Экшн (СИ) - Худякова Наталья Фёдоровна - Страница 7

Василиса с каменным лицом смотрела на своего начальника.

— Хотите сказать, что здесь меня ждет полный облом? А я уже объявление в Интернете дала, еще и про жилье упомянула…

— Про какое жилье? — не понял шеф.

— Ну, чтобы там жить, где убирать буду.

— Нет, ты точно малахольная, — корчась от смеха, проговорил Петр Петрович. — «Журналистка влезла в чужой дом под видом домработницы» — сюжет для ЧП на канале НТВ и только!

Василиса отвернулась к окну. Она никак не могла разделить буйное веселье Петровича.

— Со стороны, наверное, очень смешно, а мне что делать?

Петр Петрович растер ладонями лицо и сделался серьезным.

— Если считаешь, что здесь тебе пока работать не стоит, то надо крепко подумать. Дело это непростое, — он побарабанил пальцами по столу. — Я попробую позвонить кой-кому из знакомых. Постараюсь в ближайшее время тебе сообщить. Идет?

— Идет, — грустно ответила она. Не объяснять же Петровичу, что просто работа, без жилья, ее мало устраивает. А найти быстро такую работу, зарплата на которой позволяла бы снимать приличное жилье — это нереально.

— Не кисни, все образуется, — Петр Петрович хлопнул ладонью по столу.

— Угу, — буркнула Василиса и поднялась со стула.

Глава 2

В мастерской у Крюкова витал запах свежезаваренного кофе.

— Держи, — протянул он Василисе ключи от ее машины.

— Что, все так безнадежно? — спросила она с кислой физиономией.

— Почему? Все в полном порядке. Стоит себе у нас во дворе и тебя, непутевую, дожидается.

— Правда? Ой, Женя, спасибо, — Василиса подошла к нему и громко чмокнула в щеку.

— Могла бы и понежней, — недовольно буркнул он.

— А чего было-то? Шибко быстро ты справился.

— Ничего особенного. Просто полное физическое истощение.

— Ой… а что это значит? — у Василисы вытянулось лицо.

— Вася, вот смотрю я на тебя и удивляюсь: вроде не блондинка, а рассуждаешь… Заправлять, подруга, надо машину вовремя, ясно?

— Какой ужас! — только и смогла ответить Василиса, закрыв от стыда лицо руками.

Освободив край стола от бумаг и разных снимков, фотокорреспондент разливал напиток по чашкам.

— Прошу к столу, — он галантно поклонился, поправил свой шарф и улыбнулся.

Василиса присела на табуретку.

— Подкрепись, а то на тебе лица нет. Что там наш старик, не одумался? — спросил Женя, придвинув к Василисе тарелку с сэндвичами.

Василиса неопределенно пожала плечами:

— Да я как-то и сама уже не хочу в такой обстановке работать.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Ты, Васька, капризничаешь, не иначе. Где ты видела в газетах, подобных нашей, нормальную обстановку? Все как на вулкане, не одна ты.

— Ага, — кивнула Василиса, — все на вулкане, а я в самом жерле, тебе не кажется?

Крюков отхлебнул из чашки.

— Пей, уже не горячий, — напомнил он ей.

Василиса взяла в руки чашку и глубоко вдохнула запах, исходящий от кофе.

— Ты молодец, не ленишься заваривать молотый, — она сделала глоток и поставила чашку обратно. — Петрович уже не настаивает на моем увольнении, — добавила она.

— Вот как? Так в чем проблема, не понимаю.

— Да особо ни в чем. Во всяком случае, с Петровичем проблем у меня нет.

— Ты хочешь сказать, что принципиальных разногласий по поводу твоих выводов у вас уже нет?

Василиса кивнула:

— Принципиальных нет. Но здесь мне работать сейчас нельзя.

Крюков удивленно поднял брови и посмотрел на Василису.

— Расшифруй, — попросил он.

Василиса покачала головой.

— Это долгий разговор, Женя. Мне сейчас некогда.

Крюков сделал глоток из чашки и, поморщившись, поставил ее обратно на стол.

— Что, уже есть чем заняться? Быстро ты… и в какую газету, если не секрет, навострила лыжи? — спросил он и отвел взгляд в сторону.

Василисе почудился в его вопросе легкий холодок профессиональной зависти.

