Без ума от тебя - Дженсен Триш - Страница 22

Пожав плечами, он произнес:

– Да просто дело в том, что мои родители были далеки от совершенства.

Во взгляде Пейдж промелькнуло сочувствие, которое обычно вызывало у него неприязнь. Но было непохоже, чтобы она пожалела его. Скорее, ей сделалось грустно.

– Извини.

– Что делать, такова жизнь.

– Верно.

– Сколько лет тебе тогда было?

– Семь.

– Извини.

– Да что там. По крайней мере я не жалею о том, что они развелись. Не то они поубивали бы друг друга.

– С кем же ты остался?

– С матерью. Я прожил с ней два года. Потом меня забрал отец, и я оставался с ним до поступления в колледж.

– Твоя мать... она что, умерла? – с трудом проговорила Пейдж.

– Нет, – покачал головой Росс. – Но после развода ей ничего не досталось. А она ничего не умела, кроме как вести дом, поэтому пошла в домоправительницы. Нам еле хватало на хлеб. Потом отец все-таки убедил ее, что мне будет легче жить с ним. Ей было очень тяжело согласиться на это, но она наконец решилась и отдала меня ему.

Взгляд Пейдж засветился пониманием.

– Так, значит, вот почему ты решил стать.адвокатом по бракоразводным делам?

– Думаю, что отчасти это действительно повлияло на мое решение. Мне хотелось помогать женщинам, попавшим в такие же трудные обстоятельства, чтобы они не оставались без денег и поддержки.

– Послушай, но ведь сейчас у тебя клиент мужчина, Карл, а не его жена Жасмин.

Росс усмехнулся:

– Думаешь, ей грозит бедность?

На какое-то мгновение в глазах Пейдж вспыхнула искорка раздражения.

– Да, это вряд ли, – согласилась она.

– Подводя итог сказанному, признаюсь – я беру много дел в пользу разведенных женщин или тех, кто хочет развестись со своим злодеем мужем. А чтобы зарабатывать на жизнь, я вынужден браться за дела богатых клиентов.

– Ну, будь твой отец и впрямь злодей, вряд ли он захотел бы, чтобы ты жил вместе с ним.

– А он и не был злодеем. Вообше-то он был не такой уж плохой человек, по крайней мере стал неплохим после развода с моей матерью. Не был он и тираном. Просто тогда правила жизни были другими. Отцу удалось убедить суд в своей правоте – что, мол, если он не получит опеку, которой так добивался, то тогда и не обязан выплачивать деньги на мое содержание.

– Ух ты! Хорошо, что теперь правила изменились.

– И все равно время от времени в суде из-за денег разгораются настоящие баталии.

– А что же твоя мать? – Росс улыбнулся:

– Она замечательная женщина. Самым счастливым днем в моей жизни стал тот, когда я пришел в дом, где она работала экономкой, и сказал хозяину, что больше она у него работать не будет и что я забираю ее.

– Где же она сейчас?

– Во Флориде. Наслаждается маленькими пенсионерскими радостями. Вышла замуж за одного замечательного человека.

– А твой отец?

– После развода с матерью он так и не женился. Сейчас работает в Калифорнии.

После недолгого колебания Псйдж спросила:

– И поэтому ты до сих пор не женат? Потому что у тебя перед глазами неудачный пример супружеской жизни твоих родителей?

Росс сел на кровати.

– А с чего ты взяла, что я не был женат? Пейдж удивленно уставилась на него.

– А разве был?

– Нет.

Росс был готов поклясться, что заметил на ее лице облегчение.

– Я не поэтому не был женат. Знаю, бывают разные браки – и хорошие, и плохие. То есть я хочу сказать, ты посмотри на собственных родителей. С первого взгляда видно, что они души не чают друг в друге и собственных детях. Я-то сам, в общем, не из трусливых. Признаюсь честно, я просто никогда не влюблялся так, чтобы мне захотелось провести с женщиной остаток своей жизни. Но уж если я все-таки женюсь, то это будет навсегда, до гробовой доски!

Пейдж задумчиво кивнула.

– Ну, а ты? – спросил Росс.

– Ты же видел мое семейство! – с улыбкой ответила она. – У меня из-за них никогда не было ни минуты свободного времени!

