Канатная плясунья - Джеллис Роберта - Страница 12

– Не понимаю, где еще можно этим заниматься, – нетерпеливо настаивал Телор. – Я не уверен, что вы можете простоять все время, ведь лодыжка ваша еще не зажила. И давайте прекратим этот спор. Сюда идет хозяйка с водой. Ну же, раздевайтесь.

Рука Кэрис медленно скользнула к поясу платья. Она с облегчением отметила, что пояс завязан узлом, который затянулся еще сильнее во время треволнений предыдущего дня и ночи. Руки девушки были неловкими, ладони исцарапаны и вспухли. Ей пришлось воевать с узлом все время, пока хозяйка выливала в бочку воду из одного ведра и немного из другого, размешивала воду и пробовала ее рукой. Когда женщина вышла, Кэрис бессильно уронила руки.

– Нет, – сказала она. – Я, конечно, очень признательна вам за то, что вы спасли меня от ужасной смерти. Но, если вы думаете, что спасли меня только для того, чтобы самому поиздеваться надо мной, я вам этого не позволю.

Пока девушка говорила, ее рука скользнула под одеяло и нащупала нож, привязанный к бедру. Мужчины, которые обладают странными сексуальными наклонностями, как правило, довольно жестоки и неистовы.

– Поиздеваться! – вскричал разгневанный Телор. – Как же вы собираетесь ехать со мной, когда вы меня совсем не слушаетесь! Я уже и так доставил много хлопот бедной женщине, попросив ее подогреть воду, чтобы вы не замерзли. И вы считаете, что я издеваюсь над вами, заставляя посидеть недолго в теплой воде?!

Кэрис колебалась, глядя на Телора. Он был взбешен, но не походил на сумасшедшего, кажется, он даже пообещал, что возьмет ее с собой, если она сделает так, как он хочет. Более того, Телор говорил все это таким тоном, будто речь идет о чем-то пустяковом и совсем легком. Кэрис взглянула на бочку и медленно поднялась на колени. Это движение заставило девушку сморщиться от боли, она задела место, покрытое кровоподтеками, и почувствовала, как саднит кожу там, где только-только стали подсыхать царапины. Нет, она никогда не выздоровеет, если он всегда занимается этим в бочках или, может быть, выбирает для этого еще более странные места.

– Нет, – повторила Кэрис, – нет!

Телор с каменным лицом направился, к ней. Рука девушки судорожно вцепилась в рукоятку ножа.

– Ну, пожалуйста, – взмолилась она, глядя на Телора глазами, полными слез. – Ведь вы были так добры ко мне. Не заставляйте меня делать вам больно. Я с радостью отдамся вам, но только не в бочке.

– Отдашься... в бочке! – мысль эта была настолько нелепой, что заслонила собой все остальное, и Телор расхохотался. – Эх ты, глупая грязнуля! Ты что, считаешь меня сумасшедшим? Да я скорее соглашусь переспать со свиньей в луже грязи. А теперь быстренько раздевайся и полезай мыться, а не то я разбужу Дери, и мы уедем с ним одни. В таком виде ты не можешь ехать со мной в замок Коумбе. Ты погубишь мою репутацию.

– Мыться? – едва слышно переспросила Кэрис, пальцы которой еще сжимали рукоятку ножа.

– Да, мыться, – раздраженно подтвердил Телор. – Это именно то, чем я занимаюсь в бочке как можно чаще и чем займешься ты, если хочешь и впредь оставаться в моей компании.

Оставаться в его компании? Эти слова носили оттенок постоянства. Кэрис снова окрылила надежда. Если все, что от нее требуется, – это мыться, она с радостью будет заниматься этим хоть по десять раз на дню, если ему так хочется. Кэрис решила, что эта причуда Телора совсем безвредна и невинна и будет для нее сущим удовольствием. Кроме того, она понимала – такая возможность будет представляться не так уж часто. Потом девушка вдруг вспомнила, что спросила Телора, как этим можно заниматься в бочке и как исказила смысл его невинного ответа, что будет, конечно, тесновато, но она худенькая и все получится. И Кэрис не смогла удержаться от смеха.

– Что ты нашла смешного в мытье? – проворчал Телор все еще раздраженно. – Собираешься ли ты наконец снять с себя эти грязные тряпки или этим сейчас займусь я. Клянусь, если Дери проснется до того, как ты успеешь вымыться, мы уедем и оставим тебя здесь.

