Ножом в сердце - и повернуть на сто восемьдесят (СИ) - "m_nickolskaya" - Страница 3

В баре было душно. Полно народу, конечно, сегодня ведь суббота. Грейнджер прошла вглубь, ища глазами свободный столик. Но вместо этого наткнулась на Поттера, который уже сидел за баром и активно махал ей рукой.

— Привет, — она уткнулась ему в шею, обнимая одно рукой за плечи.

— Привет, Гермиона, — ласково, как умел только Гарри. — Как ты? Как себя чувствуешь? Если неважно, мы можем уйти к тебе домой или…

— Всё в порядке, Гарри, я в порядке, — ложь далась почти легко. Только немного дрогнувший голос на последнем слове заставил Поттера сощурить глаза и рывком усадить Гермиону на барный стул.

— Виски и мартини, пожалуйста.

Вот за что она его так сильно любила. За ненавязчивость. Гарри не будет допрашивать. Если нужно, он узнает сам. По её движениям, жестам, голосу и взгляду. Ему не нужен детальный отчёт, чтобы понять, что творится внутри этой хрупкой девушки.

— Представляешь, моё дело теперь ведёт Малфой.

Поттер, похоже, даже не удивился. Только отпил из стакана свой виски, смотря ей в глаза. А казалось, в саму душу.

— Так иронично, — она вертела в руках бокал, играясь пальцами с тонким стеклом, — учитывая, что я грохнула его тётку.

Пауза. Такая тягучая, как резина.

— Это сделала не ты, Гермиона.

— Ну да, не я, — почти шёпотом.

Этот момент почти сразу стёрся за чередой новых вопросов и рассказов. Гарри всё говорил и говорил о том, что у Джинни снова токсикоз и ей плохо почти каждый день, о том, как Альбус только научился считать, а Джордж уже хотел усадить его на метлу.

Рассказы о семье были тёплыми, но теперь такими далёкими для Гермионы. С Джинни они перестали тесно общаться, когда однажды Тьму внутри взбесило громкое поведение крестника Гермионы.

Крёстного сына, блять!

С тех пор она ограничила общение с Джин и малышом Альбусом.

Гарри тогда всё твердил и твердил, что в этом нет ничего страшного, что Грейнджер в силах это прекратить и не сорваться. Но Гермиона уже видела страх в глазах его жены, видела это беспокойство и тревогу, когда у Гермионы вдруг резко менялось лицо.

Этого ей было достаточно, чтобы поставить крест на их отношениях. Она не могла их подвергнуть опасности. Только не их.

Работа в Аврорате с Гарри стала своего рода отдушиной. Там, на тренировках или рейдах, она могла меньше себя контролировать. Ярость, порождая силу, была только к стати. Снаружи хрупкая, как хрусталь, внутри — твёрже алмаза.

Там никто не знал о секрете, который Гермиона Грейнджер хранила уже несколько лет. Узнай об этом Кингсли, её бы упекли в Мунго до конца её дней. Кингсли наверняка бы уверял Гермиону, что это для её же блага, пока однажды она бы не сорвалась и не прикончила кого-нибудь из целителей. И тогда министр бы с чистой совестью засунул её в Азкабан.

Там на Тьму есть свои управы.

Но Гарри был надёжен, как швейцарские часы, а потому секрет дальше не выходил.

— Как прошёл первый сеанс?

— Никак.

Ответ короткий, почти честный. Гермиона умолчала о маленькой детали, на которую с такой охотой откликнулась чернь в её теле. А в голове уже всплывал его первый заданный вопрос.

— На сколько хватает?

Ответ застрял где-то в горле. Стало стыдно. Стыдно признаться, что уже как два месяца она ждала новой порции, как законченная наркоманка.

— На неделю, как обычно, — сипло, почти не своим голосом.

Враньё. На двое суток, может, ещё несколько часов сверху.

Он обернулся. Осмотрел её с ног до головы, останавливая взгляд лишь на мгновение, на ногах — худых и чересчур длинных в этих лосинах.

— Как ты питаешься? Ты выглядишь очень худой.

— Я такой была всегда. Плюс-минус пару килограммов. Чувствую себя нормально, сплю нормально, ем нормально, работаю тоже нормально. У меня все нормаль-но. Давай мне зелье, и я пойду.

Гермиона не заметила, как поднялась с кресла и теперь постукивала пяткой непонятный никому ритм. Малфой понял.

