Мой (СИ) - Пырченкова Анастасия - Страница 46

Вопреки моим опасениям, ласкать меня не перестали. Правда, и отвечать Акимов не спешил. Явно раздумывал над ответом.

— На самом деле, я довольно избирательный, — наконец, заговорил он.

— Да? — не поверила я ему. — И почему ты выбрал меня? — отстранилась и посмотрела на него.

— Хороший вопрос, — улыбнулись мне. — Ты отличаешься от всех моих предыдущих пассий. Все они лишь желали приятного времяпровождения без каких-либо последующих серьёзных отношений…

— Прям уж и все? — вопросительно выгнула брови я. — Ты реально думаешь, что я в это поверю? — усмехнулась.

— А с теми, кто желал большего, я старался не связываться, медовая моя, — щёлкнули меня по носу. — Как я уже и говорил, я далёк от добродетели, но и пользоваться чужими чувствами никогда не стану.

И снова в светло-карих глазах отразилась затаённая боль, хотя улыбнулся мужчина мне вполне искренне.

Что же вы скрываете, господин Акимов, в своём прошлом? И как это связано с той девушкой? Или я снова что-то не так поняла? Но внутренним чутьём понимала, что всё так, как я думаю. Но спрашивать опасалась.

— Слушай, а почему со мной ты тогда решился на отношения, если до этого избегал подобного?

— Ты мне понравилась. Давно я не ощущал ничего подобного. Но ты всколыхнула во мне глубоко запрятанные эмоции, — задумчиво и как-то печально ответил Артём.

— Говоришь так, будто это плохо, — напряглась я.

— Нет, — улыбнулся он привычно нежно. — Не плохо. Я просто не думал, что когда-нибудь снова смогу ощутить нечто подобное. В своё время зарёкся больше ни в кого не влюбляться. Не вышло.

— А ты…

"Влюблён?" — закончила про себя.

Так и не смогла спросить об этом вслух. Но Артём прекрасно понял и без того всё, что я хотела и не могла сказать. Губ коснулся ласковый поцелуй, переросший в более глубокий и откровенный. Я и сама не заметила, как мужские ладони расстегнули куртку и залезли под свитер, гладя обнажённую спину.

— Влюблён, — проговорил Акимов многим позже.

Сердце застучало, как после долгой пробежки. Так быстро, что его стук буквально оглушил. А в кровь словно счастье впрыснули, вынуждая глупо улыбаться на подобное признание.

Влюблён…

Артём в меня влюблён!

И всё равно не верилось!

— Правда, влюблён? — уточнила я, не сумев скрыть изумления и радости.

— Правда, — наигранно тяжко вздохнул тот, но почти сразу снова заулыбался.

— А-а… за что? — не смогла не поинтересоваться.

— М-м… За что? Хороший вопрос, которым я задаюсь уже на протяжении последних нескольких месяцев, — хмыкнул он, за что словил от меня несильный удар кулаком по плечу. — Но если говорить в общем… Мне нравится твоя скромность и наивность, граничащая с откровенной дерзостью. При этом ты не меркантильна и не видишь в людях пешек или товар. Ты добрая и открытая. И даже твоя эмоциональность меня больше привлекает, чем отталкивает. И хоть порой из-за этого с тобой очень сложно, мне нравится, что ты не скрываешь чувств и остаёшься верна себе и своим желаниям. Ты настоящая. Искренняя. Я уже стал забывать, что есть такие девушки.

— А Истомина?

— Ксенька совершенно другая. Нет, она тоже добрая и верная, но она в первую очередь руководствуется разумом. Чувства у неё на последнем месте. По крайней мере, так было до некоторых пор, — ухмыльнулся. — Ты же как раз живёшь чувствами, отдаваясь эмоциям со всей присущей тебе страстью. Знаешь, ты у меня ассоциируешься с летом. Поздним. Когда днём ещё жарко, но к вечеру холодает. С утра светит солнце, а в обед — гроза. Вот и ты такая же непостоянная. Но именно это меня в тебе и привлекает.

— Моё непостоянство?!

— Твой яркий темперамент, — щёлкнули меня по носу.

— Ты в курсе, что ты первый, кому нравятся мои скачки в эмоциях?

— Приятно быть во всём первым, — отшутился тот.

— Всё-то ты опошлишь, — укорила я его.

