Пекарь-некромант 2 (СИ) - Федин Андрей - Страница 17

Я почесал грудь – стоял перед мужиками топлес: не смог себя заставить натянуть мокрую и пропахшую псиной рубаху.

- Зачем мне на мужиков оглядываться? – спросил я.

Рыжие скрестили на моём лице взгляды – хором засмеялись.

Причём так громко, что вспугнули с дерева птиц и заставили меня на шаг попятиться – от неожиданности.

Низкорослый вновь помахал палкой.

- Чтобы успеть сбежать, - сказал он. – Ты должен был постоянно оглядываться, Карп. Даже у себя в пекарне. Неужто ты, дурак, не слышал, что Мамаша Нора согласна золотом платить за твою голову?

Мужчина переглянулся с приятелем – тем единственным из этой компании, что пока не произнёс ни слова.

- И это золото теперь будет нашим, - сказал он.

- Так что мы не просто проучим тебя, Карп, а ещё и заработаем денег.

- Ага. Даже батя после этого не скажет, что мы ни на что не годные!

- Особенно когда увидит золотишко!

- Точно!

- Пусть батя сам попробует так быстро заработать два золотых!

- Это ж сколько в медяках?

- Целая гора!

- Да батя, небось, золото отродясь в руках не держал!

- И при этом обзывал нас неудачниками!

- Мы ещё поспорим с ним, у кого побольше энтой удачи!

- Вот-вот!

- Поглядим.

Рыжие переговаривались друг с другом, жестикулировали, размахивали дубинами. Пару раз задели палками забор. Сбили с веток дерева десяток зелёных листьев.

Я почувствовал себя забытым, одиноким, никому не нужным.

- Эй! – напомнил я о себе. – А от меня-то вам что нужно?

Рыжие как по команде умолкли.

Уставились на меня – недовольно, словно я им помешал.

Потом низкорослый заявил:

- Бить тебя будем!

- Сильно!

- И отведём тебя к Мамаше Норе!

- Точно! Получим от неё деньжат за твою голову.

Рыжие выстроились в ряд, перегородив дорогу. Ловко помахивали палками – мне показалось, что делали они это даже слишком ловко, будто тренировались ежедневно. Нападать не спешили. Не умолкали ни на мгновенье – рассказывали, что именно со мной сделают. Лишь узкоплечий не торопился мне угрожать, так и оставался за спинами крепышей. У него в руках я не заметил никакого оружия. Похоже, бить меня собирались только трое – четвёртый намеревался остаться статистом.

Автомата у меня не было. Вместо него для своей защиты я мог использовать знания профессора Рогова. Это оружие несравнимое с ручным стрелковым: сродни танку. Применять его против рыжих болтунов почему-то показалось мне неспортивно. Сейчас бы встретить эту тройку крепышей приёмами рукопашного боя или боксёрскими ударами – разметать мужиков по сторонам, как кегли. Вот только вряд ли зарядка сделала из меня умелого бойца. А в прошлой жизни я увлекался не боксом – футболом.

«Может устроить им «слабый желудок», мэтр?», - спросил я.

Рыжие приближались. Медленно, пытались зайти с трёх сторон. Словно боялись меня спугнуть.

«Слабый живот», - поправил меня профессор Рогов.

«Да без разницы. Лишь бы обосрались. И отвалили от меня – старикан вот-вот снова начнёт орать, что я отлыниваю от работы».

«Я всё слышу, лодырь, - сказал мастер Потус. – Бросил пекарню без пригляда и усвистал незнамо куда. Никудышный из тебя хозяин, парень. Чем ты там опять решил развлечься?»

«Ничего особенного, старый. Меня тут всего лишь собираются насмерть забить скалками».

«Скалки не выбрасывай, етить их. В хозяйстве пригодятся».

«Ладно, - сказал я. – Попрошу мужиков использовать палки аккуратно. А то сломают ещё их о мои кости. И постараюсь не испачкать скалки своей кровью».

Рыжие вдруг остановились. Резко, словно уткнулись в невидимую преграду. Не дошли до меня семь-восемь шагов. Замолчали – низкорослый прервался на полуслове, позабыв, о чём собирался сказать. Как по команде все четверо разом убрали с лиц улыбки. Я заметил в глазах мужчин удивление. Тут же сменившееся едва ли не испугом. Мужики крепко сжали в руках палки: причём готовились они не нападать – защищаться. И смотрели они теперь не на меня – мне за спину. Узкоплечий попятился.

