Недотрога (СИ) - Невинная Яна - Страница 20

— В тот раз он был таким строгим. Как бы не запретил мне выступать, если его не устроит качество исполнения.

— Я же сказал: не думай про это! — жестко бросил Максим, не глядя на меня и с такой силой сжимая руль, что я поежилась от неприятного ощущения, словно сделала что-то неправильное. Ну ладно, не буду отвлекать этого угрюмого типа. Наверное, волнуется из-за открытия, продумывает какие-то важные моменты. Я всё время забываю, что он мой босс и не должен со мной никаким образом цацкаться, заботиться обо мне, вести беседы и доверять. И надо запихнуть куда подальше желание его общества.

В молчании мы подъехали к клубу. Макс был сосредоточен на езде, я же начала волноваться перед ответственным событием. Сгущались сумерки, и луна плыла на небе на фоне перистых облаков, такая завораживающая и величественная. Настроение у меня вдруг начало улучшаться, несмотря на угрюмого Максима рядом. Я и не мечтала стать частью чего-то подобного, грандиозного и пафосного. Правда, изрядно напрягало то, что придется встречаться с язвительными коллегами и терпеть очередные оскорбления.

Я молила бога, чтобы они не увидели, как меня снова подвозит Суворов. Но мои молитвы не были услышаны.

Когда он подал мне руку, чтобы я вышла из машины, все девчонки стояли на крыльце и курили. Конечно же, они уставились на меня, скользя заинтересованными взглядами. Презрительные улыбки появилась на разукрашенных лицах. Но ничего не поделаешь — придется смириться с тем, что среди них я уже не найду себе подруг.

Неприятно, конечно, но не смертельно. Я привыкла быть одна, в чем-то даже выделяться на фоне серой массы, находя в этом некое утешение. Но всё же расстроилась. Ведь у меня с девушками из консерватории общее дело жизни — игра на музыкальных инструментах. Мы должны быть в какой-то мере похожи, но нет — мы совершенно разные. Все мои однокурсницы каким-то образом успевали жить полноценной жизнью, по крайней мере, всегда общались с парнями, ходили куда-то. Как будто у них в сутках сорок восемь часов, а не двадцать четыре, и им, в отличие от меня, не нужно тратить время на огранку своего таланта… Загадка прямо.

Не успели мы приехать, как Суворов отошел от меня на пару шагов, чтобы пообщаться с партнерами и друзьями. Я пока осматривалась. Непрерывно приезжали какие-то машины, грузовики, такси, лимузины. С заднего входа подвозили продукты, спиртное, коробки с фейерверками, с переднего я наблюдала вереницу роскошных машин. Вокруг царила жуткая суета, все галдели.

Стоянка возле клуба всё больше наполнялась дорогими элитными авто, возле них сверкали гламуром шикарно одетые люди, богема, ожидая, когда гостеприимные двери клуба откроются. Также я заметила белый фургон, у которого толпились журналисты с камерами. Видимо, открытие «Инферно» — событие весьма важное в клубной жизни города, раз они решили осветить его в прессе.

Как только журналисты заприметили Макса, они ломанулись к нему с микрофонами и камерами наперевес. Как-то незаметно для себя я оказалась рядом с ним, уцепилась от волнения за локоть, а Суворов приобнял за спину. В нашу сторону полетели вопросы, защелкали вспышки. Первой реакцией было отпрянуть от Макса, но это выглядело бы странно и могло быть неправильно интерпретировано. Я не хотела опозорить его или вызвать ненужные толки. Поэтому молча улыбалась, стоя рядом. Макс же светился довольством, кажется радуясь активному вниманию со стороны акул пера. Кто-то сунул ему микрофон прямо в лицо:

— Расскажите, почему так дорого стоят билеты в клуб? Вы с самого начала создавали заведение только для привилегированного класса или планируются более демократичные цены в другие дни? А кто это с вами? Представьте нам свою спутницу. Кто она такая? Ваша невеста?

Ничуть не смущаясь, Макс спокойно отвечал на вопросы по порядку:

— Не буду отрицать, что мы задумывали «Инферно» для особенного контингента, так сказать, по запросам. Изучили потребности рынка и целевой аудитории. Несомненно, мы будем рады любым слоям общества, если в том будет их интерес. Мы готовы открыть двери для всех.

— Какую программу вы приготовили на сегодня?

