Герильеро (СИ) - "Д. Н. Замполит" - Страница 35

— Горюешь?

Вася только покачал головой — говорить сил не было, да и горло перехватило. Дед внимательно посмотрел на внука, даже обошел вокруг него, делая странные пасы руками.

— Сходи-ка ты на Касигуачу дня на три, подумай.

— Я и здесь могу подумать, — слабо улыбнулся не то русский, не то кечуа.

— Там лучше думается, там духи помогают. Сходи.

Через три дня, когда наконец разобрались с перевооружением и малость рассортировали оружие по калибрам и патронам, когда попрятали в тайники добытое и когда Вася уже раздал ценные указания на время своего отсутствия, прибежал мальчонка из той самой айлью — пропавших полицейских явилась искать целая армейская рота. Правда, пока не в саму общину, а всего лишь в деревню с почти грузинским названием Чингури, стоявшую прямо на дороге из Сукре. Деревня по местным меркам была центром цивилизации — двести жителей плюс проходившая мимо линия электропередачи.

Рота прибыла не вся, а только первый взвод, второй и третий ожидались завтра. Мальчонка также передал, что поиски начнутся послезавтра и что капитан, командир роты, намерен обшарить весь район вокруг. По разговорам солдат, завтра они отправятся в деревушки Элвира и Лагунита, из которых двинутся дальше в горы, к Рио-Лагар.

Это задевало “взятые под руку” общины Хаса Типа и Пампа Тунас и “штаб” засел за планирование операции.

— Вряд ли они полезут целой ротой в общину из сотни человек, — рационально предположил Габриэль. — Скорее, разобьют на взвода и двинутся сразу в трех направлениях, веером. А взвод мы осилим.

— А если их все-таки будет целая рота?

Парагваец пожал плечами:

— Снимем засаду и уйдем без столкновения.

— Значит, за сутки мы должны совершить марш, найти место для засады и встретить солдат. У нас есть кто-нибудь из тамошних общин?

— Два или три человека.

— Включи их в отряд, опроси насчет места. Остальные — готовить вооружение. Берем винтовки и карабины под американский патрон и “льюис”.

— А “немца”? — удивился Катари.

— Ты готов тащить запасные ленты к нему?

— Да, — самодовольно расправил плечи здоровяк.

Солдаты, хоть и предполагали встретить “вооруженных людей”, боя с полноценной засадой не ожидали. Охранение отсутствовало начисто, если не считать парный дозор, шедший метрах в пятидесяти впереди взвода, пехотинцы курили и трепались, а групповое оружие даже не успели пустить в ход. Первые же залпы винтовок — пулеметы Вася благоразумно решил не светить, если не вынудит острая необходимость — накрыли двойную колонну, сразу выбив офицера.

Внезапное и смертоносное нападение сделало свое дело, никто не организовал отпор, более того, после нескольких нестройных выстрелов большая часть солдат, побросав оружие и снаряжение, кинулась бежать. Через минуту на широкой горной тропе лежали пять трупов, корчились трое раненых и стояли с поднятыми руками семь перепуганных мальчишек.

Которые чуть не обосрались, когда из-за кустов к ним вышло всего пятеро показавшихся гигантами людей в зеленом и коричневом, с замотанными черными платками лицами.

— Сержанты, капралы есть?

— Н-н-нет… то есть вот, — паренек, не опуская рук, показал подбородком на тело сбоку. — Сержант. А вон капрал. И еще двое убежали. И капитана убили.

Они чуть не плакали и Вася порадовался, что не взял с собой Хосе.

— Перевяжите, — касик указал на раненых. — Как закончите, забирайте их с собой. Только форму и ботинки оставьте.

— А этих? — спросил все тот же солдатик об убитых.

— Вы готовы их нести?

Он отрицательно помотал головой.

— Мы похороним их здесь.

Пока напуганные пехотинцы, совсем недавно попавшие в армию из таких же индейских общин, возились с бинтами, касик оценил размер добычи и слегка прифигел.

Три 60-миллиметровых миномета, восемнадцать маузеровских винтовок, две базуки, три “Узи”, пулемет Браунинг М1919, рация… и это не считая формы, ботинок и карты!

