Сенши Кагори (СИ) - Самылов Алексей Леонидович - Страница 34

Роман Ежи Чарторыйский

Глава общества «Адвентум»

Три дня спустя. 6 сентября 2020 года, утро. Кобэ, Хёго, Инари Ширай, поместье Кагори. Гостиная

Как и все старики, Томомунэ Сейджин вставал рано. В поместье Кагори ему не надо было дожидаться, пока хозяева тоже проснуться. Здесь он имел права даже не почетного гостя, а вообще своего. Потому что Сейджин здесь уже несколько раз жил. Именно жил, как член клана. За долгую жизнь, самый возрастной член клана Датэ, стал таким своим не только у Кагори. Но с Кагори был все-таки отдельный момент.

Вообще, Томомунэ Сейджин был уникальным человеком. Рожденный от кицунэ (теперь понятно, почему Кагори отдельный случай?) и отца-тануки (Датэ в прошлом образный клан именно тануки), мужчина обладал повышенной чувствительностью к пране и вместе с тем у него не было порывистости, характерной для потомка кицунэ. Основательность тануки была его базовой чертой. И дополненная чувствительностью к пране, она дала возможность Сейджину не только видеть суть воинов, но и находить для них путь максимально быстрого и правильного обучения.

У любого клана, японского и вообще, имелись такие люди, учителя. Но специалистов именно по индивидуальному обучению было очень мало. За историю, а не сейчас живущих. И буквально недавно (около тридцати лет назад, почти вчера), Томомунэ Сейджин остался единственным учителем такого уровня. Меруган Дамани решил покинуть этот мир навсегда на сто двадцать первом году жизни. И Сейджин… Это осуждал. Сейчас, тоже добравшись до третьего десятка после сотни, он не ощущал какой-то усталости и необходимости покоя. Наоборот, он видел подтверждение того, что надо еще пожить и что все самое интересное только начинается.

Томомунэ Сейджин был всегда очень своеобразным человеком, по поведению которого иной раз и не подумаешь, что ему уже за сотню. Во-первых, Сейджин не сидел в поместье Датэ, ища покоя в наблюдении за камнями (имеется в виду Сад Камней, традиционное японского залипалово. И поговорка, «Смотреть на камни» обозначает одновременно, и мудрость, и нежелание что-то делать). А некоторые женщины, почти все вдовы в возрасте, имели к учителю воинов Датэ очень теплые чувства. То есть Томомунэ Сейджин совершенно не собирался вести монашеский образ жизни и ограничивать себя в житейских радостях. И при этом хранил в сердце образ своей единственной любви и жены, к сожалению, уже покинувшей этот мир. И да, Сейджин несколько раз бывал и на острове Хоккайдо. Конкретно в клане Ёси. Разумеется, молодежь и представить себе не могли, что уважаемый седовласый (то есть явно глубокий старик) и не менее уважаемая старшая кицунэ (вдова к тому же) Ёси Хэруко на самом деле не только прогуливаются по берегу моря и в саду, проводя время за обсуждениями внуков и воспоминаниями о былом (а о чём еще могут говорить старики?), а имеют вполне близкие горизонтальные отношения.

Еще Томомунэ Сейджин был совершенно равнодушен к чаю. Даже можно сказать холоден. Особенно к зеленому. И утро предпочитал начинать… с горячего шоколада и сигариллы. Да-да, вот такой был этот на вид традиционный учитель. На самом деле, Сейджин намеренно использовал образ «Учителя» из китайских и японских фильмов. То есть крайне мудрый вид, борода, неспешность. Только брови не стал делать длинными, это уже как-то перебор. Да и не сделать их, это же утрированный созданный образ. А вот проверять, на что способен этот дедушка в бою, лучше не стоит. Кроме просто чудовищного объема опыта, Томомунэ Сейджин был еще и вполне физически крепок. И до сих пор не пропускал ни одного выхода на Ракш…

… Здесь, на южном Хонсю, еще было совершенно незаметно, что наступила осень. Даже ночью было тепло. Деревья еще и не думали надевать разноцветные наряды. Сейджин, с кружкой горячего шоколада, вышел на энгаву главного здания поместья. Нагнувшись, мужчина поставил кружку на пол, а сам присел рядом.

Ароматный дым поплыл в сторону сада. Сидя на краю энгавы, Сейджин, довольно щурясь, отхлебнул из кружки.

— Чиоко, — негромко произнес он. — Подсматривать некрасиво.

