Новые: Изгой (СИ) - Швалев Юрий - Страница 22

Павшие базы

Поезд наконец-то вернулся обратно к пункту отправления через несколько часов непрерывного движения на большой скорости и изгой через зарешеченное окно увидел значительные изменения, стоило только составу оказаться внутри базы. Маленькая база была значительно переполнена людьми, которые суетились как муравьи в потревоженном муравейнике, готовясь к чему-то неизбежному. Они непрерывно двигались, создавая укрепления из натасканных мешков с песком и выстроенных в два ряда грузовиков у забора, вдоль которого гудели включенные на полную мощность лампы. Люди на вышках стаскивали патроны и укрепляли стены для обороны. Изгой смотрел на все это через зарешеченное окно без особого интереса, прекрасно понимая, что это не поможет. Он видел атаку на поезд, стремительную и безжалостную, здесь же атака по любому будет в разы мощнее, поскольку столь большой периметр не удержать от прорыва. Надо бежать, а не сражаться, а затем возвращаться с большими силами, предварительно разгромив территорию вместе с инфекцией. Такое мнение было у запертого изгоя, но конечно же его никто не слышал и не послушал бы. Люди все равно сделают по-своему.

— Быстрее. — Раздался голос человека под окном поезда и изгой посмотрел на его седую макушку. — У нас мало времени.

— Что происходит? — Спросил командир состава, подойдя к нему. — Почему не отвечаете на сигнал?

— Мы потеряли связь с базой 17, у самих перебои. Более того. — Командующий маленьким городком приложил руку к уху и внимательно выслушал информацию. — К нам идут около тысячи инфицированных. Я не понимаю, как их не заметили раньше. Они словно из земли появились. Подготовьте поезд. Если мы не удержим этот пункт, будем прорываться на базу 17 и там ожидать основных сил.

— Готовьте поезд к отправлению. — Скомандовал командир. — Загрузить вооружение, еду и топливо, грузите все на платформы.

