Hell Cat (СИ) - Савченко Максим - Страница 14

А здесь уже повсюду прекрасный алый закат. Ни капли белых облаков. Все в цвете. Здесь радость другая на вкус. Вон там — фиолетовое небо встречается с лиловым горизонтом, а там — вечно садится солнце? Да нет же, это такое небо, оно горит и манит оранжевым, желтым и пурпурным.

Нырок в это буйство красок. Ниже, ниже и ниже. И вот на этой высоте уже можно что-то рассмотреть.

Скалы одиноки и печальны, мхи синеют вечностью, снега сереют от туманов. Одинокие черные клюки деревьев. Бурлящие и манящие бескрайные болота.

Котю тянет в огромную ложбину. Так и быть — туда!

А вот и встречающие. Фигуры их темны, а крылья серы и черны. Сильные и мощные взмахи подымают их из расселин и пропастей. Они повсюду. На фоне радужного неба, как черные бриллианты горят ваксой и углем их крылья. Три царства за перо! В черном свете их перьев пылают отблески неба, преломляясь и бликуя, слепят своей красотой.

Туда! Вниз! В дым и туман потухшего кратера. А это что? Тысячи тонн красоты! Высокая фигура ангела из белого мрамора. Расправлены крылья. Ангел держит золотые весы с хрустальными чашами. Одна чаша насквозь горит огнем. Что во второй? Та же вода? Похоже на то. Зачем ему показали эти символы? Единство Рая и Ада?

Что это за звук, откуда он? Не надо! От него тело рассыпается на атомы. Изумительное небо, ты куда? Не пропадай, изысканное изваяние.

Звук. С каждой секундой все наглее и громче. Он затягивает и уничтожает всё вокруг.

В дверь долго и настойчиво звонили.

Общий сбор

— Иду, иду! — совсем после сна, изменившийся внешне Котя, выпутался из сплетения тел, простыней и пододеяльника. Среди грязного лохмотья тапочек было не видать. Он зашлепал босиком, зажег в коридоре свет и распахнул входную дверь.

— Орех, ну здорова! — наклонив голову лыбилась Дашка.

— Опа! Сто лет тя не видел, где это, Мишка, ты ее выцепил? — пожимал оторопевшему Мишке руку Котя.

— По ходу гараж всё, — давая понять, что она в курсе дел, как бы в шутку добавила Дашка.

— А ну, заходите и рассказывайте, — загребал их внутрь квартиры Котя своими гостеприимными объятиями.

Щелкнул верхний замок, погашен свет.

— Есть хотите? — спросил Котя.

— Не особо, — похлопывая себя по животу довольно сказал Мишка.

— А у нас сейчас борщ, — мечтательно и задумчиво вспомнила Дашка, — но одна милая дама запретила мне кормить Мишку. — как бы вспомнив что-то, подскочила девушка, — Схожу-ка я домой, скажу маме, что бы не ждала. А заодно и поем, пока вы тут порядок наводите, — послышался сарказм — это Даша как раз заглянула в зал, где начали приходить в движение две какие-то бесстыдные особы.

— Принеси каких-нибудь тряпок, — уже на выходе шепнул ей Котя, кивая в сторону дивана, — жизнь потрепала. — объяснился он коротко.

— Гляну, что там есть, — сказала Даша, вызывая лифт.

Дождавшись, пока лифт, придя в движение, увез Дашу вниз, Котя вернулся к Мишке. Тот, подпирая спиной кухонную стену, восседал на старом табурете с шелушившейся краской.

— Богадельня, кажется, прикрылась, — хвастался Мишка, — больше эти жуки-меченосцы к нам лезть не должны. — Мишка был полон энтузиазма и намекал на встречу с лучницами.

— Увидел? — с интонацией “а я ж тебе говорил!” спросил Котя, — ну, и как она тебе?

— Огонь!

— Кто огонь? — Машка в простыне пришла попить воды на кухню.

Она не подошла к Мишке, как сутки назад, чему тот был весьма рад. Хорошо, когда не нужно объясняться и оба не ждут дефиниций друг от друга. Честно говоря, Мишка понимал, что всех тянет к Коте, ему и самому сейчас хотелось побыть поближе к другу, предупредить его об опасности, если такая появится и заступиться. Что-то такое в Коте изменилось, помимо внешности.

