Апостат (СИ) - Злобин Михаил - Страница 45

– От чьего же еще?

– В наши уста вложил слова сам Алый Пророк! – Велеречиво воскликнул посланник. – Тот, кто своим приходом ознаменовал наступление новой эры! Эры свободы! Он велел передать, что вы не возьмете город. Все ваши усилия будут напрасны, Исхирос лишь умоется кровью, пытаясь выполнить приказ безумного императора…

– Пустые слова! – Яростно прервал переговорщика разозленный Цетон. – У нас достаточно сил, чтобы расколоть вашу оборону! И если это все, что ты можешь мне сказать, то вам лучше вернуться обратно в город, потому что терпение мое не безгранично!

– Небесный Вестник предупреждал нас, что ты не внемлешь предупреждению, – скорбно опустил лицо Чак. – Поэтому помимо слов, нам велено передать еще и вот это…

Дюжина человек в белоснежных одеждах синхронно выкрутили себе ладони, и из их предплечий тут же выскочили окровавленные острия длинных спиц. Целители вживили их прямо в тела посланников, оставив на коже лишь едва заметные сиреневые точки-шрамы. Настало время показать нападающим, какова на самом деле крепость духа жителей Махи и последователей Пророка!

Завидев в руках странных визитеров хоть жалкое, но все же подобие оружия, свита командующего Онесия высыпала вперед, закрывая своего господина. Хотя, говоря по чести, человеку, развившему свою Искру до ступени Аса, никакая защита сейчас не требовалась.

Вместе с офицерами сразу же начали действовать и солдаты, охраняющие шатер. Они бросились вперед, на ходу высвобождая из ножен мечи, однако остановить странных парламентеров уже не успевали…

Чак одним резким и молниеносным движением вогнал каленую спицу себе в грудь, почувствовав, как металл проткнул кожу, царапнул по ребру, а потом вошел во что-то упругое и плотное. В глазах у парня моментально потемнело, а по всему телу разлилась поистине непередаваемая слабость. Руки опали бессильными плетьми, и пронзительная давящая боль хлестанула по разуму, не позволяя даже сделать вздох. Одиннадцать участников процессии сделали с собой ровно то же самое, что и их предводитель. Они без колебаний и лишних промедлений пронзили себя длинными остриями, и теперь, под изумленными взглядами имперцев, друг за другом грузно оседали на дорогие ковры.

Те, у кого еще были силы, успели вразнобой прошептать:

– Алый Пророк, с именем твоим живем и с именем твоим умираем…

А затем затихли на полу командирского шатра.

Несмотря на крохотную по своим размерам рану, кровь очень быстро напитывала белую хламиду, но Чак уже не замечал этого. Его взгляд был устремлен вверх, в подсвеченный заходящим солнцем купол шатра, но вместо ткани он видел блистательную синеву безоблачного неба. Прямо как тогда, в детстве…

Он сделал то, что от него хотел ангел – швырнул свою жизнь в лицо врагам, показывая, что город будет биться до последнего вздоха. Смыл собственной кровью грех предательства, и теперь Кара с братишкой будут жить. Данмар обещал ему… а небесный посланник не будет врать. Если бы Чак только знал, что под личиной мальчишки скрывается настоящая божественная сущность, то никогда бы не решился играть у него за спиной.

Внезапно голубое небо стало ближе, будто бы парень покинул земную твердь и воспарил над ней, а где-то вдалеке показалось яркое сияние. Оно неспешно приближалось, и бывший беспризорник наконец сумел различить хрупкую женскую фигуру, летящую на огромных крыльях. Вот только у нее они были пронзительно-белоснежные, а не обсидианово-черные, как у Данмара. Парящая в вышине незнакомка призывно распахнула руки, приглашая Чака упасть в ее бесконечно нежные объятья, и парень ринулся к ней, мечтая раствориться в них и обрести покой.

Лицо прекрасного ангела стало ближе, и парень с непередаваемым восторгом любовался этими точеными чертами воплощенного совершенства. И вот, когда расстояние между ними сократилось до какой-то жалкой дюжины локтей, Чак почувствовал, как его ноги обвивает нечто незримое, но невероятно тяжелое. Волшебный полет замедлился, и как бы юноша не старался, продвинуться дальше, у него не получалось. Скорее наоборот, чужеродная тяжесть возрастала, утягивая его куда-то вниз, прочь от прекрасного небесного создания.

