Ты моя! Иллюзия счастья (СИ) - "Walentina" - Страница 30

Обрести отца, и тут же его потерять! Узнать, что кроме, матери ты не кому не нужен! Все это, обрушилось на голову маленькому мальчику, который не знает, куда ему деться. И пусть он мне ничего не говорит, я все вижу сама. По глазам побитого щенка, по сутулым плечам, и его поведению.

И я еще не говорю про себя!

Что касается Дмитрия, жаль, конечно, что с ним такое произошло, но его поступок… другого, я и не ожидала от него! Конечно, мне больно! Больно знать, что мы с сыном не годимся для создания семьи. С ними можно только поиграть и выбросить. И это касается не только Дмитрия, но и отца! От кого я меньше всего ожидала подлости, так это от него. И получается, мама не зря его оттолкнула от нас.

Я теперь и представить не могу, как нам с Димой быть дальше. И получится ли у нас с ним вновь построить тот маленький, но счастливый мирок заново? Сможем ли мы жить дальше, вдвоем, как ни в чем не бывало?

И тут же сама себе дала ответ. Нет, не сможем!

Уже никогда не будет, так как раньше!

Если только… начать жизнь с начала?!

И именно эта мысль заставила меня посмотреть в будущее. Что станет со мной дальше? Если я никому не нужна с сыном. То кто посмотрит в нашу сторону, если у меня будет трое детей? Как я справлюсь с ними без какой — либо поддержки? Никак!

Решение пришло само.

Я развернула машину и отправилась в клинику, где снова записалась на аборт. Только теперь уже точно!

И пусть сын меня не поймет, пусть будет ненавидеть, но по — другому я не смогу.

Ничего, мы с ним справимся! Я обязательно, что ни будь, придумаю!

Только позже.

Прошло уже несколько дней. Наша с Димой жизнь неспешно шла своим чередом. У меня работа, у него учеба. Каждый пытался делать вид, что у нас ничего не произошло. Больше тему про Дмитрия, или деда, мы не поднимали.

Хотя, я до сих пор была не в курсе, как там Дмитрий. Я не обладала даже крупицей информации. Насколько серьезно он пострадал в аварии? Обошелся ли он лишь ушибами, или там все гораздо серьезнее?

Нет, он меня больше не волновал как мужчина, или как отец моего ребенка. Мне просто хотелось взглянуть ему в глаза, и понять, для чего все это было?! А еще, я немного пережевала за него. Совсем капельку, но все же!

Я промаялась эти дни, не зная у кого спросить, про Дмитрия.

Спросить Маринку? Нет уж, она может сказать все что угодно, так что этот вариант сразу отпадал. Отца? Но его мне не хотелось пока не слышать, не видеть. Родителей Дмитрия? Нет уж, увольте!

От безысходности, я несколько раз пыталась все узнать у медперсонала, но и тут мне не повезло. Сначала я наткнулась на родителей Дмитрия, а после, мне уже не давали никакую информацию. После этого, я решила, что раз так все слаживается, то больше я настаивать на встречи не буду! Если захочет, сам найдет способ как со мной связаться.

Тем временем подошел назначенный врачом день.

С самого утра у меня все валилось из рук. Завтрак пригорел, чего ранее никогда не бывало!

Потом мы с сыном вышли из дома и направились к машине. И тут только до меня дошло, что я забыла, ключи от машины дома. Пришлось подниматься назад, и брать их.

А главное, я пропустила вопрос сына, и он явно что — то заподозрил. Скосил в мою сторону взгляд и спросил.

— Мам, у тебя все хорошо?

— Да! — ответила я поспешно, паркуясь возле школы. — Так что ты там спрашивал милый?

— Я спросил, когда можно будет узнать, кто будет у меня братья или сестры? — спокойно спросил сын.

А я задохнулась от его вопроса! Как? Вот что мне на это ему ответить? Если не будет у него никого?

На глаза навернулись слезы. Но я быстро проморгалась, и сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Улыбнулась, как ни в чем, ни бывало, и повернулась с этой улыбкой к сыну.

— Рано! Еще очень рано, об этом говорить. — ответила я ему.

— Ну вот! А мне так не терпится скорее об этом узнать. — пробурчал он, вылезая из машины. — До вечера мам. — сказал сын.

