Английская наследница - Джеллис Роберта - Страница 6

ГЛАВА 3

Роджер Сэнт Эйр отправился на поиски Генри де Коньера. Стояла невыносимая жара, новости от Комптона были прискорбными. Поверенный написал, что последнее письмо от Генри, адресованное брату Вильяму, пришло в апреле. Так как Вильям умер, а сэр Джозеф приказал Комптону просматривать всю корреспонденцию, Комптон прочитал письмо. Он показал его Роджеру, и тот застонал, прочитав его.

Роджер задумался, почему Генри не захотел избежать политических преобразований и не отреагировал на смерть братьев. В описаниях Генри о преобразованиях Национального Собрания был не только восторг, но и практический анализ влияния новых положений конституции. У Роджера не осталось сомнений, что Генри де Коньер был человеком сильных эмоций и высокой ответственности. Он не собирался снимать с себя ответственности за поместье, несмотря на социальные и политические изменения на своей новой родине. Перечитав новости в конце письма, Роджер пришел в сильное волнение.

«В это трудное время, — писал Генри, — Мари тверда, как античная героиня. Она поддерживает меня любовью и пониманием. Я не могу сказать, насколько часто падаю духом, когда безответственные ораторы типа Десмолина требуют у озверевшей толпы крови, и когда кровь проливается. Много раз я умолял ее уехать с детьми в Англию, но она понимает, что я не могу за ними последовать. Леония и Франц протестуют, и просят меня не отправлять их из страны в такое тяжелое для нее время».

«А теперь все, — продолжалось письмо. — Я рад, что не поддался страху. Во всяком случае, сейчас мы в безопасности. Моя работа сделана, и я могу вернуться к личной жизни. Нет никакой вероятности, что мне придется вмешаться в правительственные дела. Было решено, что нас в Национальном Собрании не будут переизбирать. Ни один депутат Национального Собрания не может баллотироваться в Законодательное Собрание, которое скоро создадут».

Роджеру стало ясно, что Генри неправ. Они в опасности. Если бы дела шли, как ожидал де Коньер, это как-то отразилось бы в новостях, дошедших до Комптона. Отсутствие их означало только, что он или вся семья погибли, скрываются или брошены в тюрьму. Самое вероятное то, что семья схвачена. В этом случае де Коньер не получил бы писем Комптона.

Роджер отложил письмо и обдумал прочитанное. Странно, если бы Генри, изгнанный из поместья, не нашел дороги в Англию. Возможно, у него нет денег. Почему Генри не написал и не попросил денег? Во Франции беспорядки, но большинство банков работает. Наверное, Генри не нужны ни банки, ни помощь. Обращение к лорду Гоуэру, английскому послу, поможет во всем разобраться.

Роджер был в волнении. Если Генри не отвечал Комптону или не просил о помощи, то, следовательно, он не мог этого сделать. По той же причине Роджер не верил, что Генри и вся его семья казнены. Неясно почему, он был уверен, что они находятся под домашним арестом или изолированы другим способом. Дьявольский свет загорелся в глазах Роджера. Комптон закашлялся. Долгие годы, будучи поверенным, в аристократических семьях, он превратился в джентльмена и не позволял себе расслабиться. Его вывело из равновесия выражение лица Роджера Сэнт Эйра.

— Мистер Сэнт Эйр!

Роджер удивленно поднял брови. Комптон снова закашлялся. Он видел, что такое выражение лица смущало свидетелей, присяжных и даже судей. Потребовалось более семисот лет для могущественного родового дерева Сэнт Эйров, чтобы научиться не гнуться под тяжестью обстоятельств. Комптону нравилась способность Роджера смущать свидетелей, присяжных и судей. Комптон знал Роджера как уравновешенного и необыкновенно умного защитника.

— Отец поручил мне разобраться в происходящем с помощью графа Стоура, — сказал Роджер. — Какое у вас мнение на этот счет, Комптон?

Голос Роджера был густой, красивый, лицо строгое. Только искорки в глазах — смесь восторга и смеха — выдавали затаенные эмоции. Комптон взглянул в его глаза и покачал головой. Он робел перед его влиянием и богатством.

— Никакого, сэр, — ответил он твердо. — Пока вы найдете его светлость, сами пропадете.

