Фальшивая война (СИ) - "Dolores_Gaze" - Страница 92

- И переведите аврорат в свое прямое подчинение, пользуясь тем, что его нынешний глава отстранен от должности и находится под следствием. – Гермиона будто не замечала в его поведении ничего необычного. – Если вы сделаете это сейчас под предлогом отсутствия достойной кандидатуры на замену Робардсу, никто не удивится и ничего не заподозрит. Разбейте мракоборцев на команды по 4-5 человек, назначьте главного в каждой команде, но руководство и синхронизацию взаимодействия групп оставьте за собой. Бруствер все еще охраняет маггловского министра?

- Да, – растерянно кивнул Скримджер.

То, с какой скоростью работал мозг этой девушки, было чем-то невероятным. Она, казалось, одновременно просчитывала несколько вариантов, сравнивая их между с собой, взвешивая, отметала лишнее и вычленяла суть.

- Замените его кем-нибудь, кому доверяете, и приставьте Бруствера к себе, – Гермиона посмотрела на Дамблдора, ища то ли поддержки, то ли одобрения, и получила в ответ короткий кивок как знак того и другого.

- Мисс Грейнджер, я бы мог предложить место главы аврората вам, – вдруг произнес Скримджер, застав этим заявлением врасплох и Гермиону, и, кажется, самого Дамблдора.

- Министр, – усмехнулась Гермиона, – проще вам сразу подарить свое кресло Тикнессу. Назначение на такой пост семнадцатилетней пятикурсницы не поймет никто, даже если вы расклеите подробности последних событий на всех углах магической Британии.

- Возможно, – нехотя принял ее аргумент Скримджер, но было заметно, что окончательно от этой бредовой затеи не отказался.

- Итак, сейчас вам стоит вернуться в Министерство и заняться организацией допроса Робардса и реструктуризацией аврората. Я бы хотела получить от вас копию протокола этого допроса, включая рапорт легилимента, а также списки групп мракоборцев с указанием назначенных глав групп и их характеристиками.

- А что насчет артефакта, который использовал Гавейн во время вашей дуэли, мисс Грейнджер? – сузил глаза Скримджер, очевидно принимая все её предложения и переходя к следующим, интересующим его самого, вопросам. – На месте дуэли его не оказалось.

- Я полагаю, что пока артефакту лучше оставаться там, где он находится сейчас, – сказала Гермиона. – Интересная вещь, знаете ли, и хотелось бы понять, как она работает, прежде чем она сможет попасть не в те руки. Однако было бы неплохо выяснить у Робардса, где он ее взял.

- Я вас понял, мисс Грейнджер, – не стал спорить министр, однако было заметно, что такой расклад его совсем не устраивает.

Его все еще коробила её позиция тотального недоверия Министерству, которую гриффиндорка и не думала скрывать, но произошедшее сегодня выбивало из его рук все козыри и аргументы. Сложно уверять кого бы то ни было в том, что твои люди достойны доверия, когда один из них пару часов назад пытался убить твоего оппонента. Однако гораздо сложнее было убеждать в этом самого себя, но пока министр вполне неплохо с этим справлялся.

Когда Гермиона наконец добралась до дортуара, она чувствовала себя совершенно вымотанной. Адреналин схватки давно растворился, а сосредоточенность, которую ей приходилось сохранять на протяжении всего разговора с министром, выпила до капли последние силы.

Её сердце на мгновение сжалось при виде пустой комнаты, освещенной только отблесками огня в камине. Тинки всегда разжигал по вечерам камин для нее, и Гермиона была от души благодарна эльфу за заботу. Но сейчас… сейчас ей хотелось, чтобы ее ждали. Чтобы кто-то просто обнял ее, погладил по голове и был рядом. Чтобы не вспоминать, хотя бы на несколько часов забыть этот день и зеленые смертоносные лучи, летевшие в неё. Чтобы закрыть глаза и не видеть пустых глаз убийцы, наполненных жаждой ее смерти. Чтобы отогреться в теплых руках и выплакать в сильное плечо весь страх, все переживания этого сумасшедшего дня…