Я почувствовал, как от грозного рыка задрожала под ногами земля – завибрировала, точно где-то совсем рядом со мной взревели двигатели больших автомобилей. Вздрогнул, едва не испытав на себе последствия заклинания «слабый живот» - благо от испуга сжались ягодицы, не позволив ничего выронить в штаны. Волосы на моём затылке вздыбились, по спине прокатилась волна холода, на лбу выступили капли пота. Я словно при замедленном повторе обернулся, опасаясь делать резкие движения.

И встретился с взглядом клифского волкодава. Карие глаза пса находились почти на одном уровне с моими. Я почувствовал зловоние его пасти; и запах псины. Клиф заглушил свой двигатель – умолк. Его оскал превратился в добродушную собачью ухмылочку – ненадолго. Волкодав поприветствовал меня взмахом хвоста. Но тут же посмотрел на грозно выставлявших перед собой палки рыжих. Мотор внутри пса вновь завёлся – из пасти кобеля донеслось рычание, добавилось к рыку пары его подруг.

Знакомая мне троица клифских волкодавов сумела выбраться за ограду, что отделяла дом Мамаши Норы от дороги. Мои самодельные запоры для калитки не сработали. Собаки рванули вслед за мной. Отыскали меня быстро: я не успел и на десяток шагов отойти от начала Красного переулка. Сразу почувствовали ту угрозу, что источал в отношении меня квартет мужчин с палками. И без долгого раздумья обозначили своё мнение по этому поводу. Мне точка зрения клифов понравилась.

Я повернулся к рыжим – те не двигались с места. Сжимавшие дубины пальцы побелели. Прекрасно понимал причину волнения своих противников: тем было чего опасаться. Дубинки помогли бы им отмахнуться от стаи обычных дворняг. Но против троицы клифских волкодавов палки казались ненадёжным оружием. Какая радость, что я сейчас находился на правильной стороне. Ведь правильная – это та, которую занимала троица больших зубастых собачек. А пёсики поддерживали меня. Во всяком случае – пока.

- Не повезло вам, ребятки, - сказал я.

Развёл руками.

Две здоровенные собачьи головы тут же сунулись под мои ладони, требуя порцию ласки. Демонстративно похлопал по ним. Шершавый язык ловко извернулся – мазнул меня по уху. Я вздрогнул, недовольно скривился. Вытер собачью слюну рубашкой.

Улыбнулся рыжим.

- Знакомьтесь, парни, - сказал я. – Это мои четвероногие друзья. Вера, Надежда и…

Посмотрел на кобеля.

- …Барбос.

Пёс удивлённо склонил голову, явно изумлённый тем, что я удостоил его такой простецкой клички. Небось, надеялся стать Графом или Бароном; хотя бы – Рексом. Но моя фантазия ничего умнее тривиального Барбоса не выдала: жарко, да и подустал я.

Клиф неохотно махнул хвостом – дескать, Барбос, так Барбос: решил не спорить. Новоиспечённые Вера и Надежда поочерёдно прикоснулись к моим плечам холодными носами. Им-то достались вполне нормальные имена – не какие-то там собачьи клички.

Снова завибрировала под моими ногами земля: волкодавы вновь обратили взоры на моих противников – обнажили похожие на автоматные патроны зубы.

Рыжим это внимание со стороны собачек явно не нравилось. Мужики нерешительно топтались на месте. Никак не могли сообразить, что им теперь делать. Переглядывались, но не решались что-либо предпринять. Похоже, идея напасть на меня больше не казалась им удачной. Я не стал им объяснять, что их затея мне и раньше не нравилась. Но всё же решил мужикам помочь.

- Собачки сегодня ещё не ели, - сообщил я. – Шли бы вы отсюда уважаемые. Пока можете.

Повернулся к клифам.

- Правильно я говорю, мои хорошие?

Барбос вытянул шею – залаял. Да так, что у меня заложило уши. Всё же самцы соображают быстрее самок. Когда дело не касалось еды и развлечений. Умный пёс: понял, чего я добивался. Вера и Надежда его поддержали. С некоторым запозданием. Но охотно, с задором. На их голоса откликнулись собаки из ближайших дворов. В небо взмыли стаи испуганных птиц.

Рыжие дрогнули. И бросились наутёк. Унесли мои скалки. В хор собачьих голосов вплелись новые звуки – топот ног. Клифы замолчали. Взглянули на меня. Волкодавы интересовались: не должны ли они преследовать моих врагов. Показали, что охотно бросятся за теми вдогонку. Спрашивали на то моё разрешение. Я подавил соблазн понаблюдать за гонкой. Махнул рукой.