Вампир в Академии магии, или поцелуй меня, любимый! 2 (СИ) - Кривенко Анна - Страница 5

С Джонасом действительно было так… прекрасно! Так волшебно и трепетно! Я не просто брала его энергию. Я упивалась им самим. Упивалась так сильно, что забывала о рассудке и обо всем на свете. Я чувствовала себя голодной не только энергетически… Он мне был нужен сам. Весь! Без остатка…

Но только ему об этом знать совершенно нельзя…

Джонас молчал.

Мне казалось, что он должен снова засыпать меня вопросами, но он больше не задал ни одного. Пока.

Спрятавшись от реальности под покровом теплой ткани, я совершенно неожиданно для себя самой задремала и провалилась в очередное яркое сновидение.

***

…Замок. Очень знакомый с самого детства, потому что я — Родерик Шими — проводил здесь по несколько месяцев в году — замок моих дедушки и бабушки, находящийся… в землях людей.

Да, они были людьми. И до сих пор оставались живыми. Моя мать была человеком, но она умерла, когда мне было пять. А ее родители жили на бренной земле уже больше двухсот лет: мой отец подарил им мощные амулеты, продлевающие даже человеческую жизнь.

Мои дедушка и бабушка — Аргельд и Сильвия Диммейн — искренне любили меня, насколько можно любить настоящего отпрыска-вампира. С выбором своей дочери они смирились много лет назад, поэтому принимали меня с распростёртыми объятиями, чего нельзя было сказать о многочисленных их слугах, которых за мою жизнь сменилось уже три поколения. Они меня откровенно боялись, бледнея до состояния полутрупов, как только я появлялся перед замковыми воротами.

Ходили слухи, что я вампир!

Это было так смешно! Особенно потому, что это было правдой…

В этот раз я пришел не один. Баиль хмуро оглядел высокие неприступные стены в окружении дремучего леса и обернулся ко мне.

— А ты уверен, что нас здесь примут? — поинтересовался он, скептично приподнимая вверх свою красивую точёную бровь, и я даже засмотрелся. Чисто эстетически, конечно. В душе я, наверное, был настоящим художником, поэтому искренне восхищался всем красивым…

— Давай пари, — ухмыльнулся я. — Если нас примут, ты исполнишь любое мое желание. Если не примут — я твое…

Эльф задумался. Я ведь ему еще не сказал, что здесь живут мои родственники, которые во мне души не чают…

— Ладно, — осторожно проговорил он, а я внутренне возликовал…

— Чего бы такого тебе пожелать? — начал я, смеясь, как вдруг массивные ворота начали открываться.

Навстречу мне вышли довольно моложавые мужчина и женщина с посеребренными висками, но красивыми благородными лицами, и я бросился к ним навстречу.

— Родерик! — воскликнула бабушка Сильвия, обнимая меня со слезами на глазах. — Я так скучала…

Когда я представил им Баиля, они не смогли скрыть своего глубочайшего изумления, ведь о существовании эльфов люди особо не знали. Но эмоции были мгновенно скрыты, а на лицах моих родственников появилось благодушное выражение.

— Проходите, дорогие! Очень рады видеть вас…

Баиль готов был испепелить меня взглядом.

— Ты обманул меня, Рик!!! — зашипел он мне на ухо, как только нас привели в местную баню — помыться с дороги.

Я засмеялся, быстро сбрасывая с себя одежду и радостно запрыгивая в огромную деревянную бочку, наполненную травянистой парующей жидкостью.

— Не дуйся, Баиль! — воскликнул я. — Так делают только девчонки. Залезай ко мне, и пойдем обедать: я страшно голоден!

Эльф раздражённо фыркнул и начал сбрасывать свой потрепанный, уже далеко не светлый халат.

Оставшись в панталонах, он снял с головы несколько заколок, удерживающих его светлые локоны пучком на затылке, и волосы каскадом упали вдоль его тела, заискрившись во свете канделябров.

Обнажившись полностью, он тоже ловко забрался в бочку и блаженно закрыл глаза. Его бледное гладкое лицо разгладилось, и раздражение начало с него сходить, уступая место неге.

Я вдруг почувствовал какой-то укол совести: а вдруг моя привычка подтрунивать над ним действительно его задела? Он меня жертвенно спасал, делясь энергией вот уже несколько недель, а я…

Желая загладить непонятную вину, я подплыл к нему ближе и предложил потереть ему спину — в знак раскаяния за неудачную шутку.