Ангел протянула обе руки, пытаясь дотянуться до удаляющейся души, а ее дивный лик исказился от гримасы неописуемого горя и скорби. Парень и сам пытался рваться к ней, мечтая коснуться хотя бы кончиком пальца, но не мог преодолеть сопротивление неумолимой силы. А потом в его сознании прозвучал чей-то злобный рычащий голос: «Не сопротивляйся, грешник, это бесполезно. Дождись, когда Владыка откроет тебе врата своего доминиона…»

Глава 20

От имперского военного лагеря отделилась целая процессия, возглавляемая легионером с белым флагом. Четверка лошадей, десяток человек и две телеги, на которых покоились тела убитых парламентеров. То, что они мертвы, было видно даже со стены, ведь их сплошь залитые красным одеяния не оставляли в том никаких сомнений.

– Теперь вы видите, домин Гровен, – негромко обратился я к стоящему рядом со мной на парапете старику, – что Иилий пришел под стены Махи вовсе не договариваться? Он пришел лить кровь.

– Но это… это же глупо! – Воскликнул обескураженный Фортем.

– А я разве не пытался убедить вас, что император Исхироса потерял рассудок? Мой пример ничему вас не научил? Я не удивлюсь, если окажется, что даже сейчас прихвостни Иилия задумали какую-то подлость, прикрываясь белым флагом и намерением вернуть тела наших людей. Они, скажем так, под стать своему господину.

Десяток сторонников Гровена, присутствующих здесь же, многозначительно переглянулись друг с другом, но отпускать никаких комментариев не стали. Они только что убедились, что их неформальный лидер допустил крупную промашку. И сейчас их еще толком даже несостоявшийся союз трещал по швам, грозя развалиться в ближайшие дни.

Подняв руку вверх, я дал стрелкам на стене сигнал приготовиться. Когда же вражеские солдаты подошли ближе, я сделал отмашку, и воздух тут же загудел от звона тетив и шелеста тяжелых стрел. Всего пара ударов сердца, и те имперцы, которые не были Владеющими земной стихии, попадали на землю вместе со своими лошадьми, напоминая теперь истыканных ежей. Остальные же, кто успел призвать на помощь Искру и укрепить свою кожу, бежали обратно к лагерю, петляя и прячась за стенами ветхих домов пригорода. И никто из присутствующих не посмел меня осудить за неприкрытое безразличие к белому флагу. Ведь со стороны казалось, что первую кровь пролил отнюдь не я …

– Если кто-то из вас все еще собирается отправиться с дипломатической миссией во вражеский стан, – не преминул я на прощание уколоть высокородных, – то советую выбрать для этой цели наименее ценных членов ваших семей.

Развернувшись на пятках, давая таким образом понять, что разговор окончен, я отправился вниз со стены. Уже привычным движением придерживая капюшон, который не снимал практически никогда, я ощупывал пространство нитями Искры, компенсируя таким образом ограниченный тканью угол обзора. И именно они первые подсказали, что ко мне направляется хорошо знакомая гигантская фигура…

– Данмар, мне нужно с тобой поговорить!

– Конечно, Астал, – не поднимая головы отозвался я. – В чем дело?

– Флогия пожаловалась, что не может покинуть город! – Чуть ли не обвинительно начал он. – Она считает, что это ты не позволяешь ей убраться подальше от войны!

– М-м-м… – задумчиво протянул я, – Флогия… Боюсь тебя разочаровывать, мой огромный друг, но она все не так поняла. Ее услуги мне требовались только лишь для того, чтобы помочь привезти один непростой товар из Кенсии.

– Но за ней и ее домом следят!

– Правильнее будет сказать не следят, а охраняют, – не меняясь в голосе поправил я. – Все-таки она до некоторых пор играла очень немаловажную роль в моих планах.

– То есть, теперь она может спокойно уехать? – Недоверчиво осведомился здоровяк.

– Я в этом не уверен, Астал, – медленно покачал я головой. – Если только она не научилась передвигаться по воздуху. Ты, конечно, мог не заметить, то Махи в плотной осаде…