Цена его ревности. Книга 3 (СИ) - Мур Лана - Страница 5

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дожидаясь звонка Санджея, Вика продолжала сидеть на диване. Не в силах больше сопротивляться возрастающей слабости, она положила голову на колени, время от времени впадая в дрему.

Когда в очередной раз покачнулась и чуть не упала на диван, Ракеш решительно встал, собираясь отнести ее наверх, но его остановил телефонный звонок.

— Да, я все понял, спасибо. Обязательно ей передам. Нет, тебе сейчас не стоит с ней говорить. Она уже достаточно выслушала. На сегодня достаточно! Спокойной ночи, — отрезал Ракеш под вопросительным взглядом проснувшейся от звонка Вики. — Санджей, — пояснил он. — С Айрин все в порядке, но она не желает никого видеть и ни с кем разговаривать.

После разговора с братом Санджей решил не возвращаться домой. Ему тоже необходимо было уединение, чтобы вдали от брюзжания дади все обдумать и определиться в дальнейших действиях: потерять Айрин он не мог, но и идти против дади не мог тоже. Ответственность перед семьей и чувство долга не позволило бы спокойно жить, если бы с бабушкой что-нибудь случилось. Значит, необходимо примирить дади и Айрин, и подвести бабушку к тому, что молодая семья будет жить отдельно. С этими мыслями Санджей позвонил домой, узнал, что дади чувствует себя неплохо и сейчас спит, предупредил, что заночует в конном клубе, куда и направился.

— Санджей злой? — грустно спросила Вика.

— Неважно! — рассвирепел Ракеш. — Надо было самому отстаивать свои интересы, а не перекладывать ответственность за собственную беспомощность на других! Пойдем! Тебе необходим отдых!

— Но ведь это ты виноват, что сорвалась их помолвка. Ты настоял на всех обрядах! Ты не удовлетворился моим обещанием! Ты знал, что я его сдержу, но предпочел превратить их помолвку в скандал! И теперь ты обязан все исправить, — вскочив и утопая ногами в подушках дивана, Вика размахивала руками перед самым лицом Ракеша, пока тот не прекратил это мельтешение, перехватив жену за запястья.

— Я все помню, но это не меняет того факта, что тебе необходим отдых. Пойдем, провожу в спальню.

— Похоже, ты все-таки что-то забыл, — у Вики еще были силы язвить. — Я уже говорила и повторю еще раз — я лучше буду ночевать под мостом, чем в твоей спальне.

— Хм-м, — задумчиво протянул Ракеш, едва заметно улыбнувшись ее упрямству, которое одновременно и раздражало, и восхищало. — Я и не предполагал, что ты рассчитываешь на мою спальню. Тебе подготовили другую. Может, я зря отдал это распоряжение? — Ракеш заглянул жене в глаза и увидел недоверие, смешанное с удивлением. — В любом случае, — продолжил он, поддразнивая Вику, чтобы она немного отвлеклась от мыслей о сестре. — Моя спальня неподалеку. Заскучаешь или будет что-нибудь нужно — приходи. Для тебя двери всегда открыты.

В ответ Вика только фыркнула. Чрезвычайно соблазнительной представлялась идея снова показать норов, закатить скандал, упереться и остаться ночевать в гостиной на диване или запереться в кабинете. Но, во-первых, она слишком устала и сил на скандал не было, а, во-вторых, осознавала, что местонахождение в этом доме — это не вопрос одной ночи. Одну ночь она бы как-нибудь продержалась, но предстояло здесь жить до тех пор, пока не найдет оригиналы материалов, послуживших основанием для шантажа, и только после этого сможет покинуть особняк.

Смирившись с неизбежностью, Вика последовала за поднимающимся по лестнице Ракешем, вся подобравшись и приготовившись к любой его выходке. Но он поднимался спокойно и уверенно, только иногда оглядывался, чтобы убедиться, что Вика следует за ним.

— Прошу вас, миссис Ракеш Радж, — произнес Ракеш, с явным удовольствием произнося новое имя Вики, которое вызвало непонятные ей самой чувства. Здесь было и раздражение от непривычного обращения и тона Раджа, слишком довольного, слишком удовлетворенного, что так и тянуло испортить ему настроение; и совершенно непонятное волнение, от которого внутри дрожала и звенела тоненькая струнка. И это волнение очень и очень ей не нравилось.