— М-м, а причём здесь я? Это ведь ты об этом подумала, — прошептал вкрадчивым тоном, вызвав у меня мурашки и дрожь в теле. — Я лишь имел в виду, что мне нравится быть для тебя единственным. Во всём, — провёл пальцами по оголённому участку на шее, отчего я невольно отклонила голову, давая больше простора его действиям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Открыла и закрыла рот, чтобы ответить, но так и замерла в полнейшей растерянности.

— Эгоист! — припечатала следом, так и не найдясь с достойным ответом.

— Есть такое, — лукаво улыбнулся Артём. — И ты теперь вот тоже принадлежишь мне. Моя.

«Твоя», — согласилась с ним мысленно, прикрыв глаза, наслаждаясь его действиями.

А после вдруг дошло, что он сказал. Тут же подобралась и уставилась на мужчину со всем возмущением.

— Что? Я? Да это ты мой! Понял?! — ещё и пальцем ткнула ему в прикрытую тонким светлым свитером грудь.

— Как скажешь. Твой я, — не стал спорить тот и прижал к себе ближе, снова поцеловав.

Я же снова не нашлась с ответом на такое признание. Поэтому решила выразить свои чувства доступным способом, со всей страстью ответив на поцелуй. А внутри всё ликовало, и сознание как на повторе воспроизводило последнее сказанное Акимовым.

Твоя я…

Мой…

Только мой!

ГЛАВА 14

— Даже так? — лукаво улыбнулась я, нежась в бережных объятиях Артёма.

Мы находились в его кабинете. Он уселся на краешек стола, а я прижималась к нему, обнимая за шею. Занятия у меня закончились, до музыкалки оставался ещё час, так что время было. Впрочем, за прошедшие дни с того вечера, где Акимов признался в своей влюблённости, между нами установилось необычайное понимание. А с тобой азиаткой мы встретились лишь раз, и мужчина при мне прямо ей заявил, что занят мной. Я тогда одновременно и смутилась и возгордилась. Всё же как мало мне для счастья надо, как оказалось. Чтобы меня признали перед всеми его девушкой. Ещё я часто проводила вечера в гостях у Артёма. Да, нагло пользовалась отсутствием мамы и рабочей занятостью отца. Могла бы, осталась у Акимова с ночевой, но он не разрешал. Считал, что не стоит так открыто провоцировать моих родителей. Сперва надо с ними как-то объясниться. Об этом мы и разговаривали сейчас.

— И что? Прям вот так заявишься и скажешь им, что мы встречаемся? — не поверила я мужчине. — Ты хоть представляешь, что тебе придётся выслушать? Особенно, от моего отца?

— Так и скажи, что трусишь, — парировал со смешком Артём.

— А мне-то чего трусить? Ты же получать будешь на орехи, — отозвалась в том же тоне я.

Хотя, если честно, очень боялась. И даже не отца. Папа мне что угодно простит и примет мою сторону, если я попрошу. А вот с мамой сложнее. Она всю душу вывернет из Акимова. И хорошо, если не потребует уволиться или ещё что похуже. Например, заявление написать в полицию за совращение её дочери.

— Знаешь, наверное, даже хорошо, что мы ещё не переспали. Так оно безопасней, — подвела я итог своим измышлениям.

— Да ты что? — наигранно удивился Артём. — Не прошло и года, а до кое-кого дошло всё-таки, что лучше бы меня не провоцировать.

— Не лучше, — поправила я его важным тоном. — Просто мама на эмоциях может выкинуть какую-нибудь фигню. Лучше не рисковать. Но вот потом можно и… — провела пальчиками по его коже на шее, прижавшись к ней губами. — Артём, я правда готова. И нисколечко не пожалею. Наоборот, я очень хочу, чтобы именно ты был первым.

— А что? Потом собираешься с другими пробовать ещё? — усмехнулся мужчина, хотя в голосе проявилась отчётливая хрипотца.

Сводящая с ума, надо сказать, хрипотца. Пришлось отвешивать себе ментального подзатыльника, чтобы не поддаваться его чарам.

— Ну-у… Тут всё зависит от тебя, — решила я его подразнить.

— Ну, раз от меня, терпи вместе со мной! — заявил он с виду безразличным тоном.

И я бы поверила, если бы не видела, насколько потемнел его взгляд от моих последних слов.

— Жестокий, — вздохнула укоризненно. — И меня, и себя мучаешь.

— Поверь, тебя я ещё не мучаю. Вот исполнится тебе восемнадцать — ещё умолять будешь прекратить и уйти меня, — прошептал мне в губы мужчина.