Азурмен. Рука Азуриана (ЛП) - Торп Гэв - Страница 8

Падение «Цепкой молнии» оставило рану на теле Ниессиса: взрыв от еe крушения и ударная волна превратили в руины большую часть заброшенного эльдарского города. Сам же небесный город, сотни высоких каменных столбов и нагорий которого были соединены тысячами мостов, стал гробницей для тысяч мерзких почитателей богов Хаоса. Некоторым из них повезло, и они сгорели заживо — многие же были погребены под обломками песчаных башен или расшиблись насмерть, когда мосты рухнули под их ногами. Основания небесных колонн окутал дым, поднимающийся от разбившихся о землю транспортеров и неказистых танков, чьи покореженные останки образовали огромные груды металла.

С верхушки пилястра, венчающего башню Хранилища, Гиландрис наблюдал за происходящим. К закату покров темного дыма навис над лесом, который усеял почти всю землю под городом. Бугор светло-желтого и зеленого цвета отмечал последнее пристанище подбитого линкора, который все еще можно было разглядеть за черным столбом дыма, заполонившего лиловое небо Эскатаринеша. К счастью, разыгравшийся ветер, дующий от полюсов в сторону сужающихся долин, отгонял лесной пожар от места крушения.

— Тинарину все-таки удалось не задеть башню Хранилища, — сказал Гиландрис своему спутнику — колдуну Заратуину. Ясновидец указывал на столб огней и дымку выхлопных газов, тянущихся вдоль главного тракта, ведущего сквозь лес прямо к линкору. — Падальщики набегут туда, но они встретят не ободранный труп, а зверя, который будет готов сразиться с ними. По крайней мере это отвлекло их от Ниессиса, и теперь мы в течение нескольких дней сможем спокойно продолжить наше дело.

— Как ты можешь быть таким безразличным к этой трагедии? — спросил Заратуин, нахмурив алебастровый лоб. — Ты ведешь себя, словно все идет так, как ты предвидел. Но это не так! Ты не предупреждал Тинарина об орбитальной атаке, и я определенно не припомню, чтобы ты что-то упоминал о том, что мы застрянем здесь в окружении зараженных Хаосом людей!

Гиландрис жестом приказал Заратуину идти за ним, когда он направился к извилистой лестнице, ведущей вниз — в недра величавого каменного пика, из которого древние руки вырезали Башенное хранилище. Колдун не отставал от Гиландриса, а его неодобрение ясновидец ощущал так же отчетливо, как и защитную ауру его рунического доспеха, которая пульсировала в такт сердцу Заратуина.

— Возникла пара препятствий, но пряжа изменилась только слегка, — произнес Гиландрис, пока они спускались по ступенькам. — Мы заберем Анкаталамон из тайника и сделаем все, чтобы люди не нашли его и не запустили. Эти дикари, поклоняющиеся Хаосу, продержаться достаточно долго, чтобы помешать тактической группе Ультве на Нерашемантиаше. Сейчас это не просто важное путешествие, а наше предназначение.

— Легко споткнуться, если все время смотришь на горизонт, — парировал колдун. Гиландрис всегда ощущал тень сомнения и зависти, парящую от его спутника, который был намного старше самого ясновидца. Заратуин надел шлем. — Гиландрис, иногда нужно глядеть под ноги, а не вечно глазеть на звезды.

— Когда я был молод, ты обучал меня философским принципам, однако, что касается провидения, ты должен помнить, что теперь я не ученик, а наставник.

— Прости меня за мою дерзость, великий мастер пряжи, — сказал Заратуин, в насмешке склонив голову. — Руны сообщили тебе, как мы выберемся с этой судьбой забытой луны с нашей добычей, когда нас отрежут от паутинных врат и наш звездолет рухнет?

Гиландрис промолчал, помрачнев от обвинений Заратуина. Какое-то время они безмолвно спускались по широкой лестнице, освещенной призрачным светом, выходящим из кончика посоха ясновидца. Монотонные шаги помогали Гиландрису собрать в кучу все мысли. Два провидца проходили этаж за этажом, и каждая из арок, через которые они проскакивали, была запечатана сверкающими рунами.

