Следующая ступень (СИ) - Француз Михаил "Миха Француз" - Страница 19

Иван бы с большим удовольствием с любым из них поменялся, хоть на неделю, хоть навсегда… да вот проблема только в том, что Бывший Император, как и Бывший Принц — это мёртвый Император или мертвый Принц. С таких «должностей» выносят только вперёд ногами в результате государственного переворота, и никак иначе.

Даже, если Отречение напишешь — не поможет. Удавят по тихому, стоит только чернилам на подписи высохнуть…

Такие вот грустные мысли владели Наследным Принцем Российской Империи Иваном Александровичем, когда дверь в кабинет открылась, и в помещение вошёл Император. До отвращения бодрый и до зубовного скрежета отдохнувший и довольный, как кот, после мартовского загула.

— Ты где был?! — не сдержался и выдал вслух то, что у него крутилось на уме, Принц Иван.

— Бегал, — ответил старым, как Мир, приколом Император и улыбнулся. Причём, улыбнулся так заразительно, что непроизвольно улыбнулся и Иван.

— «А чего футболка сухая и совсем не пахнет», — произнёс отзыв этого прикола Принц. Кстати, Император действительно был одет не как обычно, в деловой или около деловой костюм, а в лёгкие треники, белые кроссовки и белую футболку с фривольным жёлтым подмигивающим смайликом во всю широкую Императорскую грудь.

— Так это ж другая футболка, дура! — рассмеялся Александр Андреевич Васильев, Император Всеросийский.

— А если серьёзно? — вылез из-за стола и обнял отца сын. Обняли и отстранился.

— Так и я серьёзно: бегал, — ещё шире улыбнулся Император.

— Неделю?

— Веришь, нет, но да! Всю неделю, каждый день не меньше часовой пробежки… в неслабом таком темпе. Загоняла старика молодёжь!

— «Молодёжь»? — вопросительно изогнул бровь Иван. — Матушке-Императрице стоит начинать беспокоиться? Седина в бороду — бес в ребро?

— Доживёшь до моего возраста, поймёшь, что секс — не единственное и далеко не главное, что нужно мужчине, — наставительно поднял палец Александр Андреевич. Правда впечатление портило слишком откровенное веселье, что едва удерживалось, чтобы не начать сыпаться наружу из его глаз.

— Лимон зажуй, — вздохнул Иван. — В принципе, мне не интересно, как и с кем ты там развлекаешься. Может и правда бегаешь, но как ты мог на меня всё сбросить и свалить в неизвестном направлении?!! — прорвалось-таки копимое всю неделю раздражение. — Ты же Император!! А не какой-нибудь сраный директор завода, что свинтил в отпуск, а замам — крутись, как хочешь!

— А чем Император хуже директора завода? — с хитринкой прищурился Император.

— У Императора замов нет!

— Зато у Императора есть Наследник, — легко парировал Александр Андреевич. — Которому сам Бог велел трудиться за постаревшего и теряющего хватку Императора. Вот и трудись! А я пошёл… — и развернулся уходить из кабинета.

— Стой! — с лёгкой паникой, прорвавшейся в голос, воскликнул Иван и, кинувшись вперёд, схватил отца за руку он. — Бать, ну хорош прикалываться-то! — с укором в голосе и с глазами брошенного щенка прогудел почти двухметровый детина — Наследник Престола Всеросийского.

— Ладно, — смилостивился Император и прошёл к своему рабочему столу, в своём рабочем кабинете и сел на своё кресло. — Рассказывай, что успел без меня напортить…

Иван шустренько сходил к стенке за свободным стулом, поставил его к отцовскому столу напротив него и, усевшись, принялся излагать текущие дела, под уточняющие вопросы и комментарии действующего мператора.

Доклад занял около сорока минут.

— Ну, в целом, справился ты вполне не плохо, — сделал вывод Александр Андреевич по его окончании. — Если, конечно, ничего не «забыл» мне добавить.

— Да вроде ничего, — задумавшись на какое-то время, перебирая в памяти события и лица, пожал плечами Наследный Принц.

— Ну, а вот это результат моей «рабочей поездки», — передал сыну небольшой коммуникатор, на котором включил воспроизведение записи допроса Ниппонского Премьер-министра.

Иван, с неподдельным интересом и изумлением принялся смотреть переданную ему запись, периодически пытаясь справиться с накатывающими эмоциями. А эмоций было предостаточно.