Какая хитрая бестия, подумал Роджер. Потом комичность положения дошла до него, и он улыбнулся.

— Поедем или я или отец. Комптон вытаращил глаза.

— Ваш отец! Но сэр Джозеф не знает… Боже! Как он может даже думать… Сложность такого путешествия в нынешнее время…

— Да, это вы представляете себе трудности, но не сэр Джозеф. Он не хочет, чтобы земли Стоуров пришли в запустение, пока при дворе неразбериха.

— Я так не считаю, — огрызнулся Комптон. — Не понимаю, кто поможет мне или вам, или сэру Джозефу не затеряться во Франции. В стране ужасные беспорядки. Я написал досточтимому Генри, я имею в виду нынешнего графа, и до сих пор не получил ответа. Роджер кивнул.

— Я подозревал это. Не думал, что вы так ясно представляете ситуацию. Долгая задержка вредит нам, я чувствую, что пора заняться этим, — Роджер увидел недовольство Комптона и поднялся. — Нет смысла спорить об этом. Или я еду, или мы остаемся в неизвестности.

— Мы можем послать кого-нибудь, — сухо сказал Комптон. — Есть…

— Нет, — твердо прервал его Роджер. — Может быть, младшего клерка? Не говорите чепухи. Такой человек не знает Франции и абсолютно беспомощен. Хорошо бы связаться с осведомителями, если вы кого-нибудь наняли. В этой ситуации открыто искать Стоура — значит попасть в беду.

— Я еще не нанял осведомителей, — сказал Комптон, соглашаясь с тем, что если Роджер едет, то чем меньше интереса у окружающих вызовут поиски Генри, тем лучше. — Я хотел объяснить это вашему отцу и получить разрешение нанять таких агентов.

— Нет, — прервал его Роджер. — Такие люди или глупы, или работают на другую страну. Если Стоур и его семья живы, они находятся в заключении и нужна осторожность, чтобы их освободить.

— Боюсь, что так, — сказал Комптон мрачно. — Мистер Сэнт Эйр, я думаю, все, что вы делаете, очень необдуманно и опасно, но не могу остановить вас. Что касается меня, если бы я мог отговорить вас, то был бы счастлив.

На этом они разошлись. Роджер поспешил в клуб, где его ждал изысканный ланч. Энергия бурлила в нем. Остаток дня прошел в заботах. Роджер передал незаконченные дела в надежные руки. Казалось, он полностью освободился от всего, его голова была занята Генри де Коньером. Когда он сообщил клерку из конторы об отъезде, у него уже был план действий.

Затем он посетил банкира, где его просьба вызвала удивление. Если бы они поняли, что человеку такого уровня, как Роджер, такая сумма нужна для себя, то ему могли отказать. Роджер был ценным клиентом, и попытки вроде комптоновской были бы сделаны для его спасения. Для того чтобы выдать деньги, нужно время, сказали ему, он получит их после полудня или к вечеру.

Роджер велел груму отвести коляску с лошадьми в конюшню. Он поедет во Францию, истратив часть денег на проезд. Роджер понимал, что приезд иностранца в маленький город и его пребывание там потребует объяснения. В мирное время можно было бы представиться английским путешественником, но только не сейчас. Странствующий торговец — подходящая фигура. Так как Роджер вообще ничего не знал о торговле, то сначала отбросил эту мысль. Затем снова к ней вернулся. Он знает ружья! Не то чтобы он был замечательным стрелком, но всегда обожал механизмы. Он сможет поехать как странствующий ружейный механик. Ему нужен запас ружей.

Остаток дня он провел в ружейных магазинах, где его требования вызвали недовольство. Кто-то удивлялся, что он скупал редкие детали, другие хотели знать, не собирается ли он открыть ружейный магазин. В конце концов, Роджер получил все, что хотел, — много старого иностранного оружия и немного нового, но неработающего.

Наконец он вернулся в контору и написал отцу перечень того, что собирается делать. Он слегка согрешил, представив путешествие легким и беспечным праздником. Роджер не обманывал сэра Джозефа. Как бы он ни представлял себе трудности, ему казалось, что он едет на каникулы. Письмо отражало его ощущения.