Баиль даже глаз не открыл, а просто перевернулся на живот и убрал наперед волосы.

Я схватил мягкую тряпицу и кусок мыла и начал жестко тереть его белую гладкую кожу, пока она не стала попросту гореть.

Ой! Перестарался!

Я остановился, не зная, сделал ли я хуже или лучше, а потом вдруг увидел, что в одном месте из тонкой царапины даже выступила капля его крови.

В ноздри резко ударил острый и безумно пряный аромат, от которого у меня пронзило все тело. Разум тут же заволокло туманом, наружу вырвались хищнические инстинкты…

Кровь! Безумно сладкая, желанная и неимоверно притягательная кровь изящного прекрасного существа!!!

У меня непроизвольно вытянулись клыки, а из груди послышался низкий утробный рык…

Баиль вздрогнул и резко обернулся, испуганно уставившись в мое немного изменившееся лицо. Наверное, моя радужка глаз загорелась красным, а острые резцы обнажились в предвкушающей улыбке.

Эльф стал ещё бледнее и судорожно дернулся назад, но отступать было совершенно некуда.

Мой разум уже ничего не соображал, и я резвым движением бросился вперёд, желая вонзить зубы в эту прекрасную изящную шею, манящую меня сладким ароматом эльфийской крови…

Как только Баиль попал в мои объятья, он снова дернулся, но как-то вяло и беспомощно, а я уже уткнулся носом ему под ухо, вдыхая одуряющий запах, исходящий от его кожи.

— Родерик… — прошептал Баиль дрогнувшим голосом. — Остановись, прошу тебя…

Этот умоляющий тон вдруг пронзил меня, словно стрелой из скоростного арбалета, и тело пробил озноб.

Вздрогнув, я очнулся и замер, разглядывая белую длинную шею и лихорадочно бьющуюся жилку на ней.

В груди до сих пор горела жажда, во рту все пересохло, но разум уже пришел в себя, и я начал наполняться диким ужасом.

ЧТО Я ТОЛЬКО ЧТО ЕДВА НЕ СДЕЛАЛ???

Резко отшатнулся, смотря на своего лучшего друга с растущим отчаянием, а потом выскочил из бочки, схватил грязную пыльную одежду и просто убежал прочь, ненавидя себя с каждой минутой все больше.

— Рик!!! — послышался мне вдогонку испуганный крик. — Вернись, Рик! Пожалуйста!

Но я не мог.

Кое-как натянув на себя штаны и рубашку — босой, мокрый, с обезумевшим взглядом, до обморока напугавший слуг в замке, я рванул во двор, а потом через открытые ворота, мгновенно скрывшись в лесу.

Сколько я бродил там — не знаю. Ноги кровоточили, разбитые об камни, все тело было исцарапано ветвями и колючками, но я не останавливался.

Я себя наказывал и жутко ненавидел.

Перед глазами до сих пор стояли испуганные глаза Баиля, а в голове звучал его умоляющий отчаянный шепот.

Как я мог??? Я же едва не убил его! Что на меня вообще нашло???

Мой лучший друг. Нет, почти брат. Жертвенный, прекрасный, не по годам мудрый и, главное, верный — Баиль всей своей жизнью обличал мою беспечность, разгильдяйство и несерьёзность, а я… я едва не ответил ему ужасным злом. Едва не сотворил с ним то, от чего отчаянно хотел защитить!!!

Как такое могло случиться? Почему у меня отнялся разум, когда я почувствовал запах его крови???

Это было загадкой, но я никак не мог ее разгадать.

Пролетело несколько дней, а я все не мог вернуться. Мне было стыдно. И страшно. Страшно, что я увижу в его глазах вечную обиду и осуждение.

Без еды и без сна — я очень быстро выдохся.

Наступил ГОЛОД!

И тогда я, как побитая собака, поплелся обратно к замку.

Решил вымаливать прощение. Нет, не ради энергии. Просто ради Баиля и его сердца. Я не хотел его терять. На сегодняшний день он был для меня самым близким существом на свете, а я так сильно его подвел.

В замок вошел уже с диким головокружением, но старался держаться прямо.

Бабушка Сильвия встретила меня со слезами на глазах, но я отказался от бани, еды и чистой одежды, спросив только, где сейчас мой друг.