Азраиль. Небеса содрогнутся! Том 2 (СИ) - Магарыч Григорий - Страница 41

— Ну, вот я вас снова хочу, — прошептала она нежно. — Вы ведь всё спланировали заранее. А сейчас лишь... попусту накручиваете себе.

— О чём ты?

— Вы ведь знаете, что будете делать дальше. Ваши действия всегда на шаг впереди остальных.

Константин отвёл взгляд в сторону открытого окна, где высвечивала полная луна.

— Можно и так сказать, — отозвался он. — Но сейчас всё указывает на то, что София будет помолвлена с Эрастом. А я вынужден назначить дату. Когда выбора нет, ты оставляешь за собой два шанса. Первый — успех. Другой — провал.

Не то, чтобы он боялся потерять уважение дочери после убийства Эраста, или не то, чтобы он как-либо боялся мнения элиты. Но в конечном итоге, как верил Константин, лучшее занятие для молодых девушек — это стать полезной во благо всему роду и родить наследника, а не выбирать для себя лучшую жизнь, напрочь забывая о своих обязанностях перед отцом.

— Тогда зачем медлить, позволять Софии сближаться с этим парнем? — рука Лилии успела спуститься ниже. — Сделайте то, что задумали, как можно раньше. Если нет возражающих, проблем не возникнет.

Константин вначале машинально кивнул, а затем чуть поправил Лилию:

— Пара дней на подготовку, Лилия. И моя дочь выйдет за этого... недоноска.

— Думаю, за пару дней ничего не изменится, мой господин, — отозвалась девушка и перелезла на канцлера верховной палаты лордов сената.

***

Второе Небо. Московия. Дорога.

Сколько внимания привлекает человек, идущий по улице?

Задашь этот вопрос — и все начнут тут же рассуждать, уточнять. Что за улица, что за человек? Во что он одет, как он себя ведёт и куда смотрит.

София Раевская знала единственный верный ответ на этот вопрос, вбитый в неё за годы жизни с канцлером. Человек, идущий по улице, привлекает к себе столько внимания, сколько он хочет — ни больше, ни меньше.

Девушка поправила капюшон толстовки. Маскировка, мягко сказать, так себе, но она знала, что отец её не заметит — а остальные не узнают в её фигуре дочь канцлера верховной палаты. Всем его боевикам, всем охранникам было далеко по части маскировки до Софии Раевской.

Хоть девушка и не любила ломать рамки, вести себя дерзко, точно мелкая девчонка, выбегать из дома по ночам, но сегодняшней ночью мысль о том, как легко подвести отца, была особенно сильна.

— Я хотела бы вызвать такси, — говорила она в трубку телефона, стоя далеко от дома.

...возможно, для большинства обычных девушек её поведение, осанка и взгляд были пределом мечтаний, но вот отец всё равно видел в ней избалованную и наивную дуру.

Что и говорить, Константин Раевский был отличным политиком, талантливым бизнесменом и сильным бойцом, вот только он был ужасным отцом — даже для человека, который убил собственными руками её собственную мать.

Вечное пренебрежение дочерью, муштра и придирки по каждому поводу. Требования быть лучшей из лучших — всё, что неидеально, есть провал.

Но София больше не собирается терпеть. Желание убить Эраста вопреки её просьбам стало последней каплей. И она не позволит, Эраст единственный во всём мире, кто знает о Карине — о её родной матери. Единственный, кто сможет понять её страдания.

...бросив последний взгляд в окно выворачивающего на парковку автомобиля, София вытянула наличные водителю, тихо приоткрыла дверь — и поглядела на многоэтажный дом.

Вроде, оно — с этими мыслями она зашагала к одной из входных дверей.

Лифт, в который зашла девушка, был пустым, потому её невольно потянуло к зеркалу. Сняв с себя капюшон и чуть взъерошив густые волосы, София печально улыбнулась отражению сухой улыбкой. Внешность — лучшая черта в ней, и та досталась от мамы.

Нет, она обязана узнать о ней больше.

Дверь лифта медленно раскрылась — и девушка, оставшись в одной тоненькой полупрозрачной маечке, зашагала в коридор.

Третья дверь слева — так сказал Дмитрий Бисфельд?