— Не хочу раскрывать все секреты. Присоединяйтесь к гостям, и вы совсем скоро всё сами увидите. А эта прекрасная незнакомка — звезда нашего шоу, непревзойденная и талантливая скрипачка. Уверен, что сегодня она произведет фурор, — ответил с улыбкой Макс, продолжая обнимать меня за талию.

— Кажется, вы не сомневаетесь в успехе вашего клуба!

— Мы с партнерами вложили много сил и средств в общее дело и не собираемся довольствоваться малым. Тем более это не первое наше совместное предприятие. Незыблемая вера в успех — наше кредо.

— Почему ваш клуб называется «Инферно»?

Макс рассказал примерно то же самое, что и мне, по поводу названия. Когда у журналистов иссякли вопросы, а у Макса терпение, мы пошли по направлению к входу.

Альберт, выскочивший на крыльцо, казался постаревшим лет на десять. С лица не сходило беспокойство, он истошным криком позвал выступающих внутрь и понесся в сторону служебных помещений.

Я пошла вместе со всеми, едва успев попрощаться с Суворовым.

Бедный Альберт. Мне его даже стало немного жаль, хоть он зануда и высокомерный тип. Но я не могу не понимать, что он, как профессионал, в шоке от моего подхода к репетициям. По сути, он толком и не слышал исполнения номера. Когда всего через несколько часов отправлюсь на сцену, мне кажется, он сам не сможет определить, ненавидит меня за провал или радуется успеху.

Но я в себе более-менее уверена. Композиция совсем не сложная, да и зрители явно не из музыкальной среды. Больше переживаю, как буду смотреться на сцене и, главное, понравлюсь ли Максу и его партнерам. Только от их мнения зависит, останусь ли я работать в клубе, а мне нужны эти выступления, нужна эта работа. Лишь так смогу вытащить маму, да и полученный аванс в пятьдесят тысяч придется отработать. А я уже начала его тратить, и вовсе не на адвоката…

В тесной гримерной, куда налетели мои взбудораженные коллеги, а также Альберт, царила предпраздничная, но напряженная атмосфера. За стенами маленькой комнаты стало шумно — клуб открыл свои двери для многочисленных гостей. Мы ничего не видели, только слышали гомон из залов и из соседней гримерки, в которой готовились к выступлениям танцовщики, стриптизеры (обоих полов) и прочие артисты.

Иногда к нам забегал заполошный ведущий вечера, выкрикивающий время выступления каждой. Мое приходилось на два часа ночи, оставалось еще четыре часа, и их нужно было как-то занять. Я могла порепетировать, но в таком шуме об этом нечего было и мечтать. На данный момент казалось более важным наладить отношения с коллегами, хотя, если честно, я очень сомневалась, что мне это удастся. Уж больно враждебно они были настроены, тем более я снова приехала вместе с Максом, которого они рассматривали как вожделенный приз, к тому же журналисты удостоили меня своим вниманием. Странно, что еще не начались подколы. Стоило мне подумать об этом, как я поняла, что сама себя сглазила. Находящиеся уже в хорошем подпитии, девочки начали приставать:

— Ну что, звезда шоу, успела порепетировать? Или тем, кто перед шефом на спине показывает свое умение заработать деньги, это не нужно?

— А вы что, по опыту знаете, как лучше демонстрировать умение?

Вообще, я не планировала грубить, сама не знаю, как так быстро нашлась с резонным ответом, но меня настолько раздражала их тупость и очевидная зависть, что я не сдержалась. Все попытки наладить отношения явно были заранее обречены на провал.

— Ой-ой, какие острые зубки! Наверняка знаешь, что тебя защитят. Хорошо быть подстилкой шефа!

— Девочки, девочки, не ссорьтесь! — попытался разрядить обстановку Альберт. — Вы же культурные люди. Я не ожидал от вас подобных выражений. Такое ощущение, что вы с трассы, а не из консерватории. — Он скривился, с извиняющейся миной глядя на меня, и продолжил отповедь: — Как вам не стыдно! Если бы я считал это место неподобающим, никогда бы не согласился руководить вашим коллективом. Я, конечно, не смею надеяться, что вы извинитесь перед Таисией, но все же постарайтесь впредь уважать друг друга. Вы сюда работать пришли, а не соревноваться, кто круче. Я сейчас отправляюсь за костюмами. Таисия, помоги мне, а вы пока, сороки, отрабатывайте номера. У тебя, Семенова, слабая позиция в верхнем такте, а тебе, Трифонова, не хватает экспрессии.