Добыча Беркута (СИ) - Невинная Яна - Страница 14

Раньше помогало прийти в себя осознание того, что она далеко, за тридевять земель, будто бы в другом мире, далеком от меня.

А еще спасал гребаный смятый билет, хранимый в спальне в рамке под стеклом. Купил его, когда погнался в Стокгольм за сбежавшей невестой, как влюбленный идиот. Она заливала, что не встречается со своим боссом, что их связывают только дружеские отношения, и что она только о карьере думает. Хрен там. Слишком много времени они проводили вместе, чтобы ничего не подозревать. Поэтому я решил лично проверить, никому такое доверить не мог. Хотел уговорить Леру вернуться домой, если не увижу между ними связи, а они, как голубки, шли по аэропорту в обнимку.

Тогда я все понял. Наступил самый черный период в моей жизни, о котором даже вспоминать страшно. Навсегда запомнил это чувство предательства, возненавидел Лукьянову. Ненавидел и любил. Адская смесь, которая разъедала изнутри.

Каждый раз, когда хотел ей позвонить или написать, смотрел на билет и понимал, что предательнице не место рядом со мной. Предала раз, предаст и два. Сердце сжималось, а любовь разлеталась на куски, вот только не разрушилась, а миазмами расползлась по моему телу и уничтожает. Таких дел натворил, пока Лукьянова отсутствовала, что даже отцу было поначалу не разгрести. До сих пор последствия. И так тошно, а еще она вернулась.

Сияющая, красивая, такая же волнующая, притягательная. Разговаривала со мной невозмутимо, будто ничего для нее не значу. Пытался разговаривать с ней взглядом, но она отводила глаза. Пытался понять по выражению лица, что она думает. Поговорить даже собирался, попробовать наладить отношения. Я просто обязан был.

Если у нее все удачно сложилось со своим шведом, то оставлю в покое. Переборю в себе чувства. Но когда она уехала со свадьбы, понял, что не могу думать ни о чем другом, только преследовать. Захотел найти и узнать, почему сбежала, поговорить - все что угодно, но оказаться рядом.

Но Динар меня опередил. Братец почему-то поехал за Лерой, следил за ней и видел, в какую машину она садилась. Он сообщил, что она в ночном клубе напивается с Сафьяновой. В голове не укладывалось, что Лукьянова променяла родных на подругу, бросила сестру в такой ответственный момент. Всегда так переживала, что чужая для семьи. Как это возможно, что ей стало на это наплевать? Или ей Юля что-то сказала, или родители. Тоже вариант. Должно быть серьезное основание, чтобы покинуть свадьбу сестры, ради которой приехала. Эта загадка изводила мозг.

Наверное, ей наплевать на родню, на всех, тем более на меня. Она устроилась в Швеции, забыла обо всех. Сгребло, честно признаюсь. Докопаться до сути хотелось. Ничего не планировал, когда ехал в клуб. С удивлением застал ее танцующей с одним из моих знакомых Кочановым Славой по кличке Кочан, который должен был мне денег за услугу по охране его дочери. Темный был мужик, всегда чем-то нелегальным занимался, любил легкие деньги и на многое был готов ради наживы. От вида их, танцующих вместе развратный танец, в голове перемкнуло, перед глазами потемнело. Вообще не понимал, что происходит.

Какого хрена она здесь делает? Какого хрена танцует с этим увальнем и зачем Динар с ней разговаривал? Ярость застилала глаза, хотелось растащить танцоров, но потом они пошли в чилаут. Я – следом, продолжая недоумевать. Лера вела себя донельзя странно, на нее было совсем не похоже связываться с незнакомцами. Всегда ведь была такой правильной. Подумал, что она под кайфом. И Динар, поганец, подтвердил, что подмешал ей веселую таблетку. Сука. Зачем он это сделал? Готов был уже порвать его, но вместо этого отправил домой. Только проблем Динара мне сейчас не хватало. Он сам был под экстази, невменяемый. Не было смысла с ним разговаривать. Динар продолжал катиться в пропасть. Как ни пытался его вытащить, не выходило. От отца приходилось скрывать пагубное пристрастие младшего сына. Но он не дурак, вроде бы догадывался, чтобы младший сын опять связался с наркотой. Наверное, всем Беркутовым на роду написано в юности по темным дорожкам пройтись, прежде чем на свет выйти.