В конце концов они остановились на одной из площадок. Расширив границы разума, Гиландрис открыл портал в гравитационную кабину. Когда они зашли внутрь, дверь затворилась, и мерцающее поле обволокло платформу, на которой они стояли. Провидцы спокойно ждали, глядя на одинаковые светло-серые стены спускного туннеля, и вскоре гравитационный транспортер с невероятной скоростью начал опускаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Конечно, — произнес Заратуин, — мы можем и не волноваться о том, что мы отрезаны от путей, ведущих на искусственный мир. Если ты не разгадаешь ключ к хранилищу, тогда так или иначе все мы просто здесь умрем.

Ясновидец повернулся к своему спутнику. Призрачный шлем скрывал его лицо, преисполненное неприязни, однако его поза хорошо передавала его чувства. Несмотря на это, он решил все высказать.

— Тебе разве нечем заняться, кроме как отравлять меня своими насмешками?

Заратуин перевел взгляд на Гиландриса, чье отражение искажалось в желтых линзах колдовского шлема.

— Нечем, пока эта платформа не достигнет тайникового этажа. Возможно, мы могли бы обсудить, почему ты считаешь, что твой провидческий дар может сравниться с оным величайшего провидца всего нашего рода? Почему просто не попросить Ультрана помочь нам избежать обеих судеб? О, я вспомнил. Потому что ты уже предвидел нашу победу. Скажи, во время наших уроков философии я когда-нибудь рассказывал тебе о порочном круге в рассуждениях?

— Я презираю тебя. Всей душой.

8

В маленьком стыковочном вестибюле воцарилась тишина. Женщина пораженно вздрогнула от произнесенных лордом-фениксом слов. Остальные застыли в ошеломлении, не веря своим глазам. Азурмен уже привык к такой неизбежной реакции на свое появление. Сейчас важно было максимально сосредоточить их на его цели.

— Ты пилот? — спросил он.

— Да. — Казалось, что ей не терпелось подтвердить его слова. — Я Неридиат.

— Мне нужна твоя помощь, — промолвил лорд-феникс. Он взглянул на остальных членов экипажа звездолета. — Сейчас нет времени что-либо объяснять, мы должны действовать быстро. Я хочу, чтобы вы приберегли на время ваши вопросы. Мне нужно поговорить с Неридиат наедине.

Его властному голосу невозможно было не подчиниться. Оцепенело кивая и не отрывая изумленных взглядов от лорда-феникса, остальные удалились, оставив пилота с Азурменом.

Неридиат крепко охватила себя руками, словно ей стало холодно. Лорд-феникс понимал, что ее беспокоило его присутствие, ведь ранее она не встречала никого, подобного ему. Из прошлых жизней Азурмен уяснил, что другим он казался пустым. Не психически тусклым, как люди и остальные мон-кей, но и не полностью опустошенным, как иногда описывали арлекинских солитеров. Просто Азурмен был вдали ото всех. Его мысли, его дух пронизывали броню, но пилот не ощущала, что внутри доспеха находится живое существо.

— Как призрачная конструкция, — внезапно произнес он, из-за чего Неридиат вздрогнула.

— Что?

— То, что ты сейчас ощущаешь. Мне говорили, что нечто подобное ты чувствуешь, когда находишься рядом с призрачными стражами, призрачными повелителями и другими духовными шагателями. Подтвердить это я не могу, потому как ощущаю их иначе. Пожалуй, я ощущаю их… тепло.

— Не знаю. Я никогда не стояла рядом с призрачной конструкцией.

— Счастливица. На удивление все меньше тех из нашего народа, кто никогда не сражался рядом с мертвыми. Так происходит потому, что приближается Рана Дандра.

— Конец вселенной близок? — От этой мысли Неридиат ужаснулась. Она обернулась и взглянула на дверь, ведущую внутрь корабля, и Азурмен почувствовал, как ее разум затрепетал в матрице, подсознательно ища ребенка, которого лорд-феникс успел ощутить, когда зашел на борт. Сперва она подумала о дочери, но потом быстро разогнала все мысли. Она напряженно спросила: — Последняя битва против Хаоса уже скоро начнется?

— Прости меня, я смотрю на все немного по-другому. Рана Дандре пока не суждено свершиться вскоре, но я жил долгую жизнь, и для меня сейчас последняя война неминуемо ближе, чем это было при первом отбытии искусственных миров.