Агентство ’Последний путь’ (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 8

— Почему?

— Знаешь, я получил уведомление от системы, когда на мою деревню напали. Степняки, чтоб их конь копытом отымел... У меня тогда, как пелена на глаза упала. Первый приступ ярости. Я и так всегда был вспыльчивым, а уж тогда... Как увидел отца и мать со стрелой в груди... Я не знаю, сколько я зарубил... Говорят, меня не могли остановить, и я на всех бросался. И своих, и чужих... Вроде как, даже соседского тестя зарубил... не помню. Но когда пелена спала, когда отошёл и родителей похоронил... Мне тогда сказали, что мне лучше покинуть село. Я тогда обиделся сильно, но сейчас понимаю — староста умный был мужик. От греха подальше отослал. А в ту же ночь меня система в первый раз спросила. Хочу ли я принять класс «Берсерк». А я... а я и согласился. Уходить все равно надо, а так хоть понятно было куда идти.

Верша поднял взгляд на парнишку.

— Если бы я тогда знал бы, что после этого мне придётся пройти... Я бы... Я бы, наверное, отказался. Нашёл бы село побогаче, попросился и осел бы. Дети были бы, жена... Хозяйство какое-никакое. Спокойная жизнь...

— А ты бы смог?

— С момента, как мы встретились, я убил пятерых человек, искупался в реке дерьма и получил чёрную метку. Понимаешь, к чему я?

Парень отрицательно помотал головой.

— И так всегда. Постоянно какое-то дерьмо, а если все тихо и спокойно, то это значит, что мне не капает опыт, мой уровень не растёт. Поэтому я поднимаю свою задницу и тащу её искать это дерьмо, чтобы вляпаться в него снова.

— Зачем?

— А как иначе? Чем выше уровень, чем выше характеристики, тем ты сильнее.

— Зачем?

— Зачем становиться сильнее? Чтобы уйти дальше. В Амрок.

— Зачем?

— Что ты заладил, «зачем» да «Зачем»? Затем, что в Амрок пропускают только тех, кто достиг семидесятого уровня. Ну, или обделенных системой, но они там идут как рабы. Нет, убивать их нельзя, но прав у них не больше, чем у тех, кого степняки у себя отловят.

Верша вздохнул.

— Говорят, там есть фонтан, в котором вместо воды пиво. Легкое, вкусное, пьянит, но никогда не напьешься. Пей с него сколько влезет. Слышал я, что там борделей видимо-невидимо. А когда денег нет совсем, то для таких есть сукубий притон. Там не ты платишь, а сукубки. Ох, и хороши те чертовки. Грудь — во! Задница — орех! Ножки стройненькие! А, то, что во рту клыки, так не суй хозяйство и будет тебе счастье... Эх-х-х-х...

Верша почесал промежность и мечтательно закатил глаза, при этом прикусив губу.

— И всё?

— Нет конечно. Город большой! Это даже не город. Это целое государство! Там тебе и заданий, не выходя из города, и куча мастеров. Там может даже мастер берсеркеров найдется.

— И всё?

— Нет конечно. Если с головой дружишь и хорошо себя покажешь — место в гильдии обеспечено. Но не той, что задания направо и налево даёт наёмникам, а нормальной. Там и штаб, там тебе и содержание. Как сыр в масле катаешься!

— И всё?

— Да, что ты опять заладил? «И все?» что тебе еще от самого большого города надо?

Парень растерянно пожал плечами.

В этот момент дверь в комнату скрипнула, и в неё вошёл стражник, за спиной которого уже притаился мужчина в серой рясе и огромным фингалом под глазом.

— Вот видите! Я же говорил! Он его силой удерживает! Вот и воровать, видимо, уже заставляет!

Верша взглянул на табурет с монетами, затем на парня и снова на стражника.

— Согласно своду законов города, беспризорник должен пребывать до четырнадцатой зимы в приюте, — сказал стражник и положил руку на эфес клинка, висевшего на пояса.

Верша поднялся, расправил плечи и, нагнувшись вперед, спросил:

— Че, бля?

Глава 4

— Ты уж прости, Малый, — начал Верша, потупив взгляд. — Я даже не подумал об этом. Надо было сразу документы справить. Как-то...

