Цикл «Идеальный мир»: Реквием по мечте (СИ) - "rrrEdelweiss" - Страница 46

— Как ты… понял что мне хочется? — она закинула ногу на его. Нужно было сходить в душ, но было ужасно лень вставать.

— Ох, тоже мне, задача! — он фыркнул. — Ты оставляла свои жуткие комиксы с порно-сценами у меня на кухонном столе, в ванной и на тумбочке. И каждый раз открытыми на моментах с двойным проникновением. Я в первый раз чуть завтраком не подавился, когда увидел! Хотел еще возмутиться, что за фигню ты читаешь, вроде девушка со вкусом, и вдруг такое!

— Но что-то мне никто не потрудился вернуть комикс, а заныкал его около кровати, — Наги хитро посмотрела на мужа и взъерошила мех у него на груди. Огонек, улыбаясь, снова сделал длинную затяжку.

— Я просвещался, чем живет молодежь! А вдруг мои солдаты тоже подобное читают! Пойдет похабщина по казарме!

— От тебя и пойдет! — Хохотнула Наги, за что получила звонкий шлепок пониже хвоста.

— А если серьезно, родная, давай договоримся, — он поймал ее взгляд и посерьезнел. — Что обо всем, что ты хочешь, ты будешь говорить мне, а не заставлять разгадывать шарады. Хорошо, что я понял тебя верно, но мог же и ошибиться! И вместо первой брачной ночи вышло бы неизвестно что… Я не телепат, Нагината. Чтобы чего-то попросить или предложить, есть язык. Я со своей стороны обещаю тоже им пользоваться не только для оральных ласк, — он чмокнул ее в кончик носа. — Произнести слова — это не сложно, это…

— Вопрос доверия? — она улыбнулась.

— Именно… вопрос доверия. — Он улыбнулся в ответ.

— Интересно, и как я должна была тебе озвучить, что хотела бы… вот такое? Ну… ты бы подумал, что я хочу затащить еще одного мужика в нашу постель, а я не хочу! Если только удалось бы тебя клонировать, но такое мы пока не умеем…

Огонек расхохотался:

— Как видишь, если проговорить желание, вполне можно найти решение без клонирования. Ты и сама, как я вижу, нашла вариант. — Он кивнул на поблескивающую около его колена пробку.

— Ну… я у тебя учусь. — Она боднула его в подбородок, и он, посмеиваясь, почесал ее за ухом. — Но я поняла: говорить и… правильно пользоваться языком! — Она пощекотала его грудь кончиком влажного язычка, дразня. Мужчина выдохнул сквозь зубы и приласкал колено и бедро, перекинутое поперек его тела.

— Ты рискуешь, детка! Будишь… зверя! А я не уверен, что, решись мы на новый раунд, ты не попросишь пощады! — Вторая рука погладила спину и поясницу.

— А может, я намеренно бужу… твоего зверя! — Наги поиграла бровями, и они расхохотались. По-настоящему близости сейчас не хотелось обоим, но дразнить партнера нравилось и ему, и ей. — А если серьезно… то я бы хотела… ох, хера себе, это сложно сказать!.. раз уж мы говорим про желания, которые высказываем через рот… ммм… я хочу, чтоб ты меня отшлепал! Вот!

Огонек, блеснув пламенем на дне глаз, уточнил:

— Во время секса?

Наги спрятала лицо ему в подмышку так, что остались торчать лишь краснеющие ушки, и оттуда пробубнила:

— Ага! — поглаживания ее бедра стали интенсивнее, рассылая мурашки по телу.

— Ммм… рукой? Или ты хочешь… чтобы я использовал специальные приспособления?

На него моментально уставились любопытные глаза:

— А у тебя есть?!

Он рассмеялся от такого энтузиазма:

— Найду. Если… ты хочешь.

— Хочу. Такую… кожаную, с множеством ремешочков.

— Многохвостая плетка. Ясно.

— Но только если тебе это… интересно! Но если мне не понравится…

— Наги, ну никто же не будет пороть тебя как пленного на допросе! — Он поцеловал ее, проследив пальцами позвонки от шеи до хвоста. — У нас будет стоп-слово, и ты сможешь дать мне знать, если что-то не понравится. А… кожаные штучки наденешь? Портупею, гартеры?..

— Ты извращенец! — она рассмеялась, поцеловав мужа в шею. — Оставайся таким и дальше.!.. Надену!.. Интересно… На Альфе можно такое достать так, чтоб наш хозяин не узнал, что он везет?