Нет, Котя все еще был собою. Да, стал немного выше, раздался в плечах, глаза из серых стали голубыми и в них иногда видны пляшущие чертики, а голос его стал убедителен, будто ползунок харизмы персонажа кто-то передвинул на сто пятьсот. Но та же Дашка ничего не заметила, может, потому что она все еще человек.

По дороге сюда Мишка заметил, что Даша уже влилась в их банду, просто не соблюдены некие формальности. Он сердцем чуял, что она скоро вернется, и никуда больше не денется, а их школьная дискотека будет длиться вечность.

— Здоров, котаны! — Наташка совсем бесстыдно поставила чайник, парни присвистнули.

— Привыкайте, — съязвила она, — я не нанялась портить одежду каждый раз!

— А я, значит, нанялась? — Машка оттянула на себе пальцами мятую простынь.

— Угу, — промычал Мишка, — проблема есть, — он показал на комок одежды, замотанной в джинсовую куртку.

— Мы, кошки, — Наташка вдруг дважды демонстративно моргнула огромными зелеными кошачьими зрачками, — любим свободу! — она едко намекнула на принципиальность своего решения. — Во всем! — Потом добавила, — Ладно, халатик дома, а плащ на улице, — и захлопала своими родными глазами с густыми ресницами.

— Предлагаю обдумать этот момент, — сказал Котя, — нужно разместить по городу тайники с одеждой.

— Пока приказано сидеть на месте, — сказал Мишка, до твоего полного… — он прервал себя, — Покажи-ка спину!

Мишку согнали с табурета и усадили на него Котю.

Да, врата были почти открыты, изображение воплощений ребят почти потеряли разборчивость из-за перспективы. За полуоткрытыми вратами обретала очертания скала, к которой чернел темный проход. Видно было, что вся картина еще не окончена, и что до точки невозврата есть еще максимум сутки, судя по динамике предыдущих трех дней.

За окном темнело, в Мишкином доме напротив вспыхивали уютные домашние огни в окнах. Котя всматривался в них и поражался разнообразию. Только в этом доме сотни семей, и каждый выбрал свою занавеску, судьбу, супруга и работу. И угораздило же его, такого же обычного человека попасть тогда в тот автобус. Если бы не музыка, то и он бы жался к передним дверям, помогая сломать лицо тому молодому человеку. Интересно, кого или что винит тот, и как там вообще его нос?

Коте сделалось грустно, и он вставил диск в проигрыватель:

“This may come,

This may come as some surprise,

But I miss you,

I could see through,

All of your lies,

And still, I miss you. “

На кухне собрались самые сильные люди планеты. Все грустили под печальный Котин мотив и думали об их общей судьбе. Как ловко все сошлось.

Машка с Наташкой утонули в Котиных старых футболках. На кухню снесли все свободные стулья из комнат, отодвинули стол, который, казалось, уже врос в стену и от него осталось не выцветшая полоса на стене. Один стул ждал Дашу. В том, что она явится, никто и не заикался. На вратах появилось еще одно изображение. Изображение пустоты в круге. Что это значит — осталось дождаться. А пока молодежь дышала в чашки с кофе. Дамы сидели на стульях с ногами, а ребята широко расставившись.

— Что мы имеем, давайте соберем пазл, — предложила Наташка.

— Судя по всему, либо там туго с людьми, либо заморочки с доставкой — на нас с Дашкой в гаражах вышло четверо с мечами, потом их почти вовремя нагнали лучницы, — он замотал головой изображая недоумение, — Коть, они вообще не проблема, не пойму, зачем им так нарываться… — и Мишка некультурно шумно отпил полчашки кипятка. — Ленка сказала, — невзначай сказал Миша, — что эти с мечами больше не сунутся, и чтобы мы не разделялись. Якобы, по отдельности мы упрощаем задачу с переходом, — он втянул последнюю часть кофе, — повезло, что я уже кое-что могу. — он задумался, — днем раньше, и не было бы Мишки…

— Ленка? — переспросила Машка.

— С луком, — Мишка протянул ей пустую чашку, та посмотрела на нее, провернулась на табуретке и сразу взяла заварник, проверила остатки, побультыхав, и поставила перед Мишкой.

— Надо же. Я ожидал имя в духе “Лучезары” или “Дубодриэли”, удивился Котя.

Мишка подлил себе и заглянул к Коте в чашку — там еще было. Без сигарет кофе не заходил. Никто не курил и даже не вспоминал за курево.