Недотрога в моей постели (СИ) - Невинная Яна - Страница 44

Но, даже если бы сверху упала люстра, я бы не оторвался от зрелища, представшего передо мной. Красивая белая грудь с маленькими розовыми сосками. Охренеть. Я так долго мечтал увидеть Таю голой, зацеловать ее до умопомрачения, а теперь оцепенел, не в силах справиться с эмоциями.

В паху всё сжималось, я чувствовал, что могу кончить, как подросток в свой первый раз. Как будто держал целибат много лет и дорвался до женского тела.

Тая заслуживала чего-то особенного, но я оказался не в состоянии дать ей это, захваченный сумасшедшим желанием. Сделать ее своей немедленно — билось в мозгу, рвало на части. Опустив голову, я вобрал в рот маленький сосок и стал его посасывать, играться с ним, обхватив Таю за талию и заставив выгнуться. Терся пахом о ее промежность, даже через два слоя ткани чувствуя влагу. Много влаги. Это хорошо — ей не будет больно.

— Такая красивая… — шептал я между ласками, продолжая терзать ее грудь, двигаясь к животу и ниже. Трусики я снял уже с помощью зубов, помогая себе руками. Вид обнаженной Таи ударил под дых. Она лежала под ярким светом, тщетно стараясь побороть смущение, опустив свои шоколадные глаза.

И чтобы пощадить ее невинность, я быстро подошел к выключателю и щелкнул им, но, к счастью, в спальне без занавесок было достаточно светло из-за уличных фонарей.

В ночных бликах тело Таи таинственно замерцало, каждая впадинка и ложбинка обрела еще большую притягательность. А сама Тая осмелела, сев на постели и красиво изогнувшись. Совершенство…

Я упал на колени перед кроватью и заставил ее раздвинуть ноги и лечь на спину. Между ее бедер было сладко и горячо. Лизнув один раз, я понял, что сдвинулся по фазе от ее вкуса и с первой дозы стал от него зависимым. Сладостная недотрога, только моя…

Вот эта девушка передо мной — единственная, кто мне нужна. Никакая другая не заменит, не соблазнит. Со всеми недостатками и страхами нужна только Тая. Ни с кем не было так пронзительно, идеально, как в другой реальности. Так, чтобы оставалась лишь она, а весь мир переставал существовать. Даже не верил, что так бывает.

Когда целовал ее между ног, слизывая влагу, а ее стоны ласкали слух, понимал, что она меня приковала к себе навсегда.

Желанные путы любви. Помешанность на ней. Я всего этого хотел. И ничего другого.

Тая приподняла бедра, напряглась, по телу пошла судорога. Я заставил ее испытать оргазм, и от этого осознания чуть не излился сам, но сдержался. Хотя желание уничтожало изнутри. Не знал, как справлюсь и сделаю всё медленно.

Но Тая сама потянула на себя, развела ноги в разные стороны, стягивая с меня последнюю преграду между нами. Моя смелая девочка сама направила в себя мой твердый до предела член. Она хотела меня точно так же, как и я ее. Стонала, извивалась и ловила ртом воздух, когда я медленно протискивался в ее узкое лоно. Такое горячее, влажное, сжимающее меня своими тисками. Дышать было просто нечем, наши хриплые стоны смешивались, кожа накалилась, как будто нас обоих засунули в жаровню.

У меня сорвало чеку от ее ответной страсти, и я как помешавшийся начал ускорять движения в ней. Быстрее и быстрее, чувствуя, как кровь вскипает, как Таины руки цепляются за меня, притягивают к себе, ближе, ближе, пока между нами не осталось и сантиметра. Я был в ней и не мог поверить в то, что она так горячо мне отдается. И спрашивал себя, за каким хреном так долго ждал.

Ее губы приоткрылись, и я замер, когда услышал:

— Люблю тебя…

Глава 27

Тая

— Люблю… — вырвалось у меня у меня в порыве страсти. Когда он еще был во мне, входил медленно и настойчиво, доводя до грани. Я никогда бы не подумала, что существует близость настолько яркая и сильная, всепоглощающая, что нервы словно оголены, кожа будто пылает и нечем дышать. А внутри растет и растет напряжение, неминуемо приближая меня к взрыву.

Эти ощущения было невозможно описать и осознать. Он сделал меня невменяемой, и казалось, что иногда я просто-напросто выпадаю из реальности, погружаясь в другое пространство, в другой мир.

