Живи и ошибайся 2 (СИ) - Соловей Дмитрий "Dmitr_Nightingale" - Страница 1

Живи и ошибайся 2

Глава 1

Наша жизнь после перемещения в прошлое уже не напоминала метаний неоперившихся птенцов. Появилась некая стабильность и уверенность в завтрашнем дне. О каком-то глобальном прогрессорстве говорить не будем. Приходилось использовать соответствующие этому времени технологии.

Что такое любое производство начала девятнадцатого века, понять может только тот, кто этим занимался. Я имею в виду себя, а не местных. Им-то любая поделка, носящая гордое название «станок», — ух как круто! Этих станков в стране чуть ли не по пальцам можно пересчитать. Настолько грустно выглядит промышленность, что просто опускаются руки.

В Петербурге, Москве, Туле, на Урале ещё более-менее. У нас же поблизости не было ни специалистов, ни заводов, производящих деревообрабатывающие или токарные станки.

Лёшка предлагал написать письмо куда-то там на Урал братьям Черепановым и завлечь их к себе. Особого смысла в приглашении специалистов по паровозам я не видел. К тому же они брали за основу те механизмы, с которыми один из братьев познакомился в Англии. Именно в этой стране сейчас самый пик индустриализации. Адам Смит уже изложил свою теорию о разделении труда, да и достижения металлургов вывели англичан на первые роли. Ещё полвека назад Великобритания импортировала сталь из России и Швеции, но нашлись умные люди, кто изменил ситуацию в сторону собственных природных ресурсов.

Я специально просмотрел информацию по различным плавильным печам и коксованию каменного угля, применяемым в Англии. Конечно, это не мартеновские печи, но методы самые передовые для начала девятнадцатого века. Помню, в моё время как только не склоняли англичан! Мол, они мировое господство устанавливали и шпионили, и вообще словно «сыр в масле катались». Это как в том анекдоте, где плохому танцору мешают яйца, а плохому политику — англосаксы.

Тему мирового господства Англии в XIX веке я пропущу и заострю внимание именно на металлургии, которая является основой всему. Тут, безусловно, сыграло немаловажную роль то, что Британия остров, где всё относительно рядом. Удачно совпало, что месторождения железных руд расположены поблизости с каменным углём, пласты которого выходят буквально на поверхность.

Если сравнить с подобными месторождениями в России, то проблемы видны невооруженным глазом. Это и огромные расстояния, и отсутствие людей, кто бы заинтересовался в добыче полезных ископаемых, а ещё коррупция, взяточничество и дураки с дорогами. Европе угнаться за промышленностью Англии с каждым годом становилось всё труднее.

Это отставание со временем станет всё более заметным. Великобритания вовсю начнёт использовать механизмы на паровой тяге, а в России достижения тех же Черепановых не найдут спроса за пределами завода Демидовых. Изобретение братьев очень быстро заменят конной тягой. Нужно время, чтобы одновременно сложилась целая структура: угольные карьеры, железные дороги, паровые машины на угле для его же транспортировки.

В общем, если и искать для себя станки или оборудование, то не в России. Или как вариант — делать самим. На самом деле я не хотел заниматься чем-то подобным. Меня вполне устраивал сахарный завод, а не станкостроение. Связались же мы, дураки такие, с этими спичками, а теперь не знали, как выкрутиться. Хотя и на сахарном заводике проблем было выше головы и требовалась механизация процессов. Имеющиеся поделки из дерева не выдерживали не только критики, но и работы на них.

Описать наш так называемый пресс отжима? Это был большой бак с заглушкой и огромный винт к нему. Дубовый. Так-то да-а-а… Он крепкий, но всё же не металл. С другой стороны, делать запчасти обходилось недорого и заменить поломанный винт можно относительно быстро. О какой-то серьёзной механизации труда речи вообще не шло. К тому же самого исходного продукта — сахарной свеклы — было немного.

