Рождение нации (СИ) - Лопатин Георгий - Страница 47

– Не знаю… хотя предположение есть.

– И в чем ты считаешь такая причина?

– Думаю, все дело в вашей внешности…

– Внешности?

– Ну да.

– А что не так с нашей внешностью?

– С нашей точки зрения все так, а вот с точки зрения истинных авар… вы слишком похожи на нас. Ты ведь заметила это сама, верно?

Маре вынуждена была кивнуть и задумчиво нахмурилась, а Рус продолжил:

– Вот и каган это заметил, так что ему ближе другие степные народы, те же гунны и гуры, что отличаются от народов проживающих в этих землях. Неудивительно, что Хатунмеседу стал считать, что обры в случае чего примкнут к более похожим на них ликом… и потому старается ослабить их.

В общем Рус хорошенько покапал на мозги дочери тархана Нэдлака. Казалось бы, зачем? Она ведь теперь его жена… Жана-то жена, вот только при ней состояли служанки-фрейлины из ее рода и как результат, через этих соплеменниц с которыми Маре обсудила услышанное от мужа, информация сначала попала в племя Нэдлака, а оттуда стала расползаться по другим племенам и родам обров.

Действительно ли каган бросал обров в бой в первых рядах или нет, уже стало неважно. Наверняка такое случалось, не раз, и даже не два, (все-таки обры это в первую очередь тяжелая конница и кому как не им прорывать порядки врага?) и эти случаи конечно же вспомнили и стали раскручивать заодно накручивая себя, дескать и вправду, только нас и бросают в бой под самый сильный удар противника. Особенно громкими и запальчивыми такие разговоры становились во время пьянок. Поговорить-то по большому счету не о чем, а тут такая животрепещущая тема.

К прямому восстанию привести это растущее недовольство вряд ли могло, обров всего треть от общего количества орды, наверное даже уже меньше, под четверть, так что шансов на победу не было и это все понимали, но на него Рус и не рассчитывал. Он просто создавал и накалял атмосферу недоверия и это у него получалось.

Каган конечно же скоро узнал о витавших нехороших настроениях среди обров, в тайне такое не удержать, провел сходку вождей, на которой разобрали чуть ли не все битвы. И вроде как убедил, что специально их никто под молотки не подставляет, но… тут как говорится, ложечки нашлись, а впечатление осталось.

Теперь следовало только правильно разыграть эту карту, а значит подготовить под эту игру подходящие условия. И вот тут, вменяемый император Ромейской империи был куда как предпочтительнее, чем юродивый.

Проев и пропив, потратив на украшения и дорогие ткани, а большей частью заныкав по ухоронкам сокровища, полученные от франков, авары снова стали шарить голодным и жадным взором по сторонам в поиске кого бы еще ограбить. И достойных кандидатур кроме Ромейской империи не имелось.

Новый император Юстин тоже понимал, что рано или поздно придется столкнуться с аварами и готовился. Даже засылал послов, все того же Данакта Диодора к Русу для переговоров с целю совместных действий против авар или на худой конец добиться того, чтобы Рус не помогал аварам «божественной силой».

– Нет, этот договор с аварами я нарушать не буду. Но ведь можно договориться иначе…

Непосредственно перед вторжением в империю, Русу, по тому же принципу, удалось внедрить в среду авар, что на фоне взаимного недоверия отдельных сообществ относительно друг друга, каждая часть будет наступать отдельно. Отдельно савиры, отдельно обры, отдельно собственно авары и отдельно все эти азиаты с гуннами и гурами, благо что особо воевать не придется ведь ворота городов будут вскрываться «божественной силой» и остается их только ограбить.

Кагану эта идея может и не сильно понравилась, понимал всю пагубность такого решения, но он вынужден был пойти на такой шаг, чтобы не обострять отношения, что могло привести к разрыву, ведь нет ничего хуже, если вдруг одна из довольно крупных составных частей народа вдруг станет считать себя ущемленной (в этом беда всех многонациональных формаций), а там глядишь, все успокоится и вернется на круги своя.