Первая рабочая карта с начала эпопеи порадовала Васю, пожалуй, даже больше, чем все остальное. А еще пачка приказов и планов патрулирования в рюкзаке убитого капитана.

Все это богатство одним махом никак не утащить и Вася послал Иская найти место для схрона. Рядом оставил пятерых под командой Катари — охранять, строго наказав в бой ни в коем случае не вступать. Лучше потерять добытое, чем подготовленных людей.

Обратный путь дался труднее — часть груза все-таки забрали с собой, а ходить по горам с двумя винтовками куда тяжелее, чем с одной.

Боливийские станции, уловленные на транзисторный приемник, наперебой обсасывали сенсацию и выдавали многочисленные коммюнике. Говорилось и о “черных” гигантах, и о наркоторговцах (хотя не очень ясно, с чего), и о десяти убитых и даже трех пленных среди нападавших. Станция Сукре призывала сплотиться вокруг президента Баррьентоса, станция Кочабамбы требовала разгрома наркоторговцев, спокойнее всех отреагировал самый дальний от места Санта-Крус, хотя и там сообщили, что нападавшие якобы расстреляли пленных.

А вот в общинах разговоры пошли другие — слухи, кажется, летели впереди маленького отряда и обрастала гипертрофированными подробностями, смешиваясь с известиями о бое с полицейскими и прочими деяниями касика. Вася прямо обомлел, когда ему под большим секретом поведали, что “великий Тупак Амару велел вооружаться и казнить всех полицейских через отсечение головы”.

[i] Т. е. латинской буквы Н — Манилой в переговорах Че именовалась Гавана (Habana)

[ii] Привет от твоего верного стража Василия

Глава 14. Фирма веников не вяжет

“Назад, придурки! Сунетесь — перестреляем!” — лейтенант сорвал записку с перегородившего дорогу дерева и раздраженно плюнул на землю.

— Торрелио!

— Да, сеньор лейтенант!

— Бери Марио и дуйте вперед, в дозор. Остальные в две цепочки по сторонам.

Торрелио мрачно скинул винтовку с плеча, развернулся, выискивая взглядом напарника, махнул ему рукой и пробормотал себе под нос:

— Вечно он нас посылает, словно больше некого…

— Торрелио, ты чем-то недоволен? Бегом!

Два солдата перелезли упавшую лесину и двинулись вперед. Записка произвела на них, да и на всех остальных волшебное действие — если раньше они шли плотной колонной и боле-менее беспечно, не ожидая подвоха, то сейчас тревожно вглядывались в подступающие ближе склоны, откуда в любой момент могли появится “черные гиганты”.

Раньше-то они только ржали над этими козлами из седьмой дивизии, которых разнесли в пух и прах охранники нарколаборатории — так, во всяком случае, им сообщили офицеры, и когда пришел приказ выдвинутся в горы, наперебой хвастались, как они скрутят всех в бараний рог и прославят и без того славную восьмую дивизию.

А вот сейчас стало стремно и смешки насчет того, что седьмую набирали на Альтиплано и потому она почти вся состояла из индейцев, которые не рвались воевать со своими, сменились завистью к тем же кечуа, для которых горы были родным домом. Восьмая дивизия этим похвастаться не могла — равнины вокруг Санта-Круса заселяли все больше креолы, с небольшими вкраплениями индейцев гуарани.

Взвод не успел отойти от завала и пятидесяти метров, как слева, на противоположном склоне лощины засверкали огоньки и пулеметная очередь стегнула по колонне от головы до хвоста.

Как он оказался в этой яме — Торрелио и сам не объяснил бы, но свалился прямо на голову лейтенанту, упавшему туда же долей секунды ранее.

Над головами снова прошелестели пули.

— Немец, МГ-34, — определил по звуку лейтенант и, дождавшись паузы в стрельбе, ткунл соседа: — Давай, погляди, что там.

Но Торрелио вцепился в винтовку и мелко замотал головой.

— Тьфу, babosa… Марио!

— Да, teniente![i] — отозвалось из кустов чуть дальше.

— Ты видишь, что на дороге?

— Пять… шесть… семь убитых!