Невеста напрокат, или Подари мне себя (СИ) - Касс Вероника - Страница 39

— Может, ты и загадочное видео Марины видела, — закатила она глаза. — Я так полагаю, это было у него дома, когда она нас всех подставила. Но все же с Марком она мне помогла. Если быть откровенной, без Марины я никогда его не женила бы на себе.

— Мне это неинтересно. Я говорю то, что знаю. 

— Ты была на свадьбе Мирославы? Или моей? — девушка выкрикнула последний вопрос. Она начала злиться, и я никак не понимала отчего. Ведь я действительно видела их собственными глазами.

Ровно через полгода после того, как подписала тот самый контракт и уехала. Первые выходные, которые длились дольше одного дня. Звонить Яру я не хотела. О таком не ведут беседы по телефону. 

Я пожалела. Пожалела, что соврала ему, желая причинить лишнюю боль. Ведь моя злость поглотила меня полностью и, казалось, не оставила во мне ничего живого. Мне хотелось, чтобы Яр мучился в той же агонии, что и я. Но, оказавшись в солнечной Италии, я почти сразу поняла, что перегнула. Что бы мужчина ко мне ни чувствовал, я не хотела, чтобы он считал меня предательницей. Правда, позвонить сил и решительности не хватало. Убедил приехать меня Станислав Владимирович, он же, кстати, и помог мне уехать и устроиться на новом месте. Он решил все вопросы сразу после того, как я позвонила ему и попросила о помощи, выбегая из квартиры Ярослава и с трудом справляясь со слезами. Огнев-старший поддерживал меня не только те первые полгода, но и все пять лет. И именно тогда, в октябре, он убедил меня, что нам пора мириться с мужем, потому что на Ярика смотреть больно. Я искренне поверила, что это “смотреть больно” все же относилось ко мне, и поехала налаживать отношения. В Москве шел дождь, но даже слякоть не могла испортить моего настроения. Я открыла дверь своими ключами и сразу же наткнулась взглядом на женские ботильоны, рядом с которыми валялись мужские туфли, брюки и красное платье.  Я сделала шаг назад, но, услышав стон, все же двинулась вперед, идя на звуки, знакомые любому взрослому человеку.

Они были в нашей спальне, на нашей кровати. Яр и Ксения. Девушка была сверху, и я не видела своего мужа — и слава богу. Иначе бы я просто чокнулась, окончательно отупев от своей боли. 

Я понимала, что сама дала ему зеленый свет своей “изменой” и отъездом. Я все это понимала, но с сердцем, которое отказывалось правильно стучать в груди, я ничего не могла поделать. Совсем ничего.

Поменяла билеты и уехала в тот же день обратно, не желая ни видеть Огнева, ни слышать. Он слишком быстро вернулся к своему самому лучшему заменителю Сени. Видимо, я заменяла его драгоценную не так хорошо.

Отогнала воспоминания, от которых до сих пор наворачивались слезы. И тихо, но четко произнесла:

— В октябре. Пять лет назад. Я видела вас. Поэтому не строй из себя…

— Стой. Кого и что ты видела? Тебя здесь вообще не было.

— Была, поэтому давай ты не будешь… — я осеклась. Ксюша посмотрела на меня таким диким взглядом, что я невольно поежилась. Больной взгляд, совершенно. Словно она себя уже похоронила. Я видела такой взгляд иногда в зеркале, ловя собственное отражение в моменты отчаяния.

— Еся…  — шепнула она, моргнула, и тут же по ее левой щеке потекла слезинка. 

— Еся? — на выдохе переспросила я, понимая лишь то, что это еще больнее. Пойми я пять лет назад, с кем именно был Ярослав… Не знаю даже, выжила бы я после этого или нет.  — Но почему тогда они... — я с трудом произносила слова, сама не понимая, что конкретно хотела сказать.

— Вот и мне тоже интересно, почему же тогда она до сих пор живет со своим мужем. Какая же она… — качнула головой Ксения. В ней не было больше той стервозности и надменности. — И к себе его не подпускает, мучая, и свободы ему не дает.

— Ты… 

— Не бери в голову, Рит, я пережила это. Но поверь, в твоего мужа влюблена была далеко не ты одна. И даже далеко не только мы трое. Просто не бери в голову. Еся так убедительно еще семь лет назад меня уверяла, что они больше никогда не будут вместе, и что в итоге? — Девушка шмыгнула носом и тут же округлила глаза. — Стоп. Когда ты приезжала?

