Апостат (СИ) - Злобин Михаил - Страница 74

– Боюсь, что нет, мой друг, – покачал я головой. – Сейчас ты видишь перед собой неприкрытую правду.

– Хм… – к моему удивлению, Эль Муджах довольно быстро сумел взять себя в руки, и даже попытался пошутить. – Паршивенько выглядишь, Данмар. Раньше ты был гораздо симпатичнее…

– Ничего не поделать, – пожал я одним плечом. – Такова участь проигравшего.

– Ты… ты расскажешь мне, что на самом деле произошло? – попросил южанин, украдкой осматривая заполненный душами зал оскверненного храма.

– А ты действительно хочешь это услышать? – прищурил я оставшийся глаз.

– Да! – без малейших раздумий выкрикнул Кавим. – Когда я понял, что ты и есть чернокрылый посланник небес, то поклялся получить от тебя ответы! Правда я не предполагал, что для этого мне придется умереть…

– И тебя совсем не смущает мой… облик? – осторожно осведомился я.

– Порой Нальмунаши прячет свет во тьме, – философски изрек южанин. – Так он учит нас не судить поверхностно, а проникать в саму суть. Да, выглядишь ты, конечно, хуже любого ночного кошмара. Однако ты сделал для меня столь многое, что я просто обязан попытаться понять тебя и твои мотивы.

– Хорошо, – неохотно протянул я, – но позволь объясниться немного позже?

– Конечно, – легко согласился Кавим. – У нас же теперь будет много времени в этом… месте? Сюда попадают все мертвые? Кажется, я узнаю некоторые лица вокруг. Это и есть чертоги предков?

– Все потом, мой друг, – отмахнулся я от вороха его вопросов. – Истинное посмертие сильно отличается от того, которое рисовали религии твоего мира.

– Да, как скажешь, – кивнул шахирец и замолчал, уже целиком сосредоточившись на разглядывании окружающей обстановки.

Так… пожалуй, больше оттягивать неизбежное у меня не получится. Я видел Астала среди несметных тысяч изловленных Дьяволом душ, и мне кажется, что будет честным открыться и перед ним.

Рослую фигуру великана отыскать в толпе замерших духов не составило особого труда. Правда, когда я находился в обличии демона, он по сравнению со мной выглядел не выше дохленького подростка. Несколько раз вдохнув и выдохнув, будто перед затяжным прыжком, я потряс здоровяка, пробуждая от глубокого транса.

Астал, в отличие от остальных, не стал стоять на месте, глупо моргать и рассматривать, что находится вокруг него. Едва с его глаз спала пелена беспамятства, как он тут же рванул от меня в сторону, уходя в длинный перекат. Этим своим маневром он сбил с ног, пожалуй, полдюжины человек, вот только его сей факт не то что не остановил, а даже не сильно-то замедлил.

– Астал! Постой! – крикнул я вдогонку воителю, не делая попыток броситься следом. – Это я, Данмар!

– Данмар? – раздался откуда-то из глубины скопления душ низкий бас. – Не очень-то ты на него похож, страхолюдина!

– Черти тебя задери, я не шучу! – выкрикнул я. – Выйди и убедись в этом сам!

Гигант, к моему облегчению, решил прислушаться к совету. Он осторожно выглянул из-за спин неподвижных узников Дьявола и недоверчиво принялся всматриваться в меня. Да, понимаю. В таком обличии я совсем не походил на юного Данмара, однако же черты искаженного дыханием Самаэля лика оставались все еще узнаваемыми.

– Сколько ты стряс с Флогии за первый бочонок огненной воды? – выпалил здоровяк, не делая попыток приблизиться.

– Что? – поднял я брови, полагая, что ослышался.

– Не прикидывайся глухим! Если это в самом деле ты, то должен знать!

– Пять сотен золотых, – послушно ответил я. – Теперь доволен?

– Борода Воргана… – потерянно выдохнул Астал. – Выходит, это не обман?

– Нет, не обман, – подтвердил я невероятную догадку воителя. – Если ты выслушаешь, то я…

Здоровяк не дал мне договорить, разразившись потоком грязных ругательств, обращенных, преимущественно, в мою сторону.

– Поганый демон! Отрыжка бездны! Если ты думаешь, что я буду слушать твою гнусную ложь, то сильно заблуждаешься! Твой обман продлился несколько лет! Несколько чертовых лет ты играл мной, прикидываясь ребенком! Я… я… я заботился о тебе, как о собственном сыне! Вонючая гиена! Будь ты проклят, тварь!

– Астал, да послушай же ты… – попытался я прервать его нескончаемую лавину сквернословия.

