Мы здесь навсегда (СИ) - Кротов Владимир Геннадьевич - Страница 15

  Серый от страха кочевник кажется не понимал сказанного, лишь дико вращал глазами и безуспешно пытался вытолкнуть кляп. Мычал и призывно мотал головой, желая привлечь мое внимание. Видно весь день придумывал чем выкупить свою жизнь, и сейчас пытался донести до меня свои заманухи. Только мне они не интересны. Вчера уже все сказал.

  - Видите? - строго спросил я новоявленных зэков. Для этих целей по новой привязал к себе Толмача.

   - Смотрите и запоминайте. С вами случится то же самое, если вздумаете бежать или устроить бунт. Не повторяйте ошибок этого человека и будет вам счастье и послабление режима.

  С плохо скрытым ужасом, смотрели бывшие вольные сыны степей, на мучения своего вожака. Надеюсь после этой казни у них в подкорке пропишется генетический страх и трепет перед северными соседями. Ужас и боль насаживаемого на кол, крик и вой пробивающийся через плотный кляп. Кровь и дерьмо потекшее по ногам и гладко оструганной деревяшке. Все это производит жуткое впечатление, способное запугать любого. Очень тяжело и неприятно на это смотреть, но нужно создавать себе авторитет беспощадного и жестокого властителя, не боящегося лить кровь и сеять смерть. Чтобы в будущем уменьшить число потенциальных врагов.

   Наши женщины смотреть на такое не стали, из донжона даже не вышли. Лишь одна Ева не отрываясь смотрела на казнь с надвратной башни. Словно этим зрелищем окончательно смывая с себя воспоминания об унижениях и издевательствах от своих недавних мучителей.

  Интерлюдия.

  - Мне уж казалось все, одолеют нас узкоглазые, не выстоим. Такая сила к нам пришла. Сколько живу, столько народа в одном месте никогда не видел.

  - Да, я тоже страху натерпелся, еле-еле в порты не напрудил. Но барон то молодец, как он ловко отбрил посланника. Иди дескать в свою степь, и там чухай своих овец, а у нас тебе ничего не светит. Не побоялся последствий, а ведь кочевники злопамятны.

  - Чего ему бояться, у нас теперь есть три боевых магини. И громыхающих жезлов два десятка. Как начали бахать, только держись. Аж душа в пятки уходит. Более полутысячи степняков положили, копченые потом три дня своих возили хоронить. А наших всего 12 человек полегло. Чуешь разницу?

  - Это оттого что две целительницы на износ трудились. Если бы не они, погибших бы еще пару десятков добавилось. И сколько бы увечными остались?

  - Все верно, помощь оказывали всем без разбора, и дружинникам, и девкам из свиты, и простыми людьми не брезговали. Ну и сам барон еле выкарабкался, только на четвертый день встал.

  - Так оно и есть, они вдвоем с командором, напоследок славно рубились. Роби после доподлинно рассказал. Последнему просто горло перегрыз. Аки зверь лютый.

  - Да нет, не перегрыз. Это мальцу со страху привиделось. Я точно знаю, сам трупы степняков с башни убирал. Укусил сильно, не спорю, такое было. Весь кадык окровавленный у одного. Оно и понятно, боролся за жизнь до конца, помирать никому не хочется... У последней черты такие способности проявятся, кто бы мог подумать?

  - Как у него все удачно складывается! Сам умудрился выжить, всех врагов разбили, еще и трофеи знатные собрали. Говорят, в шатре главного хана захватили их казну. А там золота-серебра видимо-невидимо. Целый сундук, набитый до самых краев. Еле-еле унесли, такой тяжелый.

  - Брехня! Какой там сундук, не может у кочевников быть сундука. Они налегке пришли, без повозок. На лошадь большой сундук не навьючишь. Если только шкатулка какая малая. Откуда у них возьмется столько денег? Награбить они не успели, к нам вначале пришли. Повезло Вильду и Раппенштайну, что на них не напали. Они бы точно не выстояли.

  - Да, повезло им. И деревенским нашим свезло, что до них кочевники не дошли.

  - Наш барон бережливый и отчаянный одновременно. Не побоялся ослабить замковый гарнизон, отправил на выручку селянам самый сильный отряд. Рискнул своим любимчиком Дитмаром и его людьми.

  - Чего это он любимчик?

  - А как же? Такой молодой а уже десятник. Доверил возглавить десяток дружинников, вооруженных громовыми жезлами. Малый поясной жезл вручил.

  - Так то Никол ему свой отдал.

  - Так Никол - первый друг барона, считай его правая рука. Без его воли ничего делать не будет. Они даже пьют вместе, девки рассказывали. Вдобавок отдал Дитмару в жены рыжую магичку. Такая девка справная, фигурка ух какая, не чета белобрысой тощей Марии.

  - Не повезло бедняжке, весь лоб стрелой располосовало. А второй и вовсе, пальцы отрезало.

  - Не трусливые девки, что и говорить. Все на защиту вышли, никто не забоялся. Все под стать Андрису, такие же отважные как он.

  - Даже и не понять, чего в нем больше. Отчаянной храбрости или бережливости. Другой бы плюнул на деревню и сидел в замке тихонько, не распыляя силы. А наш понимает, если кочевники спалят Долинную и угонят в рабство людей, кто его кормить будет? А денег у степняков он взял немало. Неважно в чем там они лежали. Всем дружинникам половинную долю выдал и про нас тоже не забыл. Часть пожалованных серебряных монет не наши. В Торсуне чеканили. Не мог их главный хан в поход без денег пойти.

  - Только они ему не пригодились. Не стал его барон слушать и не соблазнился большим выкупом. Отомстил за всех. Угнездил ханчика на острый кол. Там ему самое место, медленно подыхать с порванной жопой. Пусть сидит, ворон пугает. Другим наука будет.

  - Выкуп ему не нужен, потому что он и так богатую добычу взял. Хорошенько потряс за дойки этих захватчиков. Хе-хе! Ну и не жаден, делится добром, что тут говорить.

   Дела - заботы.