Каменное сердце генерала (СИ) - Пульс Юлия Александровна - Страница 12

Отцепившись от руки Тауры, вцепилась в край стола и поднялась со скамьи. Уставилась себе под ноги.

— Выйди, покружись!

Испытывая злость и неловкость, переступила через скамью и прошла несколько шагов от стола. Остановилась напротив шатра с врагами и крутанулась на месте. Не осмелилась поднять глаза.

— Вроде ничего. Под одеждой не видно. Разденься, — узнала я по голосу красноглазую тварь по имени Берн, что отвесил мне смачную пощечину, когда еще ходить не умела. Урод поганый! Захотел унизить перед всем лагерем? Так тому и быть. Пусть полюбуется на убогую.

С ненавистью и остервенением развязывала поясок и смотрела прямо ему в глаза. Откинула шнурок в сторону и стащила платье через голову. Швырнула зеленую ткань себе под ноги и осталась в одном белье. Не собиралась ничего прикрывать. Гордо вскинула подбородок.

— Смотри, мразь, — шепнула себе под нос, едва шевеля губами.

Смех прокатился по столу эсперов. Все потешались, а Берн вообще противным хохотом зашелся. Только у каменного генерала не изменилось выражение лица. Лишь взгляд стал более цепким и жалящим. Глаза разгорались ярче.

— Снимай все! — я на миг обернулась и посмотрела на перепуганную Тауру. Она кусала кулак и с ужасом наблюдала за происходящим. А ведь она меня предупреждала. Наиграться им надо, значит? Ладно. Година жизни беспомощным овощем научила главному — бывает так, что тело тебе не принадлежит. И мне легко это представить.

Я сглотнула холодный ком в горле, не опустила ненавистный взгляд и сняла с себя белье, которое мигом отправилась к платью. Неимоверных усилий стоило не прикрывать интимные места руками. Я стиснула ладони в кулаки и посмотрела врагам в лицо.

Проклятый Берн не поленился под улюлюканье вояк подняться с места и подойти к безвольной игрушке. Ухватился на мою грудь своей огромной лапищей и до боли сжал в тиски. Я закусила щеку изнутри, затряслась на ветру осиновым листом.

— На разок пойдет, — шлепнул меня свободной рукой по ягодице. Противный хлопок врезался в уши, зазвенел в голове похабным смехом.

Я стояла неподвижно и безотрывно смотрела сквозь Берна на генерала. Продиралась взглядом, чтобы достать до самого дна сапфировых озер. Вот как развлекается непобедимая армия эсперов? Глумится над слабой девушкой, унижая и растаптывая на потеху толпе? Браво! Жаль, похлопать не могу.

— Пользованная уже? — продолжал ощупывать мое нагое тело крылатый.

— Да! — сказала, как пощечину отвесила. Не собиралась признаваться в том, что невинна. Еще больше распалю интерес, подзадорю на конкретные действия. Этот поганец не остановится, пока не лишит меня чести как морально, так и физически. Шакал, почуявший кровь молодого ягненка.

— О! Убогая у нас опытная девка, — ахаха, до чего смешно, прямо до колик в животе, скотина! Но это только мне и другим мерцающим было не до смеха. Вояки ржали как лошади с молчаливого согласия своего предводителя, что продолжал смотреть мне в лицо, не моргая. — Давай, покажи всем, что умеешь, — потянулся к ширинке штанов, и я не выдержала унижения. Губы задрожали и глаза наполнились влагой. По щекам покатились немые слезы.

— Хватит! — громом прокатился по лагерю голос Кайса. — Оденься и вернись за стол! Берн, сядь на место!

И если крылатый сходу подчинился и засеменил к шатру, то я продолжала стоять без движения, будто проросла корнями в траву. Смешки и шепотки смолкли, погружая пространство в тишину. Все заглядывали в рот генералу, боялись его, трепетали, а мне хотелось сорваться с места и вцепиться в красивое лицо врага, разодрать его синие глаза в кровь.

— Скорее, — подбежала ко мне Таура и только тогда я отмерла и посмотрела на обеспокоенную девушку.

Она помогла мне одеться и повела за руку обратно к столу. Впихнула в руку чарку с вином и заставила выпить.

— Все прошло, Мэлори, — нашептывала, поглаживая по спине. — Если Кайс защитил, то не тронут больше.

Не тут то было.

— Ты! Подойди ко мне, — распорядился генерал, и Таура подтолкнула меня, чтобы встала живее.

Пошла по траве под колкими взглядами присутствующих. Хоть и в одежде, а все равно что голая. Страшно и противно. Что ему от меня надо? Разложит прямо на столе и покажет всем, кто здесь хозяин?

