Я сама тебя выбрала (СИ) - Осадчая Виктория - Страница 23

— Батюшки, а имечко то какое! А эта Крапивина красивая была. Думаю, она смогла бы украсить подиум.

— Если бы не «но». Нужно найти эту Мокшину.

— Нужно, если она не смылась куда-нибудь подальше.

А потом и внимательно изучала дела убитых девушек, и десятилетней давности и наших дней, пока не явилась с работы сестра. Опасливо спрятала все бумаги в стол и поплелась вниз, где в гостиной кроме Арины появились еще и Волков с Женей. Девчонки тут же удалились в игровую, где занялись серьезным делом — сбором пазлов, а сестра с Данилом обсуждали проект мебели для сада. В разговор я не вмешивалась, наблюдая за Волковым со стороны.

— Хм, а ты чего молчишь? Даже свои пять копеек не вставишь? — вывела меня из задумчивости Арина.

— Нет настроения спорить с тобой! А то потом меня же виноватой сделаешь.

— Римма Сергеевна сегодня не в духе? — уточнил Волков. Насмехается гадёныш.

— Магнитные бури, Данил Игоревич.

— А может нехватка тестостерона?

— Это скорее вам грозит.

— Я зык бы вам отрезать Римма Сергеевна.

— А я знаю ему совсем другое применение, Данил Игоревич, — я подперла кулачком подбородок, глядя на него в упор.

— Кажется, я здесь лишняя. Я детей кормить, а вы разбирайтесь со своим желанием поубивать друг друга самостоятельно, — ретировалась Арина с поля боя. О том, что Мы спали с ним, сестра моя пока не знала, как и подруги. Не знаю, не хотелось мне этим делиться, я чувствовал себя жадиной.

— И какое же применение?

— Спроси у Митяя, он-то знает

Ну, вот зачем мне это? Для чего его дразнить? Чего я этим добивалась? «Убивать и плакать, плакать и убивать!» — это называется мазохизмом. Нравилось мне мучить и себя и его. И дело было не в том, что мне этого хотелось, а просто других отношений я не знала. Это уже вошло в привычку.

— Мне уйти? — вопрос был совершенно неожиданным, ждала я другой реакции.

— Ты о чём?

— Мне просто интересно, ты хочешь чтобы я ушел, или ждешь что я начну скандалить?

— Я? Я жду, что ты перестанешь маяться хернёй.

— И это ты говоришь обо мне? — вот у нас наметилась первая ссора. Крутяк!

— Рима, мне только выноса мозга сейчас не хватает. Давай так, если хочешь выяснять отношения, то делай это без меня. Если хочешь продолжать то, что мы начали несколько недель назад, то я жду тебя завтра с вещами в своём доме. И только завтра, потому что после, тебе дверь я не открою.

Вот так вот! Без всяких телячьих нежностей и прелюдий мужик предоставил мне выбор прямо намекнул на то, чтобы я к нему переезжала.

Я почти всю ночь не спала, взвешивая все за и против. Единственное против, что меня так терзало, это была моя работа, которую бросать мне не хотелось. А ещё я боялась, что меня не примет Женька. Да, отношения у нас были замечательные, но одно дело, когда ты пытаешься быть другом для неё, а совсем другое, когда метишь на роль мачехи. А этого я боялась больше всего.

Я собиралась уже вызвать такси, собиралась ехать к нему, когда пришёл Митя. С его приходом у меня в голове засели две новости, которые он озвучил. Во-первых, учителя отпустили за неимением доказательств, а во-вторых, убитых может связывать клуб, где одна из девушек танцевала, две другие были завсегдатаями, а четвертая работала официанткой. Вот так всё оказалось просто.

— Как ты это выяснил?

— Пообщался с подружками. Они много грязного белья могут вынуть наружу. Ты со мной?

И сумка так и осталась стоять на кровати, и жизнь приобрела оттенок с адреналиновым вкусом. «А разве такое бывает?» — спросите вы. У Риммы Сергеевны Пимановой всё бывает!

Митя долго-долго опрашивал персонал о всех подозрительных личностях в клубе. Только он не учел одного, если убийство регулярно, то скорее всего это постоянный клиент. И после уточнения данного факта, все его действия возымели другую, ещё более могущественную силу!