Суета вокруг нарастала и только изгой снова сел на пол и оперся на решетку спиной. Он ничего не мог поделать, поскольку был заперт в клетке и это обстоятельство позволяло ему все оценивать с холодной головой. Все те, кто находился по другую сторону этой решетки, бывшей ему опорой для спины, были уже мертвецами, они просто еще не осознавали это. Ему оставалось быть только зрителем в предстоящем смертоносном шоу, но только он не особо хотел смотреть, как убивают людей, поэтому он продолжил сидеть на полу, покрытому досками и перевел свой взгляд на толстые прутья, служащие его замком и защитой одновременно. То, что назревало, оно вне всякого сомнения, будет устрашающе, он ощущал это, но когда ты ничего не можешь сделать, остается только ждать. Он сидел и смотрел на решетку окна, вспоминая недавнюю бойню. Уничтоженные изгои, разорванные солдаты, из-за чего все это происходит? Можно ли как-то это остановить? В голове была при этом полная тишина, он не слышал Киркина, но ощущал, что он жив, но с ним тоже что-то происходило. Изгой был уверен, на базе, где он тренировался, дела обстояли не лучше. И сейчас смерть стремительно приближалась усиливающимся топотом ног и смрадом от грязных тел, который прорывался через окно. Увлеченный своими мыслями изгой даже не сразу понял, что город утих. За решеткой не было слышно ничего, кроме нарастающего гула от воплей, рычания и визга. Движимый любопытством он все-таки встал и выглянул наружу. Причина тишины была для людей ужасающей, поскольку весь забор по периметру внезапно отключился и теперь люди были лишены защиты, представляя из себя закуску, как большое блюдо на столе. Осознание смерти пришло к ним и это страшное чувство принесло им внезапное успокоение. Все они заняли позиции, в полной тишине среди людей, чтобы как можно дороже встретить свою смерть. Времени запускать генераторы не было. Как все же гнетуща это мертвая тишина, предвещающая неизбежный ужас. Словно в ответ на его размышление раздался единый дикий вопль сотен глоток и началась бойня. Инфицированные хлынули, как волна, перелетая через забор, мешки с песком, машины н сметая все перед собой, налетая на людей, отчаянно сражающихся за свои жизни. Они моментально исчезали под этой грязной массой и инфицированные с дикими воплями мчались дальше по городу, бросаясь на всех, кто был на их пути, ища добычу, запах которой и привел их сюда. Он ничего не мог поделать и 362 отошел от окна и сел поближе к двери, ожидая, что будет дальше. Поезд запустился и начал стравливать воздух, готовясь стартовать. На самих вагонах уже шел отчаянный бой, били пулеметы, разрывая инфицированных, но было очевидно одно. При всей обороне и количестве вооруженных людей, город был потерян за полчаса. Поезд тронулся, резко дернувшись и изгой услышал грохот в вагоне. Он высунулся через решетку и принюхался. Там был инфицированный и человек. Он увидел движение сбоку и понял, перед ним зеркало на двери, в котором все видно. В отражении человек за дверями отчаянно сопротивлялся напавшему на него инфицированному, пытаясь его оттолкнуть, но силы были не равны. Раздался крик боли и инфицированный вцепился в плечо человеку зубами, разрывая его мясо. Победитель встал над телом человека и перевел взгляд через стекло прямо на коридор вагона. Он видел инфицированного в отражении на зеркале двери и тот должен был видеть его. Решение пришло в голову внезапно, как озарение и 362 просунул руку через решетку, чтобы обезумевший человек увидел её. Лицо одичавшего, залитое кровью человека исказилось в ярости и он начал иступлено биться об дверь, пытаясь прорваться внутрь и добраться до добычи. Дверь трещала и 362 спокойно наблюдал за яростью безумного, дразня его рукой. Одна петля не выдержала и от следующего удара инфицированный упал вместе с дверью в проход, яростно визжа. Пока он вскакивал изгой успел рассмотреть солдата в отражении двери. Это был охранник и сейчас он дергался и кричал, держась за рану, видимо испытывая страшные муки. Изгой понял очевидную вещь. Сейчас он был свидетелем заражения и в его голове укреплялось решение, как вырваться. Придется только подождать, но у него не было другого выхода. Инфицированный уже мчался на него и изгой отошел вглубь клетки, смотря, как еще больше приходит в ярость это существо, пытаясь до него дотянуться сквозь клетку. Он смотрел в его глаза, спокойно выжидая момент и смотря, как инфицированный дергает прутья, протягивает руки через них, буквально оглушая его своими воплями и дождался, когда наконец он совсем впал в ярость и протянул обе руки, в попытках дотянуться до него и наконец этот момент настал. 362 вцепился в его руки и силой приложил инфицированного головой об решетку. Инфицированный обмяк и изгой несколько раз еще приложил его об решетку и потерявшему сознание он свернул шею, оставив за клеткой. Инфицированные едят инфицированных, это он видел на мосту и новообращенный наверняка будет голоден. Значит осталось только ждать. Он сел перед клеткой, ожидая второго и тот пришел на запах добычи. В шуме продолжающегося боя инфицированный, бывший когда-то солдатом, шумно вдыхая воздух и рыча, подобрался к трупу, обнюхивая его. Он сразу ощутил изгоя, секунду смотрел на него и ринулся на клетку, тоже безумно пытаясь дотянуться до него. Ничего от человека не осталось больше в этом существе, безумные глаза, рот полный слюны, он отчаянно пытался до него дотянуться и 362 дождался точно такого же момента, осматривая бывшего солдата и убедившись, что нужная ему штука при нем. Как только обе руки оказались в клетке изгой дернул своего противника точно также, как и инфицированного, несколько раз приложив об решетку и свернул шею потерявшему сознание. Спи спокойно солдат. Он забрал у трупа ключи и открыл клетку. Оттолкнув два трупа дверью изгой оказался в коридоре и осмотрелся. Поезд мчался на всех парах, покинув базу, но бой активно продолжался на платформах. Не всех инфицированных скинули еще с состава. Он оглянулся на убитых. Один из них был голый и он не был ему интересен. У солдата к сожалению тоже не было оружия, но он был вооружен шокером. Изгой взял палку и вспомнил, как с ней обращались люди. На рукоятке была индикация заряда. Его хватит минимум на пять ударов. Лучшее, чем ничего. К тому же палка была довольно весомая и жесткая сама по себе, а обрезиненная ручка позволяла держать шокер крепко. Даже без тока она была опасна. Сжав оружие крепче в руке он вышел из вагона на платформу, на которой продолжалось сражение. К нему спиной стоял инфицированный и перед ним стоял человек, вооруженный одним ножом. Изгой не стал ждать, нажал кнопку и врезал шокером по голове больному, заставив его дергаться и извиваться от удара током. Одним сильным ударом ноги он скинул инфицированного с вагона через порванное ограждение платформы и обернулся к человеку, смотрящему на него в упор. Это был командир состава, он тоже был без оружия, без жилета и только большой нож блестел у него в руке, покачиваясь из стороны в сторону. Поняв, что изгой не опасен он опустил нож и кивнул ему в знак благодарности. Здесь была такая бойня, что человек даже не задумался о том, как изгой выбрался из клетки. 362 посмотрел поверх его и человек понял все сразу. По вагону к ним мчались пятеро инфицированных. Командир схватил лежащий неподалеку автомат и открыл по ним огонь. Двое были убиты наповал, прежде чем автомат заглох. Патроны кончились. Третьего прыгающего изгой перехватил в прыжке, оттолкнув человека и припечатав шокером инфицированного так сильно, что он отлетел в сторону, улетев с вагона и сцепился с четвертым, схватившись в рукопашную, пока человек, вооруженный ножом вступил в схватку с другим инфицированным. Оказавшись сверху инфицированного изгой приложил его шокером по голове и дал заряд прямо в глаз, от которого инфицированного начало выкручивать. Он вышвырнул его с вагона и обернулся к человеку. Инфицированный был мертв и командир снова добрался до автомата, вытащив рожок со своей разгрузки, лежащей на полу платформы. Зарядив оружие командир отпихнул бесполезную разгрузку ногой и направился к локомотиву.