Ключ, который она тоже получила от Димы, подошёл идеально. Девушка чуть приоткрыла дверь, заглядывая. Неподвижно, не издавая ни звука и сощурив глаза, она осматривала гостиную. Дома никого не было. Оглядев каждую из комнат, она убедилась в этом вновь.

Возможно, не заметила его в темноте? — София снова зашагала к входной двери, включила фонарь на мобильнике и...

— Нашла, — ткнула на выключатель.

Свет тут же озарил прихожую, слепя глаза. Развернувшись, девушка оглянулась вновь...

...и услышала скрежет ключей во входной двери.

Сердце укатилось в пятки; стоя неподвижно, София попыталась обернуться на медленно открывающуюся дверь.

Первое, что попалось на глаза — чей-то грязный кроссовок. А затем... футболка с надписью «Лучший брат!».

— Ты? — послышался его голос. Голос Эраста.

— Привет, Эраст, я... — глаза Софии забегали из стороны в сторону, а сердце забилось чаще.

В нос ударил запах смога - и всё, что пришло в голову, это...

— А ты что... т-такой грязный? — её глаза прошлись по грязным ботинкам парня.

Кажется, атмосфера не стала менее напряжённой. Вот же дурочка, надо же было начать именно с этой фразы!

Глава 14

Эта традиция — будить по утрам и встречать по ночам — начинала изрядно выматывать. А эти неловкие паузы... буквально выводили из себя. Единственное, что не позволяло среагировать — дикая усталость и ноющие пальцы.

Что до Софии Раевской, она... выглядела скорее растерянно, нежели как-то иначе.

Её светлые — практически белые — локоны вились по худеньким оголённым плечам. На остром подбородке чёрным пятном сияла аккуратная родинка — в точности такая же, что и была на Карине. А пухлые губы были слегка приоткрыты от изумления и неловкости, вызванных собственной фразой.

Ну, да. Полагаю, удивление — нормальная реакция на то, что она только что увидела. Грязная обувь, чуть потрёпанный вид.

А впрочем... не наплевать ли?

Аккуратно, чтобы не запачкать всю прихожую, я прикрыл за собой дверь и, по пути сбрасывая с себя одежду, направился в ванную. Открыл кран на полную и припал к струе воды, смывая с себя грязь «свободных» улиц — а заодно и утоляя дикую жажду, что возникла на обратной дороге.

Мылся неторопливо, не обращая внимания на незваных гостей. Спустя несколько минут, наконец, сбавил напор и обвязался полотенцем, заострив внимание на себе в зеркале.

Плотные руки приятно подрагивали от наполняющей сухожилия крови. Тело с каждым днём всё сильнее обрастало мышечной массой.

Я справился с таким объёмом боли, а значит, в теории справлюсь и с Гамма-распадом Ауры. Смогу управлять временем. Тело на данный момент достигало предела физического развития А-рангового бойца в свои семнадцать, хотя в прошлом для этого понадобилось около трёх лет. Впрочем, это не повод для радости, мне всё ещё приходится экономить временную Ауру для необходимого случая.

Я скосил глаза на Софию, которая, глядя на меня из проёма, силилась что-то сказать — но, кажется, слишком зависла от происходящего.

— Такое ощущение, что ключ от моего дома есть у каждого проходяги, — будничным тоном пробормотал я, держа руки под напором горячей воды. Начинаю всё лучше чувствовать их.

— Я... — судя по всему, девушка выдала ответ почти машинально. — Не проходяга.

Я пожал плечами.

— Могла бы предупредить, что собираешься явиться в мой дом. А шастать тут по углам, словно воришка... как-то невежливо, знаешь ли.

— Прости, если невовремя, но... почему ты весь в грязи? — она решила сменить тему на ту, которая мне не особо по душе.

Не то, что бы я отказал ей во встрече, предупреди она заранее. Просто привёл бы себя в нормальный вид для начала. Теперь же... и нелепо, и неловко.

Какой бы фразой отбрехаться, чтобы объяснить свой вид.

— Обычные тренировки, — всё тем же тоном сообщил я, подцепляя висящее на крючке полотенце и вешая его себе на шею. — Ну... и что же тебя заставило явиться сюда поздней ночью? Сотни вооружённых бойцов рода Раевских у своего дома я не заметил, потому смею предположить, ты...