Последнее желание ведьмы - Плен Александра - Страница 9

– Если вы обойдетесь без наших денег, мы обойдемся без вашей еды, – он что-то вытащил из кармана и бросил мне под ноги. – На чай. Благодарю за обслуживание.

Монета ярко блеснула, по-видимому, это был золотой. И не жалко выбрасывать? Я даже глазом не моргнула, а уж тем более не посмотрела, куда она полетела. На лице застыла приклеенная улыбка.

– Всего хорошего, господа, – мой голос оставался ровен и дружелюбен. Наследный лорд с товарищем вышли за декоративную калитку. Вышинский перед поворотом обернулся и еще раз окинул меня изучающим взглядом. Он еще смотрел, а я нарочито медленно развернулась и направилась в здание кондитерской. Между лопатками закололо. Голубое небо, голубое платье…

– Берта, если хочешь чаевые… где-то там, у пустого столика валяется золотой от господ. Найдешь – будет твой.

Берта радостно закивала и вылетела наружу.

Меня можно поздравить – Вышинский даже не споткнулся, уходя прочь. Книги по концентрации работают! Рассчитываю, что после сегодняшнего он больше не покажется в моем заведении. Очень уж странно я реагирую на его появление.

Яна приехала из Лютни радостная, с подарками и новостями. Майя цветет, Пит носит ее на руках. Братья организовали небольшое предприятие по постройке загородных домов для столичных толстосумов, а его родители обожают новорожденную внучку. Мое предложение создать совместное предприятие по круглогодичному выращиванию свежих ягод в теплицах для кондитерской пришлось им по вкусу. Пит уже начал присматривать землю для постройки.

На выходных я отправилась на свидание с Андре. Правда, почему-то, когда собиралась, умудрилась обжечься щипцами и порвать подол платья, зацепившийся за косяк двери, но в общем и целом ничего страшного не случилось. Интуиция предупреждала, что он мне не пара? Плевать! Ненавижу предсказуемость и не хочу безропотно следовать ее указкам. У меня есть своя голова на плечах. Ведьмовская удача помогала, но иногда нервировала до невозможности. Словно у меня не было собственного пути в жизни, словно для меня уже все предначертано и остается лишь идти по проложенной колее.

Мы посидели в уютном кафе, прогулялись по центральным улицам города. Андре рассказывал, что, когда он приехал в столицу, дворец еще строился, а улица Роз, по которой мы шли, насчитывала всего пять домов. Королева приказала заложить столицу на берегу реки, океан она не любила, боялась, наверное.

– До побережья день пути. Как-нибудь я вас свожу, – пообещал он. – Туда часто ездят дилижансы с туристами.

Вечером, сидя в сквере перед кондитерской, Андре потянулся губами ко мне, собираясь поцеловать. Я уже целовалась в своей жизни, но, во-первых, это было с сельским мальчишкой, а во-вторых, мне было двенадцать.

В небе громыхнуло так, что с деревьев посыпались листья. Следом хлынул ливень, моментально вымочив нас до нитки. Андре, сдернув с себя сюртук, поднял его над моей головой и быстро повел в дом. Расстались мы на крыльце, скомканно и быстро. Внутри жгучей обидой ворочалось неудовлетворение. Надоело! Если так будет продолжаться, то я назло своей силе выйду за Андре замуж. Только бы ей насолить!

Глава 7

Меня очень интересовала любая информация о ведьмах. Ее было мало – ни в газетах, ни в столичных журналах давно не упоминалось об их существовании. Неужели действительно вымерли? Я старалась скрывать любопытство, но не всегда получалось – на мою просьбу дать что-нибудь почитать о ведьмах библиотекарь долго выпытывала, щуря глаза, зачем оно мне.

Я отшутилась, что люблю страшилки.

В итоге я получила две малюсенькие брошюрки с древними легендами то ли столетней, то ли двухсотлетней давности. Старь несусветная, но больше ничего не было. Пришлось брать, что дают. Страшилки реально пугали. В одной из книженций рассказывали истории о жутких деяниях моих предшественниц. Запомнились две истории.