В состоянии серьезной задумчивости Пейдж была очаровательна. Когда же она улыбалась, то при взгляде на нес просто захватывало дух. Росс даже немного рассердился на самого себя оттого, что возбуждался от одного только ее смеха.

– Что ты хочешь этим сказать?

Она провела обеими руками по волосам, отчего майка на ее груди соблазнительно натянулась. При виде такого великолепия Росс почувствовал, как во рту у него пересохло, а шорты вдруг стали очень тесными. А может, ему просто так показалось.

– Я первый юрист в нашей семье. – Он как будто издалека слышал ее голос, заглушаемый током крови в ушах. – Вся моя родня и слушать не желает, что как адвокат я занимаюсь только налогами. Для них я адвокат-на-все-руки-мастер. Как ты думаешь, сколько раз мне приходилось представлять в суде одну только тетушку Роуз?

Росс был уверен, что это лишь риторический вопрос. По крайней мере он надеялся на это. Потому что в это мгновение его мозг был полностью обескровлен. Эта жизненно необходимая субстанция, судя по всему, сконцентрировалась у него в паху.

Росс вскочил и принялся расхаживать по комнате.

– Что случилось? – встревоженно спросила Пейдж.

– Я думаю, что нам нужно заняться любовью, – ответил Росс.

Пейдж удивленно посмотрела на своего соседа по больничной палате. Он что, серьезно это говорит? Неужто он так и сказал: «Нам нужно заняться любовью»? Ну и как она должна реагировать на его слова? Впрочем, Пейдж знала, как следует ответить – выразить негодование, или недоверие, или что-то еще в том же духе.

Однако ее тело оказалось явно не в ладу с разумом. В мысли о том, что с этим мужчиной можно заняться любовью, было немало привлекательного – гораздо больше, чем следовало бы. Главным образом по той причине, что ее тронул рассказ Росса о его родителях.

Этот человек избрал профессию юриста почти по благородной причине. А после того как стал прилично зарабатывать, поспешил позаботиться о своей матери. Несмотря на неурядицы в семейной жизни родителей, пришедшиеся на его юность, он не воспринимал брак как оковы, клетку или наказание судьбы.

И дело вовсе не в том, что она увидела в нем возможного избранника. Просто ее никогда не привлекали мужчины, которые по каким-то своим, часто параноидальным соображениям не могли или не желали брать на себя обязательств.

Кстати, ее собственный брат Ник до известной степени из их числа. За что ему нет никаких оправданий.

– Ты меня слушаешь? – раздался голос Росса, вырвав Пейдж из состояния задумчивости.

– Что? – спросила она, чувствуя, как дрогнул ее голос. Росс вытянул вперед руки.

– Я ничего не знаю о тебе и из-за этого чувствую себя ужасно неуютно, мисс Харт.

– Так ты думаешь, это болезнь? – поинтересовалась она, намеренно затягивая время и уходя от ответа. Нет, у нее и в мыслях не было принять его безумное предложение, но все ее тело буквально исходило в ответном крике.

– Как знать? – ответил он. – Да и какая разница? Я хочу тебя. Судя по нашему поцелую, ты тоже ко мне неравнодушна.

– Думаю, – сказала Пейдж, – нам следует немного поразмыслить, прежде чем мы сделаем то, в чем будем потом раскаиваться.

– Раскаиваться? В чем? Мы с тобой взрослые люди. Мы нравимся друг другу, то есть я хочу сказать, мы друг другу небезразличны. Почему бы нам не подчиниться взаимному влечению и не получить удовольствие?

Для нее сплошным удовольствием было уже просто смотреть на него. А целовать его – тем более. Интересно, а что она почувствует, если согласится заняться с ним сексом? Неужели ей не хочется узнать, как это будет на самом деле?

– О чем ты думаешь, Пейдж? – спросил Росс хрипловатым шепотом.

Она и сама не знала.

– А как насчет противозачаточных средств? – спросила Пейдж нерешительно, из-за чего даже слегка расстроилась. Похоже, она начинает, что называется, терять голову.

Луч надежды в дымчатых глазах Росса тут же исчез.

– Я как-то забыл об этом.

Пейдж ухватилась за этот повод как за последнюю нить благоразумия, способную удержать ее от необдуманного поступка.