История одного гоблина: Символ веры (СИ) - Болотов Андрей Тимофеевич - Страница 72

– Мерд! – выругался маркиз.

Шок от отсутствия магии частично вернул ему здравость рассудка.

– На что же тогда способна эта штука, если к ней добавить четвертую часть?

Выяснить, какой мощью наделен полностью собранный посох, Мелдону не довелось. Командир хапугов воспользовался исчезновением заклинания, вынуждавшего его дожидаться смерти, лежа ничком на холодном полу, подкрался к эльфу сзади и одним движением свернул ему шею. Тело профессора еще падало на пол, а хапуги уже выбрались из Академии, созывая уцелевших рабов.

Потрясенного Гарба, на глазах которого все произошло, сгреб в охапку Каввель и вынес из здания вместе с посохом. Следом начали выбегать остальные. Всего набралось не более пятнадцати гномов, и Мауса среди них не было. Михель и Аггрх, по счастью, оказались невредимы, а вот Бурбалка предстал перед друзьями в несколько ином виде: знакомое полупрозрачное облачко снова танцевало в воздухе, словно и не было обряда, едва не стоившего Гарбу жизни.

Последним из Академии выскочил взлохмаченный Идренион в сопровождении десятка других эльфов. Как только они отбежали подальше, здание обрушилось, погребая под обломками тела мертвецов. Кирпичная крошка брызнула во все стороны и дождем осыпала весь город. Густое облако измельченной штукатурки, перемешанной с пылью, накрыло площадь, заставив всех судорожно закашляться и спрятать лица в ладонях или складках одежды.

– Ты за это ответишь! – яростно потряс пальцем лусид перед мордой гоблина, когда пыль немного осела.

Видя, что опасность миновала, из домов начали выходить горожане, осторожно переступая через тела мертвецов.

– Это он привел к нам врагов! – не унимался исполняющий обязанности председателя Президиума несуществующего более вместилища наук. – Хватайте его! Он уничтожил Академию!

Толпа зашумела: в отсутствие ходячей нежити эльфы осмелели, и теперь, осознав масштабы разрушений и потерь, жаждали покарать виновных или хотя бы кого-нибудь. Аггрх сунул Идрениону под нос меч, но это лишь подстегнуло толпу. Будь на месте орка Маус, обладавший в среде остроухих большим авторитетом, конфликт если бы и не был улажен на месте, то мог бы быть перенесен на рассмотрение в суд Серебряного чертога. А так лусиды лишь похватали камни и другое подручное оружие, чтобы угрожающе двинуться на гоблина. К друзьям сквозь толпу протиснулся Адинук с полупустым колчаном за спиной и лютней в руке.

– Что за потеху вы тут удумали без меня? Мне кажется, пришла пора спеть! – троу небрежно откинул назад пепельную челку, упавшую на глаза, и ударил по струнам.

Эльфы встали, будто зачарованные, не в силах пошевелиться, хотя магии в этом никакой не было и быть не могло. Просто остроухие узнали во вступлении древний, как сами перворожденные, мотив.

– Если у вас нет хоть какого завалящего плана, советую быстро его придумать, – шепнул Адинук компаньонам, затягивая песню, восхваляющую эльфийских богов. – Я эту чушь долго играть не смогу. Нервов не хватит.

Лусиды оказались морально не готовы услышать из уст темного барда хвалу светлым богам, и многие расплакались. Некоторые и вовсе впали в оцепенение.

Пока остроухие приходили в себя, друзья придвинулись поближе, чтобы обсудить положение. Эльфы окружали их плотным кольцом, и многие из них держали оружие. Идти на прорыв рискованно, да и убежать от легконогих лусидов еще мало кому удавалось. Магический резерв Гарба все еще годился только для показа балаганных фокусов, так что и на него рассчитывать не приходилось.

– В Шеол портал не открывается, – замогильным голосом сообщил Бурбалка, – но я могу открыть в другое место. То самое, куда у меня в первый раз получилось.

– На какие магические шиши? – удивленно поинтересовался гоблин. – Магия, кажется, не просто пропала, а… не понимаю, что с ней вообще случилось.

– Все просто – ты не отключил магию, как в прошлые разы, ты как бы вернул ее назад во времени, – пояснил Бурбалка. – Заколдованные предметы утратили магию, а я, как существо частично магическое, перешел в исходное состояние. С полным запасом энергии, попрошу заметить.

– А почему я снова не стал быком? – спросил Каввель.