В первой было написано о женщине, которая от великого горя стала ведьмой. Я даже ей посочувствовала, так история меня тронула. Одновременно на нее навалилась гора бед. Муж погиб в стычке – они жили на границе с Фраморой, родители умерли. Трое детей, мал мала меньше, голодали. Огород и весь урожай на нем уничтожили ранние заморозки. Зимой стало совсем худо. Женщина ходила по поселку, прося хоть какую-то работу за кусок хлеба, везде ее гнали прочь – самим нечего было есть. Соседи, друзья, родственники отвернулись. В итоге дети умерли от голода один за другим у нее на руках. У женщины помутился рассудок. Когда весной в поселок приехали купцы, то увидели пустые дома, наполненные гниющими трупами, и безумную ведьму, расхаживающую по улицам, шепчущую: «Я же говорила, что вы пожалеете».

Не осталось никого: ни детей, ни взрослых, ни стариков. Тридцать дворов вымерли от проклятия ведьмы.

Несчастную сумасшедшую арестовали, допросили и казнили.

От второй истории волосы зашевелились у меня на затылке. В центральное отделение столичной полиции поступил сигнал: в городке Равой стали пропадать дети. На тот момент пропало уже трое: пяти, семи и десяти лет. Пока приехал дознаватель с отрядом сыскарей, пропал еще один ребенок – совсем маленькая девочка. Ей было три. Мать на минутку вышла за ворота поздороваться с соседкой, а дочери со двора и след простыл. Никто ничего не видел.

Город был немаленький, поэтому на поиски похитителя ушло много времени. В конце концов, ее нашли. Как ведьма оказалась в городе и откуда пришла – осталось тайной. До допроса дело не дошло.

После, опрашивая соседей, выяснили, что полгода назад прилично одетая женщина сняла маленький домик на окраине и начала зарабатывать тем, что стирала и гладила белье. Тихая, кроткая, покладистая. Ни с кем не дружила, с мужчинами не встречалась, в гости не звала и не ходила сама.

Соседка, напуганная происходящим в городке, набралась смелости и сообщила местному служителю порядка, что видела, как прачка вывешивала во дворе постиранные вещи, среди которых было детское платьице розового цвета. Именно в подобное была одета последняя похищенная девочка.

Сыскари отправились по указанному адресу. Ведьма, увидев мужчин, сообразила быстро. Счет шел на секунды. Один из сыщиков выстрелил, но она успела перед смертью проклясть всех четверых. И все они погибли в разное время. Кто умер на следующий день, кто через месяц.

Когда жандармы вошли в дом, то в подвале обнаружились все пропавшие дети. Они застыли навечно за маленьким столиком в разных позах. Кто с игрушкой в руке, кто с высохшим куском пирога. Ведьма из них сделала кукол и рассадила кругом за жутким чаепитием. Что случилось и как она стала такой, никто не узнал. Тайну она унесла в могилу.

Тема убийства ведьм стала содержанием второй брошюры. Она называлась: «Как уморить ведьму». Оказывается, раньше это было проблемой. Много лет тому назад, в темные времена, ведьм казнили такие же смертники. Им обещали или деньги семье, или (если вдруг обойдется) послабление в наказании. Редко когда удавалось арестовать или убить ведьму без жертв. Проклятие настигало всех, кто приближался на расстояние взгляда.

Если эти истории правдивы, то я понимаю, почему нас все так ненавидят. Мы стихия, не поддающаяся управлению и контролю. Нас не остановят ни пули, ни тюрьмы, ни виселицы, ни костер. Ведь для проклятия нужна секунда, мгновенье. Любая ведьма, идущая на эшафот, успеет натворить море бед, ведь ей терять нечего. Может быть, поэтому ведьм и перестали казнить? А если и казнили, то быстро, издалека, стрелой, ядом или во сне?

Но одного я так и не поняла: кто дает женщинам эту великую силу? Почему у одних она есть, а у других нет? Ведь несчастных очень много, а ведьм единицы. Многие теряют мужей и детей, но не все становятся ведьмами. И почему стала ведьмой я?

Ничего не помню. Кусок жизни в восемь-десять лет стерся начисто. Как я ни силилась восстановить в памяти хоть что-то – лица матери, отца, бабушек, дедушек, мое окружение, дом, сад, кроватку, любимые игрушки. Пустота. Лишь помню ласковый голос Агаты. Красиво одетая женщина спрыгнула с лошади и взяла меня на руки. С этого момента я живу.