— Ты сумасшедший, отец! — выдал он по окончании просмотра. — Это же дипломатический международный скандал!

— Был бы, — улыбнулся Император. — Если бы об этом разговоре кто-то узнал. Но никто не узнает: я не скажу, ты не скажешь, а Кацура тем более будет молчать. При этом у нас положительное решение по Кейнаутскому транзиту, голос Сектора Ниппон на следующей сессии ООН и внеочередная землеподобная терраформированная, пригодная для заселения планета! Ну что, неплохо я «погулял»?

— Нет слов, — развёл руками Иван. — Но как? Понятно, что Кацуру подготовил и окучил Кашим, оставив нам только сбор урожая. Но как ты провернул это НАСТОЛЬКО эффективно? Как умудрился провести ДОПРОС главы государства на его же собственной территории?

— «Кадры решают всё», — пожал плечами Император. — Помнишь, кто сказал?

— Помню, — поморщился Иван. — Но где ты умудрился взять такие «кадры»? Особый Отдел?

— Нет, сынок. Не Особый Отдел. Но, извини, пока я тебе ничего про них больше не скажу. Рано тебе ещё. И опасно.

— Как скажешь, — вздохнул Принц, но настаивать не стал. Как-то после прошедшей недели в лишние тайны и сложности дел Императора его вникать не очень-то и тянуло.

— В общем, привыкай, сынок. Подобные «рабочие поездки» у меня теперь будут регулярными. Так что вникай. Разбирайся. За меня «на хозяйстве» оставаться будешь ты. Заодно присмотрись, как будут выстраиваться блоки и союзы вокруг тебя. Возможны попытки переворота. Всё же передача власти от одного Лидера к другому — это всегда опасный и «травматичный» процесс. А выглядеть это всё будет именно, как перетекание Власти в твои руки. Политики и «игроки» это именно так и воспримут. И, кто знает, что там у них родится в их сумрачных разумах…

— «Выглядеть»? А на самом деле?

— На самом деле… Все смертны. И готовиться к принятию всей полноты Власти тебе всё равно надо. Сейчас я, хотя бы, могу тебе в этом помочь и подстраховать. Особый Отдел я уже «поднял» и озадачил. Твоя задача: держать глаза открытыми…

— А ты в это время будешь развлекаться, распутывая головоломки Кашима? — недовольно вздохнул Иван.

— Именно, — расплылся в довольной улыбке Император.

— Гад, — обречённо констатировал Принц.

Глава 16

Александр Андреевич сидел в своём кабинете, за своим дубовым письменным столом и задумчиво постукивал ручкой по его поверхности. Постукивал не быстро, а так это, стукнет раз-другой, подождёт, раз, другой, третий, подождёт, раз… Получалась какая-то замысловатая мелодия. Или не получалась? Слишком медленный этот стук был, чтобы мелодию можно было вычленить и оценить. Как и повторяемость комбинаций.

Вообще, это была слабость. Внешнее проявление эмоций, движения, что не контролировались сознанием. Точнее, контролировались, но шли по периферии. Этот стук помогал Императору думать. И в том заключалась слабость: Император должен быть нечитаем. Как профессиональный игрок в покер. А по таким вот движениям, постукиваниям, выражению глаз, опытный психолог может многое прочитать. А на встречи глав государств, тем более таких крупных, как Российская Империя, неопытных психологов в группу анализа и поддержки не берут… На встречах следят за каждым движением. Ритмом дыхания, расширением или сужением зрачков, температурой кожных покровов, потоотделением и рефлекторными мышечными сокращениями. Эти чертовы современные гаджеты, выводящие на мощнейшие компактные компьютеры огромные потоки снимаемых дистанционно данных и параметров, которые в свою очередь, в реальном времени эти данные анализируют и обрабатывают, чтобы вывести точно на интерфейсы дополненной реальности, встроенные в невзрачные с виду очки, готовые схемы и модели… Это заставляло Императора и других первых лиц быть в напряжении. Избавляться от таких вот слабостей, неконтролируемых реакций. Для этой цели имелся целый штат «своих» психологов, психоневрологов, технических специалистов… который работал с Императором. Помогал «ставить» ему правильную речь, осанку, красивые жесты, «уверенный и мудрый» взгляд, убирать слова-паразиты, выявлять и купировать паразитные движения и привычки… в противовес «их» штату таких же профессионалов, что пытались расшифровать и считать то, что оставалось. Вечное противостояние «Непробиваемого Щита» с «Всепробивающим Копьём».