Ноги совсем не гнулись, пока шагала навстречу врагу. Руки предательски тряслись, а как дышать и вовсе забыла. Остановилась в шаге от генерала.

— Ближе, — приблизилась почти вплотную. — Спиной повернись, — исполнила приказ и ощутила, как рука скользнула вверх по бедру, приподнимая платье. Зажмурилась, готовясь к самому худшему. — Откуда это? — дернул за край лоскута и оголил рану.

Я обернулась, столкнулась со злым взглядом потусторонних глаз и промолчала. В голове вместо мыслей кленовый сироп.

— Мышка, я задал вопрос, — неожиданно снисходительно произнес.

— Мэлори. Меня зовут Мэлори, — и почему мне вдруг стало важно озвучить ему свое имя?

— Отвечай, — от напряжения подрагивали и подгибались колени.

— Порезалась, — выпалила первое, что пришло на ум.

— Как?

— О ветку, — и притаилась в надежде, что поверит.

У меня едва сердце из груди не выпрыгнуло, когда Кайс обхватил меня за талию и одним сильным рывком уложил себе на колени вниз животом. Я так и свесилась, касаясь кончиками волос земли.

— Имин, вылечи, — я вцепилась в штанину эспера и вскоре ощутила прикосновение горячей руки к ноге. Боль утихла, и ей на смену пришло долгожданное облегчение.

Противный звон колокольчика заставил съежиться.

— Кара! — закричал Кайс, даже не думая спустить меня с колен.

— Да, господин, — мигом примчалась тетка. Жаль, я не видела ее лица и продолжала болтаться вниз головой.

— Думаешь, ты здесь самая умная? — рычащей сталью прозвучал грозный голос генерала.

— Я… я… нет, господин…

— Думаешь, я дурак и не умею различать раны?

— Нет… я… — заикалась на каждой букве Кара.

— Жизнь ни чему тебя не учит, правда? Разве я не говорил, что головой за нее отвечаешь? Ты плеткой огрела? Отвечай! Только посмей соврать, убью на месте!

— Да, — еле слышно отозвалась, и я притаилась, выпустив штанину эспера из захвата. Не успела опомниться, как услышала душераздирающий крик женщины. Она орала так, будто ее заживо сжигают. Кровь стыла в жилах от ужаса. И мне не верилось, что рука чудовища, способного устроить такое, мягко покоилась на моей пояснице.

— Последнее предупреждение, Кара, — заключил ровным тоном, когда женщина успокоилась. — Пошла вон!

Меня уже начало мутить от того, что вся кровь прилила в голову, в ушах зазвенело. Кайс резко меня поднял и поставил на землю, но голова закружилась с новой силой и я завалилась обратно в объятия крылатого. За что почему-то заслужила полуулыбку врага.

— Иди к себе, мышка, — вернул меня на место и легонько подтолкнул к выходу из шатра.

— Кайс, ты чего? — послышалось вслед, и я замедлила шаг, узнав по голосу красноглазого. — Никогда никого не защищал, а тут убогую эту лечишь, силы Имина тратишь.

— Не забывайся, Берн. Мои приказы не обсуждаются.

Я припустила бегом, чтобы поскорее покинуть поляну и спрятаться от всех в палатке.

Глава 11

Забралась с головой под покрывало и дала волю чувствам. Проявила слабость, разрыдавшись в подушку. Никогда меня так не унижали. Никто и никогда! В голове не укладывалось, что мужчины могут быть такими жестокими. Хотя какие мужчины? Твари они все! Безжалостные существа, в которых нет и капли сочувствия. А Кайс… Это он позволил своим зверям распять меня прилюдно. Остановил насилие и залечил рану? Да! Но ни какой благодарности по этому поводу я не испытывала. Еще и Кару снова наказал, сделав мое пребывание в лагере совершенно невыносимым. В каком углу мне теперь прятаться, куда бежать, когда тетка захочет отомстить? К нему? Аха! Смешно!

Разрываясь на куски от злости и безысходности, в какой-то миг забылась сном. Тягучим, зыбучим и темным. Я шла по тухлому болоту босиком, с каждым шагом все больше засасывала трясина. А впереди сплошной ночной лес пугал звуками хищников. Не понимала, убегаю от кого-то или просто двигаюсь к какой-то цели. Сил совсем не осталось. Я погрязла в вязкой жиже по колено и в страхе остановилась. Увидела два сапфировых глаза. Зажмурилась, чтобы прогнать наваждение, а когда распахнула глаза, рядом горой стоял крылатый мужчина. В этот раз я узнала его по чертам лица. Они манили улыбкой и пугали красотой.