Конечно, понял, он же не тупой.

У неё уже была ломка. И как долго — вопрос риторический.

Он достал из шкафа пузырёк и медленным шагом направился к ней. Откупорил и протянул к ней руку. Гермиона уже было потянулась за зельем, как Малфой вдруг одёрнул руку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Открой рот.

Так властно, ровно, холодно. Но с еле заметным вдохом на конце фразы.

Ох, Малфой, не лезь в игру, в которой не знаешь всех правил.

Ведь чернота уже проснулась. Потянулась и замурчала по венам. Всё внутри вдруг очнулось, встряхнулось, пуская ток по аксонам. И вот оно. Вспышка в головном мозгу и глаза застилает пеленой.

Грейнджер не торопясь, плавно, как кошка, подошла почти в плотную к Драко. Запрокинула голову и открыла рот, выставляя наружу язык. Мокрый, жаждущий.

Давай же. Принимай эти правила и играй до последнего, сука.

И он вступает. Начинает сразу с козырей. Левой рукой берёт её за подбородок, большим пальцем проводя по скуле, добираясь до высунутого языка. Гладит его подушечкой пальца, а после, не спеша вливает ей зелье прямо в горло. И смотрит, наблюдает, ждёт.

А Грейнджер ничего не делает.

Давай же. Говори.

— Глотай.

И она повинуется. Жидкость стекает по пищеводу, врезаясь прямо в дно желудка, где притаилась чернющая смоль. Обожгло, зашипело.

Следующий ход за ней.

Уже на выходе из кабинета она обернулась, чтобы сделать свою ставку.

— Когда будешь дрочить, вспоминай мой язык. И в следующий раз, — она окинула его надменным взглядом с головы до кончиков его туфель, — держи себя в руках, если хочешь сохранить свои яйца.

И дверь захлопнулась. Игра началась.

— Гермиона? — Гарри ворвался в её мысли, заставляя вернуться в настоящее.

— Гарри, я очень устала. Завтра с утра тренировка, хочу выспаться. По домам? — её голос и правда был уставшим, севшим.

Она ведь понимала, помнила, какими могут быть последствия, если разрешить себе быть новой собой. Но Малфой манил, соблазнял и привлекал своей греховностью то существо, что текло по её венам.

Блять.

Об этом она обязательно подумает потом. Сейчас дико хотелось спать. Зелье начало работать.

Поттер лишь кивнул, поправил очки и кротко обнял Грейнджер за плечи, шепча на ухо:

— Не забывай, что ты не одна. Я всегда буду рядом, Гермиона, даже если ты не просишь.

Ответа не требовалось. Они просто посмотрели друг на друга и разошлись в разные стороны. Гарри — домой, к семье, в тепло и счастье, а Гермиона в пещеру, где воняло одиночеством и страхом.

Комментарий к Глава 1

Что ж, начало положено. Наша Гермиона немного больна :)

========== Глава 2 ==========

Голова гудела. Так сильно, что казалось, противный гудок был в самом центре её спальни.

Тело немного ломило — побочный эффект от болиголова. Медленно встав с кровати, по привычке наколдовав циферблат, Гермиона удостоверилась, что до тренировки у неё был целый час.

Желудок заурчал. Наконец-то вернулось чувство голода. Теперь хотелось съесть всего и побольше. Но прежде уставшее тело ставило свои условия.

Гермиона направилась в ванную, чтобы принять душ.

Уже долгое время, даже в холодную пору года, Грейнджер принимала только холодный душ. Наверное, ледяная вода была способна немного притупить бушующие внутри конвульсии, замедлить жизненные процессы. Эти несколько минут под острыми каплями она ощущала себя в криокамере, которая прекращала хотя бы на время бессознательный поток чёрной энергии.

Собрав тренировочную сумку, она потянулась за палочкой, которая лежала на кофейном столике в гостиной. Теперь это была почти бесполезная вещь. Гермионе не нужно было волшебное древко, чтобы концентрировать свою магию. Её руки, пальцы в помощи не нуждались.

Помимо огромной физической силы, у неё появилась не менее впечатляющая сила магическая.

Поняв это однажды, для Гермионы это стало приятным открытием. Хоть какая-то компенсация за гнильё, живущее внутри. Наполнив желудок овсянкой, запаренной на скорую руку, Грейнджер надела куртку, подхватила сумку, закинув лямку на плечо, и, оглядев пустой тёмный дом, вышла вон.