Мотылёк над жемчужным пламенем (СИ) - Прай Кэрри - Страница 16

Маленькая бабочка внутри меня стала хлопотать крылышками, как крохотная мысль о том, что я могу явится к ней на вечеринку. Ведь могу? Чтобы достать мячик с антресоли, нужно подпрыгнуть, верно?

– Варя, а как слово «Антоновка» пишется? – спрашивает Ариша, задумчиво разглядывая клавиатуру ноутбука.

– Что? – отвлекаюсь я от зеркала. – Тебе зачем?

– Я дяде Вите написала, а он не узнает меня.

Чирк. Чирк. Что?!

Оттолкнув младшенькую от компьютера, я судорожно щелкаю мышкой, листаю переписку и прихожу в ярость.

– Я убью тебя, Арина! Маленькая свинья!

После этого заявления сестра выбегает из комнаты и бежит жаловаться отцу, а я пытаюсь держать себя в сознании и не плакать.

Первое сообщение было отправлено семь дней назад.

Виктор 10:07

Варя, ты не злись на меня. Я не хотел, чтобы все так вышло. Если тебя это успокоит, то я не вникал в подробности. Это твоя жизнь, я в нее не лезу.

Ответь.

Не молчи.

Не лезешь? Ага, как же.

А вот сегодняшнее продолжение переписки меня попросту убило.

Варя 15:07

Привет Как дела? Лала

Виктор 15:08

Привет. А ты в настроении, я смотрю. Признаюсь, очень удивлен. Я думал мне нет прощения.

Варя 15:08

Жжж Я пчелка

Боже, убейте меня.

Виктор 15:08

Как поЖжжелаешь

Варя 15:09

Любоф витя мой Приходы Ест вафли

Виктор 15:09

Ты пьяная что ли? Сама налакалась, а меня не позвала? Да, пьянчужка?

Мое веко задергалось.

Беру себя в руки и начитаю печатать.

Варя 15:10

Не надейся, идиот. Ты общался с Ариной. А свои извинения засунь куда подальше. В Жжжопу!

Виктор 15:11

Я подозревал, что что-то здесь не так. Впрочем, суть от этого не меняется. Мне действительно неловко. Я осознал, что был неправ.

И когда же ты успел? В тот момент, когда пытался стянуть трусы с моей матери?

Варя 15:11

Я уже плачу, Витя. Честно. Полезай-ка в черный список!

Вы заблокировали данного пользователя.

Шикарно. Даже спички не нужны.

Глава#10. Витя

Тебе одной все розы мира,

Тебе шипы и яд в них – тоже твой…

Не могу представить, как рыжей стерве удалось затащить меня на свою вечеринку, но ей это удалось. Впрочем, несколько многообещающих сообщений «ВКонтакте», перечисление купленной выпивки и одно соблазнительное фото – чертовски весомые аргументы, чтобы я покинул свою комнату. Последнее время Гера прибывает в бешеной паранойе, отчего выловить его стало настоящим испытанием, а квартирная посиделка с морем дешевого пойла будет гарантом моего спокойствие. Временного, но все же спокойствия.

– Рада, что ты пришел, – щебечет Верещагина, затаскивая меня в квартиру. На ней короткое платье с откровенным декольте, что еще раз доказывает: прийти сюда было верным решением. – Куртку оставь здесь и проходи в комнату.

Громкая музыка. Заливистый смех глупых одноклассниц. Спортивные споры парней. И резкая тишина, когда я появляюсь на пороге.

Почему они так смотрят? Почему так смотрят?

– Ну и что уставились? – рычу я, и каждый возвращается к своим делам.

Мне вдруг приходит в голову, что я заметно выделяюсь: черное пятно среди ярких красок, а еще отсутствие улыбки и болезненный вид. Уверен, каждый из них задается вопросами: что с этим парнем? Он пропагандирует самоедство или участник религиозной секты? Сатанист? Но никто даже предположить не может, что я смертельно опасен; что одно неверное действие и я могу перевернуть их жизнь, а точнее все что от нее останется, как песочные часы, к примеру.

– Что будешь пить? – спрашивает Света, практически заглядывая мне в рот.

– Есть что покрепче?

– У моего отца припрятан виски.

– Чудно.

