Вампир в Академии магии, или поцелуй меня, любимый! (СИ) - Кривенко Анна - Страница 10

Я поднялась, избегая смотреть на ненавистного старшекурсника, и медленно приблизилась к нему. Стала рядом и прямо-таки кожей почувствовала его неприязнь.

— Сегодня мы сварим весьма особенное зелье! — начала Майна Шув. — Его компоненты столь драгоценны, что некоторые из них нам поставляют из самой Океанарии!

Упоминание о подводном царстве заставило учеников взволноваться.

— Да, да, — продолжила преподавательница, — это будет «зелье правды»!!!

Ученики зашумели еще сильнее, а я задержала дыхание.

Что???

Неужели это не выдумка и не легенда? Неужели такое зелье действительно можно сварить??? Говорят, что выпивший его целую минуту не сможет солгать и будет говорить только правду!

На меня нахлынул ужас. А что, если Джонас все-таки подозревает меня в вампиризме, а потом захочет напоить этим зельем и выпытать правду???

Эта мысль заставила меня бросить на него испуганный взгляд.

Прищуренные синие глаза, полные злорадного торжества, смотрели на меня неотрывно и жестко: похоже, мои догадки были небеспочвенны — Джонас что-то знает!!!

О нет! Это зелье ни за что не должно оказаться рабочим!!!

Я должна… его испортить!..

Глава 8. Лучший друг и худший враг…

Селена

Корень «золотоверха», порошковая смесь из мха, сушеного игриса и солодки, несколько капель незнакомых мне еще реактивов и целый набор разноцветных камешков из Океанарии, каждый из которых нес в себе какой-то особенный компонент — все это вместе с водой медленно бурлило в чугунном котелке, поддерживаемое магически разожженным огненным амулетом.

Мне доверили помешивать зелье, строго указав на скорость движения и даже угол наклона деревянной ложки, но Майна Шув то и дело поправляла меня, говоря:

— Селий, слишком быстро… Не так резко… А теперь не спи…

Я была красная, как рак, от стыда за свою рассеянность, но никак не могла сосредоточиться. Мысль о том, что Джонас напоит меня этим средством «правды», не оставляла меня в покое ни на мгновение.

Остальные ученики молча следили за нашими действиями, записывая состав зелья и порядок его приготовления. Вдруг в помещение ворвался дежурный и выпалил, что преподавательницу срочно зовет к себе Глава Бишон.

Майна Шув растерялась. Прерывать процесс приготовления такого важного зелья ей совершенно не хотелось, но и продолжать без присмотра тоже было чревато. А ещё она, будучи глубокой перфекционисткой, очень хотела, чтобы и Джонас, и я, а после нас и все остальные — научились премудростям зельеварения в кратчайшие сроки и с максимальным совершенством, поэтому Майна, схватив Лиррэя за руку, подтолкнула его к котелку, положила его ладонь на мою ладонь сверху (чтобы он мог корректировать мои движения ложкой), запечатала наши руки заклинанием и строго прошептала:

— Помешивайте медленно и старательно! Я сейчас буду!

А потом умчалась прочь, оставив нас со старшекурсником в полнейшем шоке.

Мы даже сбились с ритма, и только глубокое чувство ответственности перед вышестоящими заставило нас продолжить помешивание драгоценного зелья.

Но у меня начали подгибаться ноги.

Рука Джонаса, накрывшая мою, была теплой и крепко сжимала мои пальцы. Я слышала, как он скрепит зубами от гнева, и только лишь заклинание преподавательницы, которое склеило наши руки, не позволяло ему шарахнуться от меня.

Джонас нависал надо мной со спины и пытался отодвинуться как можно дальше, но длина рук не позволяла изменить положение. Мои щеки предательски горели, а по телу начала пробегать непроизвольная дрожь.

Но самым ужасным было то, что моя вампирская сущность потихоньку начинала реагировать на слишком длительное прикосновение и потянула крохи его энергии на себя.

Меня вдруг прострелило невиданным ощущением глубочайшего удовлетворения, когда тело «распробовало» энергию Джонаса. Она была такой «сладкой», что вся внутренность скрутилась в узел, а дыхание перехватило.

Со мной подобного еще никогда не приключалось, и я опешила от неожиданности. Мне с трудом удалось скрыть свое волнение и не сбиться с ритма движения рукой.