Из-за угла дома вышла бакэнэко. Женщина была в мешковатой спортивной одежде. Она подошла к Сейджину, села рядом. И молча отрицательно помотала головой на протянутую ей пачку с сигариллами.

— Это хорошо, — произнес Сейджин. — Вообще не тянуло после?

Чиоко снова отрицательно помотала головой.

— Ну вот, а ты переживала, как будешь бросать, — усмехнулся мужчина.

И они замолчали. В утренней тишине только было слышно потрескивание горящего табака, когда Томомунэ затягивался.

— Останешься здесь? — спросил, наконец, мужчина.

Чиоко бросила на Сейджина быстрый взгляд. А потом сгорбилась.

— Датэ-сама сказал, — очень тихо произнесла она. — Чтобы я спросила… У него.

— А ты не можешь, да? — чуть усмехнулся мужчина.

Чиоко посуровела, сдвинула брови.

— Он же младше меня на двадцать с лишним, — мрачно произнесла она и добавила с некоторым надрывом. — Ну почему ему хотя бы не… тридцать?

— Ну, Чиоко, — Сейджин выпустил клуб дыма. — Это может быть даже преимуществом.

Женщина поморщилась.

— Да уж, — выдохнула она. — Сорокалетняя тетка совра… Он же ребенок!

— Чиоко, Юкио почти совершеннолетний, — чуть укоризненно произнес Сейджин. — И уверяю тебя, вполне четко осознает себя мужчиной.

— Но я-то вижу подростка, — пробурчала Чиоко. — И чувствую себя прям… тварью похотливой.

— Поэтому ты решила с ним вообще не разговаривать, да? — опять усмехнулся мужчина. — Очень взрослое поведение. Бери пример с Сидзу.

— Ой, да что взять с кицунэ, — язвительно заметила Чиоко. — Ей же просто поиграться хочется.

— Ну, не без этого, — улыбнулся Сейджин. — Но Сидзу не просто играется. Поверь, с теми, кого они не рассматривают, как партнеров, они играют совсем по-другому. К тому же, признай, Кагори Юкио на подростка не тянет. Да, он молод, но уже вполне четко стоит. Интересный парень.

Мужчина посмотрел поверх крон деревьев, на пасмурное небо. Именно благодаря такой погоде, утро все никак не могло зажечься полностью и здесь, в поместье, все еще царил таинственный полумрак.

— В тебе говорит сейчас не взрослый человек, — задумчиво произнес Томомунэ Сейджин. — И даже не бакэнэко. Ты просто боишься перемен. Это нормально, Чиоко. Но фокус в том, что перемены уже наступили.

Мужчина показал Чиоко зажженную сигариллу. Женщина слегка нахмурилась.

— Ты боишься, как на все это будут смотреть, — продолжил Сейджин. — Но Кагори, опять же поверь, очень далеки от такого. Мораль и кицунэ — это вообще, как анекдот.

— Да это понятно, — с досадой ответила Чиоко. — Но в мире есть же не только Кагори.

— Ну, а зачем кому-то показывать прям всё? — сощурился мужчина, смотря на бакэнэко.

Его не удивляло такое поведение Чиоко. Бакэнэко все эти годы… Отношения с демонической кошкой, близкие отношения, во-первых, смертельно опасны даже для середняков. Не говоря уже о слабых по уровню праны клановых и тем более хёджинах. И смертельно, это не фигура речи. Да, один постельный эпизод не убъет… Но может надолго уложить в постель и совсем не по причине жажды секса.

Кошки же не могут себя при этом контролировать. Не потому, что плохие, а просто они отдаются партнеру полностью, без остатка. Пару раз с бакэнэко в клане Датэ могли бы вытянуть всего несколько воинов. Сам Сейджин (по причине опыта, он просто умеет и чувствует, когда надо притормозить и физически способен остановить даже бакэнэко), Датэ Горо (этот по причине очень высокого уровня в принципе). Ну, и, разумеется, Кадзуми Тэкэо, но ЕГО бакэнэко, Кадзуми Линг, будет радикально против такого. Кошки совершенно спокойно (если не сказать, с восторгом) относятся к другим женщинам хозяина (потому что прайд хозяина, это и прайд кошки), но совершенно не терпят себе подобных. Нет, если явится бакэнэко, у которой есть свой хозяин, то плевать. Даже дружить могут. А вот если свободная бакэнэко будет рядом с хозяином, то драка, причем, опять же, не фигуральная, а самая что ни на есть реальная схватка насмерть, гарантирована.