а он по газам.

Вот стою и думаю, что делать. Идиотизм. Немецкий бизнесмен стоит на перекрёстке, мёрзнет в одной рубашке под пасмурным небом. Только дождя мне не хватает. Нужно срочно искать другое такси.

Ко мне в очередной раз подходит цыганка и что-то говорит. Руку свою протягивает и к моей тянется.

Да понимал бы я тебя ещё, черт!

Сую ей в руки сто евро и сильнее сжимаюсь от холода. Надо сваливать отсюда. Точка здесь какая-то. Уже вторая или третья подходит. Завёз же меня таксист в дебри.

Отхожу от злополучного места подальше. Ещё дальше. И ещё. Ищу адекватного таксиста, который хотя бы говорит на английском и не такой тупой, чтобы понять, куда мне надо. Первый с трудом, но понял. В итоге… не судьба. Мы не доехали.

И почему я не согласился на предложение Леони найти мне машину?! Потому что это требовало времени. А у меня его мало.