Что вообще происходит??? Как энергия человека может быть НАСТОЛЬКО потрясающей? И это только капли! А что было бы, если бы я «выпила» ее через рот???

У меня закружилась голова от вдруг проснувшегося предвкушения, и я испугалась. Я «пила» энергию людей только тогда, когда было уже невмоготу, и я пыталась просто выжить. Это не было моей прихотью, это была необходимость.

Но сейчас у меня еще не было нужды, а безумное желание «испить» Джонаса все усиливалось.

С каждым мгновением его энергия все больше проникала в меня, и по телу начала разливаться совершенно незнакомая мне истома. Я почувствовала себя пьяной. Хотелось закрыть глаза и потянуть эту энергию посильнее, и я едва сдерживалась. Из груди едва не вырвался чувственный стон от очередной порции мурашек по телу, и эта сладкая пытка начала меня дико пугать. Если Майна Шув не появится в ближайшие минуты, мне придет конец. Я могу потерять над собой контроль, и тогда…

Что я могу вытворить в неконтролируемом состоянии, я боялась даже представить.

К счастью, преподавательница возвратилась уже через минуту. Она удовлетворенно взглянула в котелок и наконец-то расцепила наши с Джонасом руки. Вампирская часть меня разочарованно взвыла и почувствовала опустошение, а моя адекватная человеческая сторона с облегчением выдохнула и пониже опустила пылающее лицо.

Джонас отскочил от меня с такой прытью, что едва не опрокинул несколько банок с ингредиентами на пол. Из класса послышались смешки.

— Отлично, — весело проговорила Майна Шув. — Вы прекрасно поработали, Джонас и Селий! Зелье почти готово…

Ее слова потонули в каком-то непонятном шуме. Голова стала ватной, колени ослабли окончательно, и я почувствовала, что проваливаюсь в темноту…

***

Очнулась от прикосновения к своей руке и медленно открыла глаза. Белый потолок показался мне таким ярким, что я зажмурилась снова. Где я? Неужели в лекарском крыле?

В памяти всплыли последние события и мое сердце пропустило удар.

Джонас.

Его рука на моей и совершенно восхитительные и непередаваемо волнующие ощущения от его энергии… Безумие какое-то! А потом… обморок???

Я подскочила так резко, что тут же покачнулась и… упала в чьи-то объятья. В глазах потемнело, ноги подогнулись, но руки, обнявшие меня, держали крепко.

— Сель! Сель! Тебе плохо??? Зачем ты вскочил???

С удивлением поняла, что это Мик. Его объятья пахли хвоей и снегом, и от мысли, что у меня есть хороший искренний друг, мне стало спокойно и хорошо. Но потом я очнулась. Я же парень! Хватит обниматься! И если я не отстранюсь, сейчас начну впитывать его энергию!

Я медленно высвободилась и посмотрела в его лицо с благодарностью. Мик отпустил меня, помог присесть обратно на кушетку и ободряюще улыбнулся.

Я рассматривала его веснушчатое лицо и большие болотно-зеленые глаза как-то по-новому. А ведь он очень даже симпатичный. Особенно, когда улыбается. А в глазах столько дружелюбия и тепла! Солнечный мальчик!

Его ярко-рыжие волосы волнистыми прядями лежали на плечах, и я залюбовалась, как они блестят во свете магических светильников.

Но мое откровенное разглядывание не осталось незамеченным, и Мик смутился. А я поздно спохватилась и отвела взгляд.

— Что со мной произошло? — спросила я, пытаясь сбежать от неловкости.

— На уроке зельеварения ты упал в обморок — это мне лекарша сказала.

Я вспомнила про зелье и побледнела.

— А зелье… доварили, не знаешь?

Мик решил, что я, как образцовый ученик, беспокоюсь о сохранности своей работы. Его лицо потухло.

— Прости, не хотел тебя разочаровывать, но из-за твоего падения в котелок упали некоторые лишние ингредиенты. И зелье оказалось испорчено…

Мое лицо просияло, из-за чего Мик недоуменно округлил глаза, но моя радость мгновенно исчезла под давлением очевидной мысли: зелье всегда можно сварить заново, и Джонасу не сложно будет это устроить. Надо внимательно следить за тем, что я ем, и ничего от Лиррэя не принимать…