Это напоминало Кэрис, как она пришла в ужас при словах Телора, что на «это» уйдет довольно много времени, даже вода остынет. Поняв, что они с Телором имели в виду совершенно разные вещи, девушка едва удержалась, чтобы опять не расхохотаться. Но когда Телор снова начал надвигаться на нее, Кэрис инстинктивно сжала рукоятку ножа и натянула на себя одеяло. Если Телор будет раздевать ее или же наблюдать, как она будет это делать сама, он непременно увидит ножи. К этому моменту Кэрис уже почти доверяла Телору и могла бы рассказать ему о ножах, но вот уже долгое время девушка никому не доверяла, и «почти» было для нее недостаточным основанием для доверия.

– Я разденусь, – вскрикнула она. – Я разденусь, но, пожалуйста, отвернитесь.

Телор остановился и в изумлении уставился на девушку. Всего несколько минут назад она соглашалась отдаться ему, но только не в бочке, теперь же, стесняясь, съежилась под одеялом, напоминая ему его сестер. Ярость и негодование, охватившие его, когда он понял, чего со страхом ожидала от него девушка, отказываясь лезть в бочку, постепенно покинули Телора. Нет, эта девушка не могла быть столь же невинной, как его сестры до замужества, это просто невозможно. Но сейчас он понял, что она и не опытная проститутка тоже. Видимо, она предлагала себя только из боязни, что он ее бросит, и готова была выполнить любое его желание (конечно, в разумных пределах), чтобы угодить ему. Телор не удержался от улыбки, вспомнив, как слезно умоляла его Кэрис заняться этим где угодно, «только не в бочке». Он не мог не согласиться, что это, действительно, переходит все разумные пределы.

– Очень хорошо, – согласился Телор, испытывая облегчение. – Я натяну одеяло между двумя столбами, чтобы закрыть тебя. Но, мне кажется, тебе потребуется помощь, ведь ты вся в синяках и ссадинах. Пусть хозяйка поможет тебе вымыться.

– Хорошо, я буду этому только рада, – сказала Кэрис, – спасибо.

Девушка смотрела на Телора, а руки ее в это время под одеялом расстегивали ремни, прикрепляющие ножны. Ее не беспокоило, будут ей помогать или нет, главное, спрятать ножи.

Прежде, чем порог комнаты переступила хозяйка пивной, Кэрис успела завернуть в лоскут, который оторвала от платья, пояс и ножи в ножнах. Сначала она хотела завернуть все это в свою сорочку, но, вспомнив замечание Телора о ее «грязных тряпках» и его страсть к чистоте, решила, что он, наверняка, потребует выстирать ее одежду. Сбросив с себя платье и окинув его придирчивым взглядом, Кэрис и сама согласилась, что неплохо постирать его и зашить. С момента побега оно пришло в ужасное состояние. Больше надеть ей было нечего, вся будничная одежда была потеряна. Правда, она могла завернуться в одеяло или... Кэрис прерывисто дышала от волнения. Ведь Телор заплатил за ужин и ночлег; и, несомненно, за эту ванну. Может быть, у него хватит денег и на новую одежду для нее.

Кэрис раздумывала, как бы потактичнее намекнуть об этом Телору, но тут в комнату вошла хозяйка с горшком золы и куском старой полотняной ткани в руках. И, прежде чем девушка успела что-либо спросить, женщина велела ей наклониться над бочкой и намочила ее волосы. Все время помня, что Телор может стоять по ту сторону одеяла, Кэрис делала все, что велела ей женщина и смирно стояла, пока та, смочив золу, втирала ее ей в волосы. Укутав голову девушки куском ткани, женщина принялась тщательно наносить оставшуюся золу на тело Кэрис.

Хозяйка пивной оказалась доброй женщиной. Она не переставая ворковала, сочувствуя Кэрис, с которой случилось такое несчастье. С жалостью посматривая на синяки и ссадины, покрывшие тело девушки, женщина старалась как можно осторожнее втирать золу, и все же она ничем не могла помочь девушке, когда щелок, попав на те места, где была содрана кожа, вызвал острое жжение. Но к тому времени и сама Кэрис поняла, что зола каким-то образом сделает ее чистой, поэтому не сопротивлялась и лишь тихонечко похныкивала от боли. Мытье головы оказалось еще одной пыткой, потому что щелок попал в глаза. В конце концов Кэрис заплакала, и это немного уменьшило боль в глазах.