— До вечера! — сказала я. — Я люблю тебя сынок! — добавила тише.

Знаю, его очень смущают такие вещи, особенно возле школы. У нас даже в одно время состоялся серьезный разговор. Где сын требовал от меня соблюдать возле школы, максимально — серьезное отношение к нем. То есть никаких "телячьих" нежностей возле школы! Ведь он же мужчина! Помню, тогда мне еле хватила сил сдержаться и не засмеяться. Но я смогла! Держала серьезное лицо до конца разговора.

— Ну, мам! — запротестовал он, и стал оглядываться по сторонам, некто ли не услышал. Удостоверившись, что никого нет рядом, Дима быстро нырнул в машину, и поцеловал меня в щеку. — И я тебя! — прошептал он и, выскользнув из машины, скрылся на территории школы.

Проводив сына взглядом, я вдохнула полной грудью. Знаю, обманывать нехорошо, но мы, как — нибудь, выкрутимся.

Я завела машину и отправилась сначала в ресторан. Там, скопилось несколько дел, которые без моего участия невозможно было решить. Я планировала их решить до того, как мне надо будет быть в клинике.

Я нервно мерила шагами коридор, перед дверьми кабинета врача.

Отчего — то, мне ужасно не хотелось в него заходить. Возможно это был страх. Я многого боялась. Боялась посмотреть после этого сыну в глаза. Боялась того что ждет меня за этими дверями. А еще я боялась боли, не телесной, а душевной. Как я смогу после такого поступка жить дальше? Как смогу радоваться жизни после того, как убью двух, ни в чем ни повинных детей? Как…?

— Женщина, вы идете?

Я вздрогнула от этого вопроса. Этот вопрос заставил меня вынырнуть из своих раздумий, чему я была очень рада.

Я посмотрела на девушку, которая задала мне этот вопрос. Совсем молодая! Лет двадцать, двадцать два, модная стрижка, одета для меня слишком, вызывающе. Она сидит в расслабленной позе, жуя жвачку, и листая какой — то новомодный журнал. Вся ее поза говорила, что она ни капли не волнуется, и что для нее эта ситуация вполне нормальна.

Либо ей не впервой это, либо, она просто не знает что творит.

Хотя, мне ли ее судить?! Сама тут стаю и собираюсь сделать непоправимую ошибку.

— Ну? Так вы идете, или как? — снова спрашивает она.

Я вновь посмотрела на двери кабинета, и решила, что немного времени роли не сыграет, если я пропущу девушку вперед.

— Вы наверно, идите первой. — вежливо проговорила я.

— Зря вы так! — неожиданно сказала она, поднимаясь с кресла. — В этом вопросе нельзя задумываться. Если решились, надо идти и делать, чем больше думаете, тем больнее, вот тут. — и, показала в район груди.

Девушка скрылась за дверьми, а я застыла на месте как пригвожденная. Оказывается, она в этом неплохо разбирается!

Спустя время, девушка вышла из кабинета. Она была бледной, и измученной. От ее вида, и мне стало плохо. Девушка присела в то же кресло, и устало откинулась на спинку, прикрыв глаза.

Я не зная, что можно в таком случае говорить просто молча присела рядом. Но, не выдержав длительного молчания, я из чистого любопытства спросила.

— Каково это?

Она приоткрыла глаза, и пристально посмотрев на меня, медленно проговорила.

— Как ты думаешь, если оторвать, и выбросить частичку себя, каково это?

Я ненадолго задумалась над ее словами.

И какого это, оторвать частичку себя? Это больно! Очень больно, и душевно и физически.

— Тогда зачем ты сделала это? — спросила я у нее.

— Я детдомовская. У меня нет никого кто бы мне помог. Да, у меня есть квартирка, но нет средств, к нормальному существованию. То, что я получаю на работе, едва хватает на жизнь. Что бы я могла дать ребенку? А обрекать его на существование, я не хочу. — устало проговорила она. — А вот какие причины вынудили тебя прийти сюда? Мне, конечно, не очень интересно, но по твоему виду могу сказать, что ты не бедствуешь. И еще, мне твое поведение показывает, что ты не очень то, и хочешь туда идти. — проговорила она, и кивнула на двери кабинета.

— Да, ты права! Я не горю желанием туда идти. — подтвердила я ее слова. — Но по — другому я не смогу.