Но, когда я возвращалась, Максим всегда был рядом, я чувствовала всем телом, каждой клеточкой, что он меня крепко держит и никогда не отпустит.

Я верила ему, сейчас безоговорочно верила и не боялась. Знала, что он всё сделает как надо. И наконец до меня дошло, что не нужны красивые цветы, свечи и вся эта ерунда.

А нужен просто тот самый мужчина, которого любишь, и тогда любое место — даже эта полупустая квартира — покажется раем. Всё не важно — только он важен.

Зачем-то я ждала так долго, гонялась за химерой и не подпускала его близко. А всего-то нужно было взять и подчиниться его волевому решению не сопротивляясь.

Потому что он мужчина, старше, опытнее, да и у него гораздо лучше получается принимать верные решения, не усложнять, как привыкла делать я. Вот так по щелчку пальцев — он захотел, и мы живем вместе.

А если представить, сколько бы я времени потратила, морально подготавливая себя к этому серьезному шагу. А вот оно как просто. Мужчина. Женщина. Их притяжение и взаимные чувства. Больше ничего и не нужно.

Но взаимные ли? Почему Максим молчит? Лишь замер и смотрит мне в глаза, обхватив лицо руками. Так нежно, что у меня на глаза наворачиваются слезы. Они всегда у меня близко, а сейчас, когда эмоции переполняют, готовы вот-вот пролиться.

— Что… ты… сказала? — прошептал он неуверенным, надтреснутым голосом, будто вытащенным из самой глубины его души.

— Я люблю тебя, Максим, люблю. — Повторять снова и снова было так приятно, от каждого слова внутри растекалось тепло. Словно выпустила наружу что-то очень давно спрятанное, что мешало дышать, давя невыносимым грузом.

— И давно?

— Давно? Я не знаю… Может быть, с первого взгляда, а может, уже позже, но я так долго боролась с чувствами к тебе, что не сразу осознала, что люблю.

— Скажи еще.

— Люблю…

— Тая… Моя сладкая…

Казалось, он потерял дар речи, но отчего-то я не думала, что это означает, будто он не способен выдавить из себя ответное признание, так как чувства не взаимны. Другая я, та прошлая бракованная версия, точно так и подумала бы. Нарисовала бы себе страшных картин, напридумывала бы, что он меня не любит.

Но я же не слепая. И вижу, как его глаза светятся любовью ко мне, блестят даже в темноте. Да и мне так много сказали его трепетные касания, от которых тело по-прежнему тихонько содрогается.

Мне не нужны слова прямо здесь и сейчас. Я просто знаю, что он меня любит.

Вместо того чтобы ждать признания или, тоже хуже, выпрашивать его, я обняла Максима крепко-крепко, став с ним одним целым. Мне не хотелось больше засыпать иначе. Как будто оказалась на своем месте, где ощущаю себя правильно.

Но кое-что продолжало меня беспокоить. Когда мы легли лицом друг к другу, лежа на боку, не в силах перестать соприкасаться хотя бы пальцами, я протянула руку и осторожно коснулась щеки Макса, шеи, потом бережно потрогала спину…

Неровности и бугры, казалось, затронули ее почти всю целиком. Я искала и не находила гладкую кожу. Сглотнув, ощутила, как всё же залилась слезами от фантомной боли. За него. От одного только вида горящего клуба мне было плохо физически, а что выдержал он…

— Больно? — задала я донельзя глупый вопрос, но просто не знала, что еще сделать, чтобы забрать себе хотя бы часть его страданий.

— Уже нет, — быстро ответил Максим и подхватился с места, и я уже подумала, что он сорвался, психанул и хочет побыть один, но он всего лишь включил свет и лег передо мной на живот.

Я обежала взглядом мускулистый торс, крепкие ягодицы и длинные сильные ноги с умеренным волосяным покровом. Внутри сладко екнуло оттого, что теперь этот сексуальный, до невозможности красивый мужчина мой. В моем полном распоряжении.

Но взгляд просто прилип к черной татуировке, покрывающей всю спину. Вернее, татуировок было несколько. Я не видела ни одного шрама, только изображения: пугающий череп и крылья в размахе. С точки зрения художника я оценила все достоинства рисунка, но, как любящая девушка, думала исключительно о новых порциях боли, которые получил Максим, набивая такой большой рисунок.