Правда, если сравнить с предыдущим годом, то сахара в 1835 году мы получили раза в три больше. Это не могло не радовать. А еще грело душу то, что, как только Волга встала, к нам устремились купцы. Самим суетиться и посылать обозы не пришлось. Всё же правильно мы себя разрекламировали. И цены у нас меньше, чем у импортного сахара, и пошлину за наш продукт платить не нужно. Кроме того, по какой-то причине для купцов было важно, что мы состоим в обществе сахароваров. Почему так, я не понял. Зато торговцы скупили всё, что мы предложили, и договорились о покупках на следующий год.

Дмитрий Николаевич, наш управляющий, даже немного обиделся, когда узнал, что для его сыновей товара почти не осталось, поскольку все сласти купцы выгребли. Конечно, элитный продукт — козинаки и карамель — мы сделаем позже, на это дело специально сахар приберегли. И для Лизы оставили, она затеяла варить варенье по моему совету и разливать его в стеклянные банки. Эта тара оказалась чуть ли не золотой, но я не стал протестовать. Пусть пока так, а дальше чего-нибудь придумаем с удешевлением стекла. Главное, что жена при деле и чем-то занимается.

На ней ещё и наша так называемая аптека. Вообще-то хотелось выделить отдельное направление по лекарственным препаратам. Жаль, что почти все они предполагали хранение в стеклянных ёмкостях и желательно на спиртовой основе. Дело это дорогое и нерентабельное, если это не делаешь сам. Подобное ярмо вешать себе на шею я пока не хотел, хлопот на моих землях и без этого предостаточно.

По этой причине нас совершенно не волновали события в стране за пределами поместья. Да и чего там такого могло происходить, чтобы переживать или вникать? Уж мы-то с Лёшкой точно в курсе, что серьёзных военных конфликтов до начала Крымской войны не случится. Государь-император будет пытаться навести порядок в Средней Азии, но ей-богу, если бы не справочный материал, я бы знать не знал о восстании тех же казахов или Хивинском походе. Отчего-то эти знания не отложились у меня в памяти.

До героической обороны Севастополя еще девятнадцать лет. За это время сын успеет вырасти. Главное, чтобы Максим не пошёл по военной стезе. Нужно будет его увлечь чем-то более созидательным, но пока рано думать на эту тему.

Спокойная жизнь подальше от столичной суеты и меня, и Алексея более чем устраивала. Не интересовали нас и такие события, как постройка царскосельской железной дороги и прочие «достижения» в области литературы и искусства. Выходящие в печати книги современных авторов совсем не впечатляли. Николай I, разогнав и сослав декабристов, утихомирил рьяные умы России. Бунтовщиков значительно убавилось. Безусловно, какие-то «подковёрные» игры при дворе велись. Опять же напомню, что нас, в провинции, это никоим образом не касалось.

Кстати, скучно не было. Да кто бы заскучал, имея в соседях Куроедова! Вот уж неугомонный кадр. И это я не про его позирование для нашего живописного полотна. Ксенофонт Данилович решил вплотную заняться не только своим здоровьем, но и заготовкой того «сена», что поможет ему в этом. В смысле лекарственными препаратами на основе растительной аптеки. Попутно Куроедов выпросил у меня хлорки, что-то там у себя в поместье дезинфицировал, всячески популяризировал здоровый образ жизни и гигиену.

— Я такое только от моей бабушки слышал, — тихо возмущался Алексей после очередной встречи с Куроедовым. — Он может говорить о чём-то другом, кроме своего драгоценного организма?

— Ну… вообще-то некоторые его идеи весьма полезные. Не думаю, что мы сами стали бы заниматься выпуском зубного порошка. А он, смотри, и мел закупил, и мяту высушил, и рабочий процесс организовал.

— И нам ещё пытается впарить по пять рублей за фунт! — возмутился Лёшка.

— «Дружба дружбой, а табачок врозь», — хохотнул я. — Ты ему коней тоже продал, а не дарил.

— Сравнил! То американская верховая, а это зубной порошок!

— Уважь соседа, купи и не возмущайся, пусть порадуется коммерсант недоделанный. Он утверждает, что ингредиенты дюже дорогие. Кроме мела, там яичная скорлупа, соль, масла эфирные.