Любовь в условия не входит (СИ) - Смелик Эльвира Владимировна - Страница 11

«И что мне такое сотворить?»

«Например, подойти, поцелуй. При всех. Можешь даже не его самого. Лучшего друга. Или, скажем, препода посимпатичней. Только, чтобы он видел».

Поцеловать? На глазах у всех? Препода? Ну нет! На подобное Полина точно не пойдёт. А лучшего друга. Мартина что ли? Тогда от него потом фиг избавишься, приклеится окончательно. А Полине нужен Ваня. И всё же…

«Суть поняла. Спасибо. Подумаю».

Полина скользнула взглядом по странице. Надо же! Пока она общалась с Солнцем, ещё несколько подписчиков набежало, и количество комментариев как-то уж чересчур выросло. Неужели это они столько наговорили?

Нет. Тут и без них постарались: беседы всё сильнее разветвлялись, комментаторы спорили или соглашались друг с другом, приводили примеры из собственной жизни. С ума сойти. Полине даже терпения не хватило всё перечитать, а вот оlly.flower успела отметиться везде.

Интересно, ей больше заняться нечем?

Полина попыталась представить, как выглядит этот «Цветочек». Образов нарисовалось несколько.

В первую очередь, молодая женщина с маленьким ребёнком. На нём в данный момент и сосредоточена вся её жизнь и ей катастрофически не хватает страстей, романтических переживаний, свободы делать, что хочется, и прелестей букетно-конфетного периода отношений. А, может, вообще, она – взрослая тётя, не желающая принимать своё увядание, пытающаяся вернуться в молодость, пусть даже чужую. Или девушка, такая как Полина или чуть постарше. Просто в её жизни не происходит ничего особенного, вот она и следит за чужой, примеривает её на себя – и вроде как тоже существует со смыслом. Высказывает своё мнение, ей отвечают, и она утешается, что действительно кому-то нужна и интересна.

Ну вот, за несколько секунд оlly.flower ещё пару комментариев успела накатать, а под конец написала лично для Полины: «Ангелочек, ты уж не пропадай. Рассказывай почаще, что там у тебя происходит. И поподробней. Мы ведь тут все за тебя переживаем и желаем удачи. Очень хочется знать, что будет дальше. Так что держи нас в курсе. И утри нос этим дурам».

А что делать? Придётся. В смысле – утереть нос Казарян и компании. И если все так хотят, Полина будет подробно докладывать, как дела продвигаются.

С глазу на глаз конкретному человеку, а уж тем более толпе, она бы ни за что о подобном рассказывать не стала: стрёмно, страшно и даже вроде как стыдно. Ну точно бы постеснялась. А вот так, в блоге, вообще ни капли смущения не возникало.

Во-первых, и смущаться не перед кем. Все эти комментаторы сродни персонажам из книжки, вроде бы они и есть, а на самом-то деле – нет их, нет, потому что в реале Полина их никогда не увидит. Да и блог ведёт АнгеЛ_Лина, а её тоже как бы не существует. Кликни по кнопке «Удалить профиль», и всё – исчезнет без следа. А Полина тут и ни при чём, просто сторонний наблюдатель. Какой с неё спрос?

12

12

Они уже спать собирались, когда в комнату кто-то робко поскрёбся. Полина находилась ближе к выходу, поэтому подошла первая, крутанула ключ в замке, приоткрыла дверь. Не слишком широко. Вряд ли по общаге шлялся опасный маньяк (хотя некоторые из жильцов под это определение вполне подходили), но и для дружеских визитов вроде поздновато. По крайней мере, радость хозяев от незваных гостей уже не та.

На пороге стоял парень. Не Мартин, как прошлый раз, а абсолютно незнакомый, и, кажется, не совсем трезвый. Его брови были приподняты, изогнуты домиком, а глаза маслянисто поблёскивали. Он вперил в Полину печальный чуть затуманенный взор и жалостливо протянул:

– А Танюха здесь?

Ответить Полина не успела и даже не поняла, как соседка в одно мгновенье смогла оказаться рядом. Она загородила собой вход и воскликнула с нетипичной для неё экспрессией:

– Этого – не пускай!

Таня оттёрла Полину ещё дальше, а сама крепко вцепилась в дверь, не позволяя той распахнуться шире, а парню – просочиться внутрь.

– Чего надо, Харламов? – проговорила она грозно, широко раздувая ноздри от возмущения. – Опять от тебя очередная любовь всей жизни сбежала, и ты ко мне приполз?