Пошел следом за Лерой и Кочаном. Он донимал ее, что-то втолковывал, а когда она отключилась, попытался трахнуть. Я оттащил его и начал колошматить. Хотелось убить грязного скота. А он, когда понял, кто перед ним, затрясся и стал просить пощады, опять начал свою дочку вспоминать. И внезапно меня посетила совершенно сумасшедшая мысль, которая оформилась буквально за секунды. Не имею понятия, почему она появилась в моем больном воображении. Наверное, у меня до сих пор не все в порядке с головой было. Либо Лукьянова сегодня с ума свела. Захотел отомстить за прошлое и одновременно удержать рядом с собой, привязать самым надежным способом – чтобы она мне обязана была. И сразу стало хорошо на душе. Понял, что это единственное, чего я хочу. И единственное, что поможет мне примириться с ее предательством.

Но сразу все пошло не по плану.

Не ожидал, что проснутся жалость и сочувствие. Такой беззащитной была Лукьянова, перепуганной, отчаявшейся. Сразу понял, что зашел слишком далеко. Но уже глупо было заканчивать спектакль на полпути.

В лесу полностью потерял над собой контроль. Знал, что хмырь Кочан лежит в могиле, слышит то, что происходит снаружи, но не смог удержаться, трахнул Леру. И понял, что мало. Не насытился. А она… Она не сопротивлялась. Возненавидел за отзывчивость. Лучше бы она меня оттолкнула. Такой сценарий уложился бы в голове. А теперь там все смешалось. Ничего не понимал. Какого хрена она так поступает? То отталкивает, то притягивает. Что с ней? Стала еще слаще, пьянила голову сильнее, привязывала к себе. Я же не отпущу теперь. Осознал, что последние года занимался самообманом, но не забывал ее, несмотря на предательство и побег. Лучше Леры никого не было и не будет. Единственная для меня.

Вот только как теперь строить отношения, когда все запуталось? Она в отношениях, я жениться собираюсь. Лукьянова снова может уехать, семья ее здесь не держит. Оставалось только мнимое убийство, способное заставить ее не покидать Москву.

Привез ее в загородный дом, принудил позвонить мужику, ради которого она меня бросила. Никакой жалости не ощутил. Отмщение оказалось острым на вкус. Захотелось его вовсю распробовать. Кидался оскорблениями и унижал, чтобы насладиться вдоволь выражением боли на красивом лице Лукьяновой.

И вот теперь она в моем доме, а я не нахожу себе места. Видеть ее здесь так естественно, тогда как Виола всегда казалась лишней. Жалел, что впустил ее в свое убежище. Она мешала, не вписывалась в идеальную картину моего мира. Здесь, вдали от города, я любил уединение. Так и должно было оставаться. Зачем тогда собрался на ней жениться, если часто раздражает? Хороший вопрос. Из всех, кого так и не смог полюбить, она была больше всех похожа на чертову Лукьянову. Тоже брюнетка, только слишком намарафеченная. Выше Леры, на каблуках так и вовсе равнялась мне по росту. А я любил ощущение хрупкости и женственности, когда Лукьянова нежилась в моих объятиях.

Да разве по внешности и росте дело? Разве в любви что-то значат формы и размеры?

От одной мысли о Лукьяновой, ее гибком теле, дерзком язычке, порочном взгляде по телу расползался медленный жар. От осознания того, что она в моей власти, сносило крышу. Чуть не раскрошил зубы, сжимая их в попытке держать себя в руках, не опрокинуть ее на любую горизонтальную поверхность. Да и вертикальные подойдут, лишь бы оказаться в жаркой влажной тесноте ее тела. Она говорила одно, а язык ее тела подсказывал другое, что она хочет точно того же. Но нельзя давать ей желанное, она не должна догадаться, что творится у меня на душе. Пусть считает мерзавцем, боится, ненавидит, только бы оставалась в моей жизни.

Глава 6

В доме Марата я провела еще одни сутки. Мы почти не разговаривали, я отшатывалась при его приближении и плотно сжимала губы, чтобы не начать ругаться. Когда он сказал, что всех обзвонил и рассказал о нашем воссоединении, я только хмыкнула и скрылась в спальне. Видеть его не могла! Он олицетворял крах моих надежд. И я только диву давалась, как быстро ему удалось воспользоваться ситуацией и влезть в мою жизнь, перевернув ее!