Оружие в его руках (СИ) - "Osolio" - Страница 11

— Значит, ты хочешь снова быть на счету у отца?

Стефано потянулся к уже остывшему кофе. Отпив, он поставил кружку на место и снова впился в меня взглядом. Под его наблюдением мне становилось жутко неудобно. Кухня превратилась в крохотную комнату, а воздух, казалось, вовсе исчез.

— В общем так, Андреа. — Он снова наклонился ко мне. — Уговор наших отцов остается в силе. Мы женимся, переезжаем в другой город. Нью-Йорк, например. Отец предоставляет мне доступ к акциям фирмы, твой отец получает порт в Париже.

— А когда мой отец захочет внуков?

Стефано громко рассмеялся.

— Ты можешь спать с любым мужчиной, только так, чтобы ни одна душа об этом не знала. Или же, если нашим отцам потребуется кровное доказательство, то я предлагаю тебе ЭКО.

— Ты свихнулся? Я не выйду за тебя замуж!

Мое последнее предложение прозвучало, как каприз. Стефано поднялся, подошел ко мне и грубо схватил меня за запястье. Вся нежность прикосновений, которые я получала от него в первые дни нашего знакомства исчезли. Теперь я видела настоящего Стефано Россини.

— Выйдешь! — Его лицо было в нескольких сантиметрах от моего. Я чувствовала запах кофе и мятной резинки. — И хватит капризничать! Я знаю, что ты сохнешь по мне.

Теперь настала моя очередь смеяться. Правда мой смех получился каркающим и наполненным испугом.

— Когда твой отец ляпнул, что ты, его единственная дочь и наследница, просто с ума сходишь по мне, мой папаша с радостью предложил породнить наши семьи.

— У моего отца была безвыходная ситуация! — Выпалила я, пытаясь вырваться из рук мужчины. На запястье уже рисовалась красная отметина. Если он продержит меня еще столько же, останется синяк.

— Твой отец за один вечер заключил две хорошие сделки, о какой безвыходности ты говоришь? — Его губы были в миллиметрах от моих. Его дыхание обжигало, а железные объятия пугали меня. — Героин и кокс не так легко было бы поставлять в другие страны через государственные перевозки. — Мои глаза широко распахнулись. Я поверить не могла, что мой отец занимался нелегальным бизнесом. — Что? Наивная рыбка думала, что папочка перевозит детские игрушки?

— А порт в Париже нужен, чтобы беспалевно туда поставлять наркотики. — Договорила за него я и была готова расплакаться. Отец променял меня на наркоту. Это даже хуже, чем плот для утопающих.

Послышался звук открывающейся двери, за ней голоса моей мамы и Хосе. Услышав это, Стефано резко притянул меня к себе и поцеловал. Я почувствовала на его губах горький привкус кофе. Его руки легли мне на шею. От неожиданности я чуть не вскрикнула.

— Андреа? — Мама растерянно переводила свой взгляд с меня на Стефано и обратно. — Что здесь происходит?

— Добрый вечер, Францеска. Прошу меня простить. — Он засмущался, словно школьник. Вот это игра! Я же действительно была похожа на помидор. Меня только что поцеловал Стефано, а до этого он мне почти что угрожал.

— Стефано, даже если вы и знаете свое совместное будущее, это не дает вам право так торопить события. — Она сделала акцент на слове.

— Не сдержался. — Тихо ответил он и посмотрел на меня. Я все еще находилась в прострации. Хосе с явным подозрением наблюдал за нами. — Ты проводишь меня?

— А? Да, — я поднялась со стула и последовала за Россини.

Мужчина остановился у дверей и сделал вид, что целует меня в щеку. Его губы коснулись моего уха и горячее дыхание обожгло кожу. Если раньше его прикосновения для меня были раем, то сейчас я бы хотела вымыть все места, где он меня казался.

— Ты никому не скажешь обо мне.

— Иначе?

— Иначе ты пожалеешь о том, что не вышла за меня замуж. — Он ласково поправил мой воротник.

С этими словами он ушел, а так и стояла на пороге. Мои глаза смотрели на закрытую дверь, словно он сейчас должен был вернуться. Вернуться и сказать, что он не гей и что это все плод моего воображения.

Увы и ах, Андреа!

Когда дома все затихли, я набрала номер подруги. Моника на той стороне чем-то шуршала и громко ругалась с братом. Хосе, по-видимому, торопил её.