И пытал Митя бедолаг на предмет постоянных посетителей, и рвал, и метал Русский богатырь, и повержены были вороги, испужавшись недюжей силы и острого ума…

А потом позвонила Арина, потеряв меня

И метала, и орала, и шипела как змея…

В общем, денёк выдался насыщенным, и всё бы ничего, если бы не одно «но». Было ужасно тяжело двигаться. Рана ныла, и даже обезболивающие не спасали. И хорошо, что Валерий Сергеевич меня не видел, а то бы быстро определил назад в больницу. Вот и сестра настоятельно мне рекомендовала вернуться домой.

— Я к Волкову от тебя ухожу, — заявила я.

— Чего? Я понимаю, что чувство юмора у тебя замечательное но давай без твоих фантазий.

Неужели все так скептично настроены на счет Волкова? И теперь мне хотелось доказать обратное, вот только времени, как оказалось, у меня совсем не оказалось. Вот такой парадокс. Когда мы по второму разу объехали подружек и родственников убитых девочек с фотографиями постоянных клиентов клуба, время безвозвратно приближалась к12:00. Он сказал, что будет меня ждать только сегодня. Три раза «черт», будь он неладен! Тебе куда? Поинтересовался Митяй, щелкая сигнализацией видавшего жизнь фольксвагена, который он арендовал в прокате.

— Меня далеко, мне к Волкову, причём срочно!

И как назло, движение на улицах небольшого городка в преддверии выходных было загружено. Долго тащились за чихаюшим автобусом, шедшим на ночлег в старый автопарк, А еще… А ещё мне казалось, что время бежит не по-детски быстро. Мы были на месте назначение ровно в сорок восемь минут двенадцатого, спустя три секунды, как только я вылетела пулей из салона «фольца», забыв о ранении, я нажала на звонок. Темнота улицы была устрашающей, но Митька всё ещё был на месте, решив, что так будет безопаснее для меня, а Волков очень медлил, прежде чем открыть.

И только увидев его в проёме калитки, одетого в пыльную робу, Митька стартанул в гостиницу.

— Я успела? — уточнила Я нерешительно.

— Приехала бы десятью минутами позже, я бы не открыл тебе, — заявил он очень спокойным тоном.

— Пустишь?

— Пущу! Проходи! А где Вещи?

— Завтра привезут.

— Условие было, чтобы ты приезжала с вещами, Римма.

Блин, он что издевается? Я приехала, какая нахрен разница с чем? Ныряю рукой в сумочку, извлекаю оттуда паспорт и телефон, и вручаю ему.

— Это то без чего я точно не могу обойтись. Отдаю их тебе, как и себя, Волков, — его непроницаемый взгляд меня пугал. Он сейчас легко мог меня выпнуть за дверь, и пойти спокойно спать. Но вместо этого он вернул мне телефон, отправив паспорт себе в карман со словами «чтобы ты не сбежала», а затем крепко-крепко прижал меня к себе.

— На цепь меня посадишь?

— Я знаю способ получше, — его губы едва коснулись моих, руки бессовестно полезли под куртку, где шарили по-хозяйски. И только сейчас я поняла, как восхитительна сентябрьская ночь, наполненная запахом осени, одурманивающим, который проникал в легкие и оставался там, заглушенный поцелуями и легкими стонами.

— Мне нужно в душ и закрыть мастерскую, — заключил Волков, отрывая меня от себя.

— У меня есть хоть один шанс взглянуть на неё? — уточнила я, целуя его колючую щёку.

— Если только одним глазком.

Здесь царил дух уединения. Не знаю, но даже приглашенная в это помещение, я чувствовала себя воровкой, подсмотревшей что-то сокровенное. Да, словно в душу Даниилу заглянула. Это был Волков, который проявлялся уютом, глубиной, самобичеванием. Я понимала, что закрывая двери мастерской, он оставляет здесь какую-то часть души, которую мне безумно хотелось познать. Ведь работа, переросшая в прибыльную из обычного хобби, была его неотъемлемой частью жизни, которую он никому не позволял трогать. Помещение было не большим, но от наличия огромного числа окон, в дневном свете оно должно было быть залито солнцем. А ещё этот до одури знакомый запах, которым Волков пропитался насквозь, запах свежего деревянного спила и сигарет. Как он утверждал, при дочке он не курил, за что я его ценила ещё больше, но вот это место стало для него своеобразным укрытием, где он мог пофантазировать, поидеаллизировать, и конечно, расслабиться, вспомнив все свои вредные привычки. А теперь сюда, в святая святых, впустили и меня.