– Торгарон его знает, – ответил призрак. – Может, твои превращения замешаны на воле богов, а не на магии? Ну что, давайте решать!

– Я согласен, – сказал Каввель и поспешно добавил. – Только чтобы никаких теней!

Адинук закончил пение, и брезгливо сплюнул на землю, словно пытаясь избавиться от неприятного привкуса только что вылетевших из его рта слов. Толпа начала понемногу оживать. Притихшие эльфы вспомнили, зачем они тут собрались, и стали сжимать кольцо, хоть и не так напористо, как раньше.

– Давай! – подбодрил духа Гарб. – Действуй!

В шаге от компаньонов в воздухе развернулась пульсирующая воронка багрового портала.

– Ой, не нравится мне это, – изрек Каввель.

– Как я тебя понимаю, – вздохнул Михель. Порталы нужно уничтожать, а не открывать новые.

Тем не менее отставать от друзей он не собирался. Шестерка компаньонов прыгнула, а набежавшие остроухие столкнулись лбами.

Глава заключительная, но не последняя

«Ой, то не ветер ветку клонит, то в темнице кто-то стонет».

Из песен Адинука, темного эльфа

Каввель выпрыгнул первым и осмотрелся. Куда ни глянь, всюду простиралась бесплодная пустошь, испещренная рвами и карьерами. Неподалеку виднелись разрушенные остатки какого-то города. Портальный способ перемещения все еще был для него внове, и минотавра мутило. Немного спасал прохладный сухой воздух, хотя витавшие в нем запахи вряд ли способствовали пищеварению – пахло, как на тлеющем возле вулкана скотомогильнике.

– Ты понял, куда нас занесло? – спросил он у вынырнувшего следом Бурбалки, сдерживая свой желудок.

– Место незнакомое, – честно ответил призрак. – Энергию из меня вроде не тянет, значит, не Умбра и не Шеол, потому что в него я прыгнуть и не мог.

Из портала вылетел Аггрх, ловко приземлился и принюхался.

– Пахнет серой, кровью и еще какой-то тухлятиной, – высказался он.

Адинук и Гарб явились одновременно.

– Дом, милый дом, – нараспев проговорил троу и, выхватив стрелу из колчана, спустил тетиву.

Компаньоны проследили за направлением полета снаряда, и обнаружили стрелу торчащей в груди невысокого гуманоида с крыльями, заостренным хвостом и очень острыми когтями на лапах. Чешуйчатое тело забилось в агонии и завалилось набок.

– Ты знаешь, где мы очутились? – поинтересовался Гарб.

– Понятия не имею, просто это место очень похоже на Подземье – так же опасно, – заявил Адинук, отправляя в полет еще одну стрелу, чтобы подбить вторую чешуйчатую тварь.

Из передних лап этого экземпляра местной фауны выпали вилы, что наводило на мысли о его возможной разумности.

– Тогда зачем ты стреляешь, вдруг они мирные? – задал вопрос Михель.

– Я желание напасть на меня за милю чую, – ответил темный эльф. – Этот хотел нас сожрать. Ты сам не понимаешь, что ли?

– Боюсь, что слишком хорошо понимаю, – мрачно произнес монах.

Гарб повернулся к Бурбалке.

– Ты куда нас забросил? – строго спросил он.

– Дык это, у меня ж только одни координаты были, и я наугад открывал. Каввель вон не хотел теней, так их тут и нету, – заюлил дух.

Если бы он все еще был материальным, то наверняка бы покраснел, но вместо этого ограничился пируэтом.

– Открыть другой портал сможешь?

– Ну, я типа всю Дэ потратил…

– Понятно, – оборвал его Аггрх. – Значит, будем искать более дружелюбных местных. У них и спросим, где мы и как отсюда выбраться.

– Надеюсь, всеобщий они знают, а то у меня складывается впечатление, что мы вовсе не на Лумее, – сказал Гарб. – Ладно, идем.

***

Искать местных пришлось недолго. Правда, о гостеприимстве у аборигенов были какие-то свои представления, поскольку двое крупных крылатых гуманоидов без предупреждения напали на компаньонов. Изучение их изрубленных рогатых трупов выявило, что погибшие предположительно относятся к классу рептилий, крылья им нужны скорее для защиты, нежели для полетов, а хвост является третьей рукой. От летающих собратьев они отличались большим размером, отсутствием шипов на хвосте и зачарованным оружием в лапах.