Огонек пораженно посмотрел на нее:

— То есть… ты даже до дома ждать не хочешь? Все сейчас и сразу? Нагината, и чем я буду тебя удивлять дальше?! В моих рукавах почти не осталось тузов! А я вроде бы достаточно… изобретателен в постели!

— Ты что-нибудь придумаешь! Я в тебя верю!

— Я вырастил чудовище! Невероятно сексуальное, голодное чудовище! — Он с восторгом повалил ее на спину и, прижав к кровати, глубоко поцеловал. Наги зарылась пальцами ему в волосы, с готовностью отвечая и подставляя шею влажным ласкам. Отстранившись через пару минут, он с улыбкой посмотрел ей в лицо и кончиками пальцев провел по щеке:

— Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. — Она ткнулась губами в загрубевшую от руля ладонь. — Мне… кажется, лучше в душ сходить.

— Угу. А я прогуляюсь до моря, быстро проплывусь и вернусь. Выйдешь покурить со мной на веранду?

— Выйду… Продемонстрируешь разведке Альфы Центавра зад?

— По-твоему, он не достоин появиться на первых полосах?

— Более чем! Главное, чтоб у них за пультом не сидела женщина!

— Ревнуешь?

— Нет. Потому что доверяю.

Наги, на ходу завязывая пояс пушистого халата, вышла на веранду, шлепая по доскам босыми влажными ступнями. Тело приятно ныло после горячих ласк и расслабляющего душа, под халат нагло забрался теплый ветерок, холодя обнаженную кожу. Темно-красное небо Альфы Центавра пестрело россыпью мелких звезд, три луны освещали пляж, окрасившийся глубоким бордо в ночном свете. Океан плескался волнами, накатывая на берег новые и новые слои воды. От него, вытряхивая из прилипших к шее и плечам волос соленые капли, шел широкоплечий совершенно обнаженный мужчина. В собравшейся на шерсти влаге отражался красный песок, от чего его тело в свете лун отливало пламенем, будто вспыхивающим при каждом шаге на рельефных мышцах. Засмотревшись на то, как грациозно, несмотря на немалый рост и вес, он двигался, Нагината решила, что вот так мог бы выглядеть великий Воин — божество их касты, сошедшее к смертным из своих чертогов. Утром она попросит его попозировать, чтобы запечатлеть на бумаге этот миг.

Полыхнул огнем росчерк в волосах, когда он всем телом отряхнулся в паре метров от нее, а потом легко вскочил на ступени.

— Смотри, что я нашел для тебя! — воплощение Марса протянуло ей ракушку размером с его ладонь — ярко-синюю, с зелеными крапинами, влажно блестящую в ночном свете.

— Ого! Какая огромная! Где ты ее взял? — Наги крутила в руках подарок, рассматривая со всех сторон.

— В море. Нырнул и достал, — Огонек закутался в заранее принесенный сюда халат и плюхнулся в подвесное кресло, которое заскрипело под весом марсианина. Попрыгав в нем, чтобы убедиться в надежности крепления, он поймал жену за пояс и потянул к себе на колени. Крепление в потолке снова жалобно взвыло, но выдержало. — Иди сюда!

— Она очень красивая!

— Приложи ее к уху, — он помог ей пристроить раковину. — А теперь слушай!

— Ой! Там… море шумит! Совсем как тут! — она с восторгом прикладывала ракушку то к одному, то к другому уху, приятно ерзая у него на коленях. — Мы заберем ее домой, да?

— Если ты хочешь.

— Давай заберем? Будем слушать и вспоминать нашу первую брачную ночь. — Она поцеловала его, глубоко, но нежно.

Огонек угукнул ей в шею, а потом достал нагреватель, вставил в него стик и снова закурил, глядя в ночное небо, ища на нем очертания знакомых созвездий и растворяясь в каком-то безвременье, где есть только миг, только здесь и сейчас. Они медленно раскачивались, вдыхали запах свежего ветра, соленой воды и ароматного табака, прижавшись друг к другу и просто наслаждаясь этой ночью. Тонкие пальчики Наги гладили его шею, заставляя довольно щуриться, его рука забралась под халат и ласкала теплое бедро — не чтобы распалить, а просто чтобы убедиться, что он не спит, что все это реальность. Он поймал себя на мысли, что хотел бы навсегда остаться в мире, где есть только она и он, вдали от политики, стратегического расчета и казарм. Просто быть с ней, просто растворяться в счастье, просто заниматься любовью и растить детей.