«Но я не должна чувствовать ничего подобного. Не должна чувствовать ничего кроме злости и раздражения от его самоуверенности», — убеждала себя Вика.

Однако, все мысли вылетели из головы, когда Ракеш распахнул двойные двери на ближайшее время ее спальни.

Комната была не очень большой, но уютной — солнечно-желтые стены оттенялись пейзажами с до боли знакомыми лесами средней полосы России: нежно-зелеными весенними или расцвеченными яркими красками осени, контрастирующими с пронзительно голубым, каким оно бывает только осенью, небом. Оранжевые портьеры обрамляли большое окно, а ветер, врывающийся сквозь открытые створки, надувал парусом желтый тюль. По обеим сторонам от большой двуспальной кровати, на которой Вика могла спать хоть вдоль, хоть поперек, висели бра с матовыми стеклянными абажурами, а саму кровать укрывал салатового цвета плед, таким же был и ковер на полу с густым и длинным ворсом, в котором сразу же утонули уставшие ноги. Был в комнате и косметический столик с множеством ящичков и с большим зеркалом, снабженным по периметру яркими лампами, а перед столиком стояла банкетка на гнутых ножках с мягким, обитым оранжевым шелком сиденьем.

Вика остолбенело осматривала уютный интерьер — если бы она не знала какой скоропалительной была их свадьба, то подумала бы, что комната приготовлена специально для нее — здесь были и ее любимые цвета, и кусочек родины, по которой она уже начала скучать, но откуда все это знать высокомерному и самодовольному Раджу? Вика слегка потрясла головой, отгоняя глупые мысли, и, развернувшись к двери и к наблюдающему за ней Ракешу, надменно поинтересовалась:

— Могу я остаться одна? Насколько помню, надзор за мной не входит в оговоренную ставку.

— Разумеется, — отозвался Ракеш. Он успел заметить в ее глазах огонек удивления, раньше, чем Вика успела спрятать его за холодностью и неприступностью. И был рад, что смог сделать комнату для нее чуть роднее и теплее, чтобы потерянный ребенок, сквозящий в каждом ее движении и каждом взгляде, обрел немного покоя и почувствовал тепло родного дома. — Моя комната здесь же, ты ее сразу увидишь, — с этими словами Ракеш мягко закрыл за собой дверь и оставил Вику одну.

Глава 6. Ярлыки

Оказавшись в одиночестве, Вика еще раз внимательно осмотрелась — страшно хотелось спать, но прежде всего необходимо смыть с себя воспоминания о безумно длинном и утомительном дне. Также стал мучить вопрос — в чем спать. Ведь кроме ленге чоли, у нее больше ничего не было, а свадебный наряд — не самая удобная для сна одежда. Спать же в чужом месте голышом, как привыкла дома, Вика заставить себя не могла.

Решив разбираться с проблемами по мере их возникновения, Вика открыла одну из дверей, надеясь обнаружить за ней ванную, но… попала в гардеробную. Большая, чуть не с саму комнату, она была выдержана в ненавязчивом светло-сером цвете, который не перебивал цвета одежды, лежащей на открытых полках: домашние туфли, сандалии и даже кроссовки. Здесь были и любимые Викой пижамы, состоящие из маек и трусиков, и роскошные сорочки из шелка с кружевом, легчайшие пеньюары, которые больше открывали, чем закрывали и… белье.

Щеки вспыхнули от возмущения.

«Куда, черт возьми, он меня заселил?! Это что, дежурная комната для его пассий и дежурный гардероб, пока они здесь живут?! Видимо, точно, придется ночевать в кабинете!» — пронеслось в голове.

Решительным шагом Вика вернулась в спальню, сдернула с кровати салатовое покрывало, так как не могла себя заставить прикоснуться к чужим вещам, которые неизвестно кто носил, и, собрав в покрывало все, что было на полках, вылетела из комнаты.

Как и сказал Ракеш, его комнату она узнала сразу, потому что кроме дверей в ее спальню, это была единственная дверь в их крыле.