Гермиона Грейнджер, несмотря на все тренировки, не была хладнокровным бойцом. Это был её первый настоящий, не понарошку, бой, и пусть она справилась – сейчас, несколько часов спустя, она искренне не понимала, как. Она могла бы поклясться, что не вполне осознавала, что делает. Тогда, перед Робардсом, не было времени думать, размышлять, планировать – она просто действовала так, как могла, так, как её учили. И впервые Гермиона всерьез осознала, что все было не зря. Все эти часы, проведенные в тренировочных залах, весь пот, слезы, кровь и боль – все было не напрасно, и именно это стало тем, что спасло ей жизнь. Конечно же, Брегович устроит ей настоящую головомойку за оброненную палочку, а Пайн, если бы мог, наверняка бы сказал, что кинжалом стоило целиться не в плечо, а прямо в сердце – потому что позиция была подходящая, в замахе грудная клетка противника была открыта. Все закончилось бы в ту же минуту, но Гермиона не могла даже подумать о том, чтобы вот так убить – пусть и того, чьей целью было убить её.

Сейчас, с холодной головой, она ясно видела упущенные возможности, но ни одну из них не могла принять всерьез. В самом деле, ударить Авадой в ответ?.. Бросить нож прямо в сердце, зная, что он войдет, прорезав ребра, словно масло?.. И дело было не в том, что необходимо было сохранить жизнь Робардсу для того, чтобы выяснить, в чем дело. Она просто не могла. Не могла убить, а значит, в следующий раз ей может не повезти, и тогда убьют её саму.

Ей очень нужен был кто-нибудь рядом. Кто-нибудь, кто будет крепко обнимать и нашептывать в спутанные волосы, что все будет хорошо. Что она молодец, она справилась, и все самое страшное уже позади. Пусть это была бы ложь – это было сейчас так нужно, так необходимо!..

Но комната была пуста.

И, сколько бы она ни пыталась дозваться Драко, ответом была лишь тишина и ужас отчаяния, которым вновь было охвачено все его существо.

====== Глава 68. ======

Малфой все-таки пришел.

Пришел утром, когда редкие будильники только-только начинали звенеть в спальнях самых ранних пташек Хогвартса.

Гермиона вышла из душа, и её взгяд уперся в знакомую спину, мраморным изваянием застывшую у окна. Резкое, как первый вдох после нырка, облегчение моментально скрутилось в тугую пружину, переплетаясь с горечью и обидой. Неужели он не понимал, как нужен был ей вчера?.. Как мог так просто оставить её, не сказав ни слова?.. Гермиона изо всех сил цеплялась за ту рациональную часть в себе самой, которая всю ночь напролет твердила, что Драко не поступил бы с ней так без причины, и сейчас она сделала глубокий вдох в попытке успокоить бешено бьющееся сердце и растекающуюся по венам обиду. Стараясь ступать потише, она подошла к нему и осторожно положила маленькую ладошку на его плечо.

- Ты опять вчера не говорил со мной, – тихо проговорила она, прилагая усилия к тому, чтобы в голосе не прозвучало упрека.

Драко не шелохнулся, продолжая смотреть на небо, постепенно светлеющее и окрашивающееся в сложные оттенки розово-золотого.

- Рядом с Темным Лордом это небезопасно, – наконец обронил он.

- Ты покидал школу? – это прозвучало как вопрос, но не было им. Конечно же. Ну разумеется. Она могла догадаться и сама.

- Да, вечером, – он говорил неохотно, делая большие паузы и вновь слегка растягивая слова, как на младших курсах. – Снейп вызвал нас якобы помочь с уборкой Большого зала и… – заканчивать предложение он не стал, опустив голову.

- Кого – вас? – мгновенно напряглась Гермиона.

- Меня, Нотта, Крэбба, Гойла, Пьюси, – скучающим тоном ответил Малфой, как будто речь шла не о срочном вызове к Волдеморту, а об очередной отработке в теплицах у мадам Спраут.

- К чему такая срочность? – нахмурилась гриффиндорка.

- К тому, Грейнджер, что вчера ты должна была умереть, – он наконец повернулся к ней и задумчиво провел пальцами по щеке. – А ты почему-то не умерла.

- Я не думаю, что дело во мне, – возразила Гермиона. У неё была вся бессонная ночь, чтобы обдумать ситуацию. – Скорее всего, Робардс должен был убить победителя, чтобы продемонстрировать всем, что даже в Хогвартсе Волдеморт может творить все, что хочет. Это мог быть любой. И Пьюси, и Гарри, и… ты.