Развалившись на кожаном диване, я рассматриваю солидную обстановку и пытаюсь понять, кем работают ее родители. Банкиры? Предприниматели? Наркоторговцы? Каждая дорогая вещь стоит на самом видном месте, дабы не остаться незамеченной. Все буквально требует моего внимания. Как и золотая брошь в виде летящей совы, которая волею судьбы лежит на диванном столике. Она манит, выпрашивает, зараза, и я сдаюсь – прячу штуковину в кармане. Теперь нам гораздо легче. И ей, и мне.

Верещагина возвращается очень быстро, вручает мне стакан с выпивкой, садится рядом и смотрит. Смотрит. Смотрит. Улыбается. Смотрит. Ей не надоело?

– Это только половина класса, – подмечаю я, пройдясь глазами по присутствующим. – Остальные задерживаются?

Напомаженные губки складываются в обиженную линию.

– Нет. Все уже пришли. Тебя кто-то конкретно интересует?

Мой взгляд падает на ее вырез. Вычисляю тяжелое дыхание. Наша хозяйка заметно нервничает – с чего бы это?

– Если мы заговорили об интересах, то есть парочка упругих особ, которым я отдал предпочтение, – говорю я, и Света хихикает, но это еще не все: – Ты отказалась от носков? Верное решение. Я читал, что от нейлоновых и синтетических тканей кожа не дышит. Есть риск заработать потницу.

Она злиться, но продолжает держать улыбку.

– Откуда такие познания? Может, ты сам прибегал к таким манипуляциям? – девчонка смотрит мне на ширинку.

– Ты можешь сама это проверить. Поверь, я не буду тебя останавливать.

Верещагина наклоняется ко мне максимально близко.

– Подбирай выражения, Звягин. Я ведь могу согласиться.

Мне нравится ее флирт. Нет, она не похожа на тех моих проституток-одноклассниц, хоть и ведет себя, как хищница. Все ее действия, слова, мимика завуалированы и не вызывают отвращения. Я бы сказал, притягивают.

Ее губы так близко, что я чувствую запах помады.

– Учти это, – шепчет она.

– Звонят, – тяну так же завораживающе.

– Что?

– Тебе в дверь звонят.

Отпрянув, Верещагина бежит в прихожую, а я избавляюсь от сухости во рту – осушаю стакан. Становится жарко. Хорошо. Я готов наблюдать за цветными лампочками гирлянды хоть целую вечность, но у судьбы другие планы.

– Ребята, к нам Тарасова пожаловала, – предупреждает Светка, и комната начинает весело гудеть. – Ведите себя прилично и не пугайте ее.

Поднимаю глаза и вижу нечто посмешнее любого анекдота. На Варе надето шикарное бордовое платье, которое слегка прикрывает коленки. Тонкие лямки лежат на хрупких плечах, рюши уныло смотрят в пол, из-за великоватого размера оно слегка перекошено. Складывается ощущение, что платье не легло на тело, а так и остается висеть пластмассовых плечиках.

– Тарасова? Мы тебе не узнали, – чуть ли не в голос восхищаются парни.

Я закусываю губу, но не могу удержаться и смеюсь в полный голос. Пытаюсь приглушить себя рукавом, но ничего не выходит. На глаза выступают слезы.

Конечно же, это смущает девчонку, а когда она замечает меня, то вовсе приходит в ярость. Очевидно, жалеет, что пришла сюда. Жалеет, что надела платье. Жалеет, что знакома со мной.

Я успокаиваюсь. Светка уделяет ей некоторое время, а потом передает в руки Быкову. Егор заметно растерян, но старается выглядеть уверено. Воображает. Петушится. Неужели, она ему нравится? Неужели, это подействовало на всех, кроме меня?

– Скучал? – спрашивает Света и опускается рядом. Несколько наманикюренных пальцев касаются моей коленки.

Я усмехаюсь.

– Соскучишься тут. Давно я так не смеялся.

– Зря ты это устроил. Варе очень идет это платье.

Мои глаза округляется.

– Ах вот, кто сыграл роль доброй феи. Теперь мне все ясно. Что ж, с такой как ты, врагов не нужно.

– Я не пыталась ее унизить, глупый намек.

– Запомни, я не намекаю. Говорю только фактами.

– А мне нравится, – она делает внушительный глоток. – И, кажется, не только мне.

Я возвращаюсь к причудливой парочке. Быков уводит Варю в сторону, треплется с ней. Да еще о чем-то максимально интересном, ибо его руки готовы оторваться. Она улыбается, но это не показатель заинтересованности. Совсем нет. Скорее, защита. Ей некомфортно. Каждый раз когда Варя чувствует себя не в своей тарелке, она улыбается. И так вышло, что вся эта жизнь ей неудобна.