— С чего ты взял, что я собираюсь в газету? — спросила она и принялась медленно жевать сэндвич, решив слегка натянуть его нервы.

— Нет? Странно. Тебя Петрович очень ценил, а он в кадрах толк знает.

— Надеюсь, — согласно кивнула Василиса.

Такой ответ окончательно поставил фотокора в тупик.

— Хочешь сказать, что наш шеф тебя на телевидение сосватал? — сделал он очередную попытку, не моргая глядя на Василису.

— Женька, осторожно! — воскликнула она и схватила его за руку, в которой тот держал чашку. — Кофе прольешь.

Крюков поставил чашку на блюдце и покраснел. Василиса поднялась и, положив руку ему на плечо, как можно мягче сказала:

— Жень, как только все уладится, я обязательно расскажу об этом тебе первому. Идет? А то, как бы не сглазить, — многозначительно добавила она.

Крюков тоже вскочил со своего места.

— Само собой, Вася, — он добродушно улыбнулся. — Я тоже в таких вопросах суеверный. Если что понадобится — обращайся.

Василиса на мгновение остановилась у порога, затем сказала:

— Уже обращаюсь: нет ли у тебя знакомых, которые недорого сдают жилье?

— Жилье? — растерянно повторил он. — Вот с жильем я как-то не очень.

А что твой Фокин? Ты решила уйти от него?

Василиса снисходительно посмотрела на Крюкова, как будто он у нее клянчил на пирожок.

— Это он решил, чтобы я ушла от него. Ясно?

Фотокор растерянно молчал, не зная, что ответить.

— Вот такие вот дела, Жека, — Василиса хлопнула его по плечу и вышла из мастерской.

Крюков через несколько секунд очнулся и окликнул Василису:

— Погоди!

Она обернулась.

— Вася, есть хороший вариант и, главное, совсем даром, — подбежав, сказал он.

— То есть? — не поняла она.

— У меня. Живи у меня.

Василиса развернулась, чтобы продолжить свой путь.

Он схватил ее за руку.

— Стой! Ты совсем не так меня поняла. Я ведь живу за городом в большом доме вместе с бабушкой. Комнат свободных полно. Выберешь любую. Мое присутствие даже не заметишь, честное слово!

Василиса хмыкнула:

— Как мышки, каждый в своей норке, да?

Крюкова подобное сравнение слегка покоробило, однако спорить он не стал.

— Ну, приблизительно. И бабушка будет довольна. Ты же знаешь, она тебя любит.

— Спасибо, Женя, — ответила она и грустно улыбнулась. — Если уж совсем не сложится, я обязательно воспользуюсь твоим гостеприимством.

— Даже не сомневайся, всегда будем рады, — он широко улыбнулся и скрылся в мастерской.

Побросав свои немногочисленные пожитки в плотный пакет, Василиса покинула редакцию. Время было обеденное, кабинеты опустели. То, что она ни с кем из коллег не встретилась, ее вполне устраивало. Помочь они ей вряд ли смогут, а выслушивать слова сочувствия ей сейчас меньше всего хотелось. Тем более что у некоторых при этом от радости глазки будут потуплены в пол, дабы искры счастья не брызнули невзначай.

Повернув ключ зажигания, она плавно тронулась с места. От кофе и выкуренной сигареты разыгрался аппетит, и Василиса невольно начала вглядываться в вывески вдоль дороги. Где-то здесь неподалеку должно быть кафе «Тет-а-тет». Когда-то они с Рудиком ужинали там. Было весьма прилично. Василиса невольно улыбнулась: неужели она будет испытывать ностальгические муки, когда войдет туда? Надо непременно проверить…

Она вошла в зал и огляделась. С тех пор здесь, безусловно, многое переменилось. В первую очередь, общая тональность помещения стала более мягкой и светлой. А в ту пору здесь преобладали темные краски и приглушенный свет. Появилось больше зелени, по большей части, конечно же, искусственной, но все равно было красиво. Небольшие столики стояли по-прежнему в достаточном отдалении друг от друга, что всегда приятно, когда хочешь поужинать в спокойной обстановке и небольшой компании. Сейчас здесь было немноголюдно.

— Вы к нам пообедать или у вас деловая встреча?

Она не услышала, когда к ней подошел официант.