— Октябрь… Середина октября пять лет назад.

— Девочки июльские.

— Какие девочки?

— Племянницы мои! — рявкнула Ксения. — Сечешь? Прибавляешь девять месяцев к октябрю — и что получаешь?

— Июль… — одними губами ответила я.

— Это похоже на какой-то театр абсурда, ей богу, — устало проговорила Ксения, тяжело вздохнула и только начала говорить что-то дальше, как у мужчины, охраняющего нас, завибрировал телефон. 

— Да. Понял, —произнес амбал хриплым басом и, нажав на отбой, повернулся к нам. — Ксения Борисовна, пойдемте.

Девушка кивнула и, уже поднявшись, досадливо произнесла:

— Допроси его хорошенько.

После того как мужчина с Ксенией скрылись за дверью, я подождала примерно пару минут, больше не выдержала. Выбежала за дверь, там меня и поймал Ярик. Особо ни о чем не думая, я тут же повисла у него на шее, мужчина резко втянул воздух, и лишь тогда я отстранилась и начала внимательно разглядывать мужа. Было видно, что совсем скоро у него появится синяк на скуле, губа уже припухла. Нос и глаза вроде без повреждений. 

— Они ушли. Все, — тихо шепнул Яр, погладив меня по щеке, — прости, что так получилось. Надо разобраться уже с Мариной, — устало добавил он, а после совсем тихо: — И Сеней. — А затем притянул мою голову к груди и стал водить ладонью по моим волосам. 

— Пойдем поплаваем? — казалось, через целую бесконечность предложил Огнев.

— Тебе и по голове настучать успели? — задала риторический вопрос, но Ярослав засмеялся и, взяв меня за ладонь, повел наверх.

— Огнев, если это такой способ затащить меня в постель и выполнить условие завещания в обход своему обещанию, то учти: я на таблетках, — протараторила я, когда поняла, что он ведет меня в свою комнату.

— Пф-ф, больно надо, — усмехнулся мужчина, а затем заговорщицки прошептал мне на ухо: — Я тоже считаю, что делать ребенка нам пока рано. Пойдем, кое-что покажу.

— Ты не изменяешь себе, — усмехнулась я, переступив порог его когда-то детской комнаты. Опять вся мебель была черной. Еще одним существенным отличием были балконные двери, слишком широкие, которые в итоге, как оказалось, вели не на балкон, а на что-то наподобие террасы. 

— Бассейн, — ахнула я. — Боже, Яр. Его здесь не было. Совершенно точно не было. 

— Ага, — кивнул мужчина и принялся стягивать с себя кофту.

— Куда ты? Холодно же. 

— Он с подогревом. С сильным подогревом, когда надо. В январе, конечно, не поплаваешь, но сейчас… — Ярослав вытянул руки и нырнул, я взвизгнула от неожиданности, когда до меня долетели мелкие брызги.

— Ты сумасшедший. Тебя избили, а ты плавать, — закричала я, когда мужская макушка появилась из воды.

— Как раз то, что нужно, ты даже не представляешь, как у меня болят мышцы. — Яр доплыл до бортика, вблизи которого я стояла, и сложил на него руки. — Кокосик, залезай ко мне. Ты в беленьком… должно быть эффектно: ткань намокнет, м-м-м… 

— Ты больной.

— Если только тобой, — улыбнулся мужчина, а мне подумалось, что его все же приложили по голове. Хорошенько так.

— Ярослав, скажи мне, пожалуйста, правду.

— Залезешь — расскажу, — продолжил он издевательски улыбаться, — и даже приставать не стану, честное слово.

— Почему я тебе не верю? — с сомнением спросила, но все же присела на корточки у края бассейна и запустила ладонь в воду, которая действительно была даже не теплой, а очень горячей. 

Я настолько сильно удивилась, что не успела ничего сделать, когда Яр схватил меня за запястье и потянул в бассейн.

Я, словно мешок с картошкой, кулем повалилась в воду, в одежде, туфлях и, кажется, даже с телефоном в кармане. «Вот и проверю его на водонепроницаемость», — отстраненно подумала я, всплывая. Яр к этому времени уже достаточно сориентировался и прижал меня к себе, обнимая за талию.

— Ты идиот, — сложила руки на его шее и спокойно произнесла, не обзывая, а указывая на этот факт как свершившуюся данность.