Бэк оглянулся на большое серое здание с множеством окон и вернул встревоженный взгляд на берсеркера.

— Ты не боись. Я бумажку сегодня же напишу, — заверил его тот. — Если денег не хватит — сгоняю по лесу у тропы. Набью кого-нибудь. На ферме люди живут нормальные. Они на городских косо смотрят, так что цену там должны дать хорошую. Но это если надо будет. Нет — я просто то, что есть, отдам за документы.

Парень недовольно засопел, глядя на Вершу.

— Ну, что ты на меня так смотришь? Ну... срываюсь иногда.... Ладно, может быть и договорились бы, но ты вообще слышал, что этот крендель из ордена милосердия плёл? Я ему и первый раз треснул в таверне кружкой, чтоб заткнулся, а тут прямо грех было второй глаз не подкрасить.

Парень обреченно вздохнул.

— Да ты не ссы! Я здешние порядки знаю. Всё будет хорошо. Денёк-другой, и я справлюсь. Слышишь?

Мальчишка кивнул.

— Ну вот. Выше нос.

Парень развернулся и пошёл к настоятельнице в сером платье и белоснежным платком на голове.

Верша же поднялся, нашёл взглядом самого рослого из ребят, собравшихся у окна, и поманил его пальцем, после чего указал на задний двор приюта.

Встав у дверей, он подождал, пока тот выйдет, и не задумываясь схватил его за шкирку, перехватил за рубаху и хорошенько приложил о стену.

— Ты тут старший!

— Я не...

— Бабе это с простынёй на голове это расскажешь! Я сказал — ты тут старший! Если с новеньким что-то случится — шкуру спущу!

— Я тут ни при чём... — попытался взбрыкнуть перепуганный мальчишка.

— А мне плевать. Узнаю, что его кто-то хоть пальцем тронул — вырву ноги и засуну в глотку! Понял? — берсерк наклонился к самому лицу парня и прошипел: — У меня чёрная метка. Мне терять нечего. Оторву тебе ноги и заберу с собой, как уходить буду. И хрен мне кто что скажет. Усёк?

— У-у-у-усёк, — закивал парень.

В этот момент в двери показалась другая женщина, которая хмуро уставилась на берсеркера.

— Перепутал паренька, — с улыбкой произнёс Верша, отпустив парня и отряхнув мощными хлопками пыль с его рубахи. — Чуть оказия не вышла.

Подросток тут же метнулся внутрь, а берсеркер, махнув недовольной женщине, отправился в сторону администрации.

***

— Сколько?!! — возмутился Верша.

— Сорок серебром, — повторил седой старичок с кудрявой шевелюрой на голове. — И не смотрите на меня так. Эта цена на оказание юридических услуг совета города. Она установлена больше пятидесяти лет назад. Ну, и надо понимать, что опекунство даже не дальним родственником будет обсуждаться советом города, а у вас... сложные с ним отношения.

Верша недовольно засопел, прикинул пару идей и спросил:

— А сколько будет стоить установление отцовства?

— Для установления отцовства, а не получения опекунства, вам нужно, чтобы оба претендента на сие события подтвердили, что один из них отец, а второй сын.

— И сколько это будет стоить? — хмуро поинтересовался Верша.

— Абсолютно столько же.

— Вот ведь блядство! — выругался берсерк.

— Но в этом случае вы избавляетесь от воздействия решения совета, — пожал плечами старичок, и сгрёб пять медных монет со стола, которые ему положил в качестве оплаты консультации воин.

— Спасибо, — буркнул Верша и вышел на улицу.

Усевшись на ступеньки у самой администрации, он достал кошелёк и хмуро взвесил в своих руках.

— Здорова, — присел рядом высоких мужчина в дорогой одежде. — Как дела?

— Свали, хлыщ лощеный, — буркнул Верша, прокручивая в голове способы достать денег.

Варианты с охотой и очисткой лесов от диких тварей отпал сразу. У тварей не было денег, а нормальной цены за них в городе никто не даст. Можно было бы попробовать договориться с фермером и продать ему хотя бы за полцены, но у фермера никогда столько денег водиться не будет. Да и неизвестно, когда он на него косо смотреть будет. А уж если поймёт, что ситуация безвыходная — обдерёт как липку к гадалке не ходи. Нужно было придумать что-то другое. Причём срочно.