Надо сказать идеологическо-расистская диверсия Руса, несмотря на то, что аварам ее удалось замять, все-таки не осталась без последствий и простые обры действительно стали если не расистами, то… начали задумываться на эту тему, дескать, а чего это мы воюем против по сути таких же как мы на стороне… не таких как мы. Может наоборот стоит заключить союз со «своими» по лику против не таких как мы и… получить их скот и прочие богатства?! Так что эта тема внутри сообщества обров булькала, словно некое варево на медленном огне.

Дальнейшее было делом техники на фоне договоренности с ромеями.

Узнав, на каком направлении будут наступать обры, а им определили маршрут на Наиссус, то есть через центральные регионы провинции Дакия по реке Морава, ромеи подтянули им навстречу две трети своей армии и в итоге обры оказались фактически окружены многократно превосходящим противником.

– Предательство! Каган сговорился с ромеями и хочет от нас окончательно избавиться их руками!!! – заорал кто-то.

Ну как «кто-то»? Имелись в составе обров, точнее в отряде коим командовал один из сыновей тархана Нэдлака, славяне. А среди них, агенты, что более-менее освоили аварский язык и в определенной ситуации смятения в общем гуле тревожных голосов смогли сойти за своих. А кто там собственно в таком положении будет разбираться кто крикнул?

Этот выкрик, да не в одном месте, а сразу в нескольких, агентов ведь было больше одного, всколыхнуло воинов обров и впечатление наложилось на прошлые обиды и мысли.

– Может они уже и наши стойбища уничтожают?! – снова прозвучал выкрик усиливающий общее брожение.

Вскоре из вопроса мысль трансформировалась в утверждение и уже все были уверены, что авары, пока большая часть воинов обров в походе, громит их становища, подвергая насилию и убивая их родных и близких.

Обры отступили от города и гонимые ромеями, что отрезали им путь на север и запад, стали отходить на восток, а там двигались азиаты с гунногурами.

– Бей гадов, они у нас всегда за спиной прятались! Мы гибли, а они пользовались плодами наших атак!

Обры смяли лагерь азиатов и дальше пошло рубилово. Тяжелые кавалеристы уверенно давили легкую конницу, но та на то и легкая, что в итоге смогла разорвать дистанцию и сбежать. Вскоре о мятеже обров знал каган Хатунмеседу, чья армия из собственно авар и савир уже подходила к Константинополю.

Вот только ему стало резко не до разборок с мятежными обрами. Пока обры гонялись за киргизо-таджико-узбеками с гунногурами, думая, что у них по пятам идет вся ромейская армия, ромеи отрядив для виду в качестве якобы авангарда преследователей тысяч пять человек, что мелькали то тут, то там, основную армию погнали обратно к столице, так что кагану нужно было думать о том, как отбиться от ромеев.

Отбиться-то он может и отбился, вот только без поддержки обров и по сути разгромленной ими легкой азиатской конницы Хатунмеседу добился лишь формальной ничьей, но при этом вынужден был начать откатываться обратно на север.

После все всего того, что произошло, ни о каком перемирии между аварами и обрами уже не могло быть и речи. Авары даже хотели наказать обров, но тархану Нэдлаку, что объявил себя каганом обров помог Рус, а там еще и ромеи с юга подпирают.

После нескольких битв, авары вынуждены были покинуть Среднедунайскую низменность и отступить в Нижнедунайскую. Но тройственный союз из славян, обров и ромеев к пятьсот семидесятому году выбил их и оттуда за Дунай и его приток Сурет стекавшего с Восточных Карпат.

Авары конечно не смирились с произошедшим и пытались вновь пробиться в сочные долины Дуная и иногда это у них даже получалось, тем более что ромеям стало не до авар из-за вспыхнувшего нового противостояния с персами, но их все равно снова выбивали обратно.

Тем временем с востока подошла новая сила – Тюркский каганат, что в пятьсот семьдесят пятом году заняли Крым, от авар отделились савиры и сами авары окончательно превратились пусть в сильное, но в общем-то рядовое племя кочевников, что по итогу к шестисотому году оказалось поглощено тюрками…