— Вы где?

— Выходим уже. — Наскоро ответила она, а потом раздался приглушенный смех друга. — Это её «выходим» я слышу четвертый раз за пятнадцать минут!

— Я тоже выхожу.

— Давай только без красной помады, — ответил мой телохранитель. Вероятно, он отнял телефон у своей сестры.

— Я уже поняла, что мне не идет.

— Нет, почему же, тебе идет. Правда, если ты хочешь выглядеть как сорокалетняя шлюшка.

Я сбросила трубку и наскоро собралась. Мой кожаный костюм облегал мое тело, словно вторая кожа. Черные лакированные туфли добавляли мне желаемого роста.

Когда мы приехали в клуб и сели за свой столик, Хосе с насмешкой посмотрел на нас с подругой. Он был одет в простые джинсы и зеленую вельветовую рубашку. Без костюма и рации он выглядел очень даже молодо.

— Сегодня я буду пить, девочки. Так что без глупостей.

Моника высоко подняла свои накрашенные брови.

— Какие глупости? О чем ты?

Он наклонился к ней и щелкнул по носу.

— Я серьезно, сестренка. Не заставляй меня пожалеть о том, что я привел вас сюда.

— С тобой или без тебя, братец.

Он лишь вздохнул, бросил обреченный взгляд на меня и потерялся среди толпы. Пока его не было, Моника развалилась на мягком кожаном диване, потягивая свой откуда-то не возьмись коктейль.

— Откуда ты взяла его?

— Лео дал мне, когда я вышла из туалета. — Она безразлично пожала плечами.

— Ты поэтому сюда так часто ходишь? Потому что Лео здесь?

— Да. Кроме этого клуба мы не можем нигде видеться. Он очень занятой.

— Да, — протянула я и откинулась на спинку дивана. — Ты меня с ним так и не познакомила.

— Если сегодня представиться возможность снова улизнуть от брата, то я тебя обязательно с ним познакомлю.

— Договорились.

Мы пили, смеялись и танцевали. Хосе все время был рядом с нами. Он танцевал с каждой из нас поочередно. Моника частенько пропадала в уборной, от чего Хосе пару раз спросил, что с ней. Мне пришлось соврать, что она съела что-то не то и её замучил понос. Хосе приподнял одну бровь, пытаясь сдержать смех, но, в итоге, эмоции все равно взяли вверх, и он расхохотался посреди танцпола. Я представила глаза подруги, когда на утро её брат будет долго смеяться над ней.

Когда мои ноги гудели от танцев, а во рту пересохло, я подошла к бару и попросила бармена налить мне «Секс на пляже». Тот оценивающе меня рассмотрел, а потом потребовал паспорт. Я уже хотела бежать к Хосе, как мужчина, сидящий рядом со мной, подал голос.

— Налей девушке. — Я узнала его. В неоновом смоге было тяжело распознать человека, но, когда его баритон вызвал во мне множество мурашек, я поняла, что за личность рядом со мной.

— Спасибо, — улыбнулась я. Луиджи безразлично отмахнулся, но потом повернул ко мне голову.

— Девушкам до восемнадцати в нашем клубе делать нечего, — ответил он и оценивающе прошелся своим взглядом по мне.

— Мне уже восемнадцать.

Да-а, мой будущий родственник — убийца и глава парижской мафии. Мой отец, оказывается, наркоторговец, а мой будущий муж — гей. Мне всего восемнадцать лет, меня могло ожидать прекрасное будущее, куча студенческий вечеринок, классных парней и никаких ограничений. А что получаю я по итогу?

Алкоголь, выпитый мною ранее, подействовал в самое неподходящее время. Я почувствовала, как сильно защекотало в носу и слезы, которые я старалась сдерживать на протяжении всего вечера, потому что моя драгоценная мама крутилась около меня, расспрашивая о моих отношениях со Стефано, стали наступать очень стремительно. Было тяжело сдерживать эмоции, но я не имела права расплакаться в присутствии старшего брата Россини. Только не при нем.

— В таком случае, отдыхайте. — Так же безразлично ответил он и отвернулся. Он что-то сосредоточенно печатал на телефоне.

Я опустошила свой стакан и хотела уже уйти обратно за свой столик, как чьи-то крепкие руки обняли меня сзади. Бархатистый голос отозвался во мне смесью эмоций, а его дыхание щекотало мою кожу.