Парень предпринял очередную попытку проскользнуть в узкий проём и протянул ещё более жалостливо, чем раньше.

– Таню-юх, ну послу-ушай.

– Что послушать? – Таня сильнее нажала на дверь, в желании её закрыть, а гостя – полностью выдавить в коридор. – Что это было ошибкой? Ты всё осознал и раскаиваешься, бла-бла-бла… Раз десять уже слышала и всё равно не куплюсь. Даже если чего новенького добавишь. Так что катись, Юрочка.

– Ну, Таню-ю-юх, – вновь протянул парень, настойчиво стремясь пролезть в комнату, но Таня с той же настойчивостью его не пропускала, пытаясь захлопнуть дверь, но гость торчал в проёме и мешал это сделать. Таня разъярённо пыхтела, но пока ещё пользовалась исключительно словами, надеясь на разумную договорённость.

– Харламов, сгинь. Ты мою соседку пугаешь, – придумала она новый аргумент.

Но на самом деле Полина не боялась. Зато чувствовала себя полной дурой, потому что понятия не имела, как реагировать на происходящее. По-прежнему сидеть безучастно и делать вид, что всё нормально, или вмешаться? А если вмешаться, то каким образом? Встать, подойти к двери и помочь Тане выпихнуть незваного гостя из комнаты? Или, вон – взять веник, помахать им угрожающе. Не захочет же Харламов получить в лицо связкой грязных прутьев и потому престанет упёрто лезть в комнату.

Полина никогда не встревала в подобные истории. Одно дело, если угрожает реальная опасность, а тут – не пойми что, нелепые игры.

– Иди отсюда! – окончательно разозлившись, прорычала Таня и изо всех сил упёрлась в парня рукой.

Тот чуть-чуть поддался, переступил ногами. Таня, воспользовавшись моментом, поднажала, вытолкнула его в коридор, захлопнула дверь, но сквозь неё тут же донеслось, упрямое и нарочито громкое:

– Я всё равно никуда не уйду.

– Да мне пофиг, – точно так же нарочито громко прокричала Таня. – Хоть всю ночь там сиди. – Развернулась лицом в комнату и добавила, то ли для Полины, то ли чисто для самой себя: – Достал.

Но на её раскрасневшемся лице читалась не только злость, но и смущение, Она ещё сильнее насупилась, глянула на Полину, в желании угадать одолевающие её мысли. А той, конечно же, жутко хотелось знать, что это сейчас было. Она о том и собиралась прямо спросить, но Таня и без слов поняла – очевидно же – выдохнула громко.

– Да в прошлом году связалась по дурости, – произнесла она, уселась на кровать, подалась вперёд, пальцами вцепилась в край матраса. – Ну, то есть не по дурости, а он мне тогда реально нравился. Хотя и был на год младше. Такой весь душевный, романтичный, не то, что остальные. Ещё и поговорить можно, не только обжиматься. Я и повелась. А он мне потом и выдал: «Танюх, ты девушка замечательная, но я нашёл ещё лучше. Не хочу тебя обидеть, но сердцу не прикажешь, и ничего не поделаешь – любовь. А против любви я пойти не могу. Поэтому не держи обиды, и давай расстанемся друзьями». Представляешь?

Таня опять разволновалась, не в силах усидеть, подскочила к кровати, переместилась к столу и, не понимая, что ей там понадобилось и чем заняться, просто плюхнулась на стул, отодвинула стоящую перед ней чашку.

Полина молчала. А чего вмешиваться, если никаких подбадриваний и наводящих вопросов не требуется? Сейчас соседка и сама всё расскажет. Она просто дыхание переводила.

– Ну, я в первый момент просто обалдела и даже толком не поняла, что происходит. Может, реально ляпнула: «Какие обиды? Друзьями так друзьями». Не помню. Но через месяц Харламов ко мне явился и начал душу изливать. Что он жестоко ошибся, и девушка оказалась не так хороша, как он представлял. Ещё и бросила его, стерва. Что я в сто раз лучше, и он понял, что именно меня всегда любил по-настоящему. Хорошо, что я опять слишком растерялась и сразу не купилась. А потом как раз праздники большие начались, и я домой уехала. Короче, возвращаюсь, подумывая: а, может, и правда простить, и опять… Ха! А у него уже новая большая любовь. И опять она его долго не выдержала. Это уже, наверное, раз пятый он пытается этот номер повторить. А я не понимаю, почему он ко мне-то каждый раз прётся.