– НЕТ!!! – воин рявкнул настолько громко, что мне показалось, будто стоящие возле него души непроизвольно моргнули. – Катись к своему Дьяволу, лживая дрянь!

– Ты не понимаешь, где оказался! – повысил я голос, заставляя дрожать стены обители Самаэля. – Это Преисподняя, отсюда нет выхода! Куда бы ты ни двинулся, тебя будет поджидать…

– Да мне насрать! – лицо Астала скривилось, будто он увидел самое отвратительное зрелище, какое только можно вообразить. – Я лучше сгину, чем прислушаюсь хоть к единому твоему слову!

– Стальной, перестань! – вклинился в нашу перепалку на повышенных тонах Эль Муджах. – Это же Данмар! Что с тобой?!

– Кавим?! – глаза великана поползли на лоб, когда он увидел духовное тело своего старого друга. – И ты? Ты тоже?!

– Давай просто выслушаем, что он нам скажет! – продолжал уговаривать упрямого товарища южанин. – Мы ведь не имеем понятия о том, что творится за пределами нашего мира!

– Похоже, я единственный, кто сохранил разум! – непререкаемо заявил Астал. – Делай, как знаешь, Кавим, но я к этому проклятому демону не приближусь ни на шаг! Обманувший раз обманет вновь, это давно известная истина! Не хочу иметь ничего общего с врагами моего рода!

Выплюнув это, великан развернулся и отправился прочь, куда-то в недра нечистого храма. Кажется, ему и в самом деле было безразлично, что вокруг Ад. Удивительной воли человек…

– Не волнуйся, Данмар, он остынет, – не очень-то уверено пробормотал шахирец, явно желая меня приободрить.

А я, глядя в стремительно удаляющийся затылок Астала, отчего-то испытывал сильные в том сомнения…

Эпилог

– Здравствуйте, меня зовут Оливия! Вы уже готовы сделать заказ?

Я смерил долгим задумчивым взглядом молодую официантку, наряженную в строгую белоснежную блузку и не менее строгую обтягивающую юбку, и по привычке поправил на переносице солнцезащитные очки. Девушка возникла рядом с нашим столиком, как чертик из табакерки. Просто р-раз! И вот она уже тут с планшетом наперевес, готовая слушать пожелания гостей.

– Будьте добры чашку самого крепкого кофе, Оливия, – попросил я.

– Конечно, – лучезарно улыбнулась работница кафе, а затем повернулась к Кавиму, сидящему напротив. – А вы что-нибудь желаете?

Южанин недоуменно перевел на меня взгляд, всем своим видом демонстрируя беспомощность, а потому пришлось приходить к нему на выручку.

– Можете не тратить время, мой приятель не говорит на Айну, – сухо откомментировал я. – Принесите ему, пожалуйста, что-нибудь на свой вкус.

– Не говорит на Айну?! Интересно, откуда же он… – девушка так искренне удивилась, что на секунду забылась, что находится на работе, но потом все же спохватилась. – Ой! Простите, пожалуйста, за мое любопытство. Я сейчас же принесу ваш заказ!

Тыкая что-то в планшете своими пальчиками с непомерно длинным ногтем, красавица забежала в кафе, а мы с Кавимом остались сидеть на террасе.

– Мне послышалось, или в твоей речи прозвучало: «Айну?» – подал голос шахирец.

– Нет, тебе не послышалось, – хмыкнул я. – Здесь все говорят на диалекте, который в твоем мире считался языком древних.

– Ну надо же! – мой соратник задумчиво поскреб свою элегантную бородку, и удивленно покачал головой. – Выходит, что у нас со здешними обитателями общее прошлое?

– В какой-то степени да, – уклончиво ответил я. – Но явно не в той, в которой ты подумал. Ты знаешь, кого я разыскиваю?

– Знаю-знаю, – Кавим нетерпеливо покрутил ладонью в воздухе, – первородных людей, пилигримов, путешествующих по мирам и несущих свет духовной… постой-ка! Ты хочешь сказать, что Айну – это и есть изначальная речь?! Та, на которой говорили первые представители человечества?!

– Именно! – щелкнул я пальцами, подтверждая догадку собеседника. – Пилигримы посещали твой мир когда-то невообразимо давно. Настолько, что жители уже позабыли их язык, создав десяток собственных. Хотя, есть у меня и другая версия. Быть может, первородные изначально и обитали на твоей планете. Вот только древний катаклизм, разрушивший небесный спутник, спровоцировал упадок цивилизации, приведший к утрате большинства навыков и умений. Фактически, вы могли заново учиться жить, трепетно оберегая осколки былых достижений.