Цена его ревности. Книга 3 (СИ) - Мур Лана - Страница 100

— Нет, ты не можешь меня сейчас оставить, — горячо шептала Вика, а с ее губ срывалось прерывистое дыхание и щекотало шею и ухо Ракеша, потому что изнемогающая от желания, полностью утратив контроль над своим телом, она покрывала мужа беспорядочными поцелуями, отзывающимися в нем разрядами тока, а ее руки между тем очерчивали контуры мышц широкой спины и впивались острыми ногтями в кожу, не позволяя ему отстраниться.

В планы Ракеша не входило узнавать насколько жена искушена в искусстве любви. Не в силах вынести ее умение и виртуозность и желая сохранить иллюзию чистоты и непорочности, которые, независимо ни от чего, продолжали сквозить в ее взгляде и вводить Ракеша в желанное и сладостное заблуждение, он разомкнул руки Вики на своей шее и, вернув любимую обратно на кровать, завел их ей за голову.

— Я ни за что тебя не оставлю, — шепнул он проводя языком горячую дорожку от мочки уха до впадинки на белом горле.

Вика удовлетворенно выдохнула и снова попробовала обнять мужа, но ее руки тут же были возвращены обратно за голову. Ничего не понимая, почему Ракеш мешает прикасаться к себе и лишает возможности разделить с ним переполняющий ее восторг, который скапливаясь в кончиках пальцев и не находя выхода, аккумулировался внутри, скручиваясь в тугой пульсирующий узел, Вика недоуменно посмотрела на мужа, а он, продолжая удерживать ее руки, губами изучал совершенное и так долго недоступное тело жены, ища самые чувствительные участки, а находя, уделял им повышенное внимание.

Ракеш целовал и гладил, не давая любимой ни минуты передышки. Стоны, срывающиеся с губ Вики становились все громче и протяжнее, уже не было необходимости удерживать ее руки, она сама вцепилась в подушку, чтобы хоть куда-то деть не находящие выхода желания. Тогда Ракеш, не сдерживая и не ограничивая себя ни в чем, закружил Вику в танце страсти. Казалось, что она ежесекундно разлетается на миллион мельчайших осколков, чтобы затем, умелые руки мужа собрали ее обратно. Не в силах далее выдерживать накал всех чувств, она закинула ногу на спину Ракеша, притягивая его к себе в надежде прекратить невыносимую пытку, но тот лишь глухо рассмеялся. Взяв в ладони, он распрямил, решившую подчинить его изящную и дерзкую нахалку и принялся покрывать поцелуями — от узкой стопы, далее вниз — по идеальным очертаниям лодыжки, и еще ниже — по нежному бедру, пока не кольнул девушку отросшей за день щетиной. В голосе Вики уже слышались всхлипывающие нотки, когда накрывшая волна нового и ни с чем несравнимого по своей силе удовольствия, заставила податься навстречу горячим губам мужа, который тут же подхватил ее под поясницу, случайно попав пальцем на крохотную точку. Почувствовав неожиданное давление, Вика вздрогнула как от разряда тока. Ракеш обеспокоенно перевел взгляд на лицо жены — неужели сделал больно. Безмятежным оно, конечно, не было — плотно сомкнутые веки и полуоткрытые пересохшие губы яснее слов говорили, что он движется в правильном направлении. Ракеш еще раз прикоснулся к точке пониже поясницы, вызывая уже знакомую дрожь, и прильнул губами к плоскому, подрагивающему животу. Вике казалось, что на ее теле не осталось ни одного участка, прикосновение к которому не вызывало бы ослепительные вспышки. Ракеш раз за разом подводил ее к самому краю обрыва, за которым зияла готовая поглотить бездна наслаждения, но каждый раз он останавливался в шаге от эйфории свободного падения.

Тело Вики извивалось от неконтролируемых конвульсий, из груди вырывались громкие стоны вперемешку с жалобным мяуканьем, когда уже не в силах выдерживать ласки любимого, сдалась:

— Ракеш, — задыхаясь, хрипло прошептала Вика.

— М-м-м? — отозвался он, не отрывая губ от бархата кожи.

— Хватит, я больше не могу, — в ее голосе прозвучали умоляющие интонации.

— Мне остановиться? — промурлыкал Ракеш. Он предвидел ее ответ, потому что спустившись к низу подрагивающего от удовольствия живота, целовал и слышал прерывистые вздохи. Ракеш и сам держался из последних сил, чтобы не нарушить им же самим установленные правила и не прекратить их обоюдную пытку, наконец-то открыв путь к новым вершинам наслаждения, но Вика его отвлекла.

— Нет, — ожидаемо отреагировала она и снова подалась навстречу, чтобы он даже не думал прекращать.

— Так что же ты хочешь? — Ракеш глухо рассмеялся, и от этого смеха мурашки с бешеной скоростью побежали по коже Вики, а пульсирующий клубок закрутился еще туже, причиняя уже физическую боль.

Ракеш втянул губами нежную кожу, заставив идеальную в своем совершенстве жену зажмуриться от переполнившего удовольствия и порывисто вздохнуть.

— Тебя, — чуть ли не рыдая, произнесла Вика, а ее, сказанное вдогонку: — Пожалуйста, умоляю, — окончательно смыло все самообладание Раджа.

Впившись в губы жены, он уступил ее просьбе. Ракеш перехватил вздох благодарности, сорвавшийся с губ Вики — именно этого она и хотела, именно этого и требовала разрастающаяся и огненно-пульсирующая пустота. Ракеш не видел причин быть осторожным, он обрушил на жену всю свою сдерживаемую до этого страсть, но неожиданно почувствовал сопротивление. Приняв его за остатки Викиного упрямства и попытку сбежать, Ракеш только усилил натиск, преодолевая строптивость девушки.

От пронзившей ее резкой боли, Вика, вырванная из штормовых волн наслаждения, вскрикнула и распахнула глаза.

— Рано еще, — пробормотал Ракеш, совершенно неверно расценив ее реакцию, и собрал губами одинокую слезинку, скатившуюся с длинных ресниц. — Все еще впереди, — пообещал он, целуя мягкие губы.

Ракеш, не отрываясь от сладкого плена, накрыл ладонью нежное полушарие и слегка сжал, возрождая притушенный болью пожар желания. Он ласкал и дразнил — целовал высокую шею, заставляя ее выгибаться себе навстречу; нежную кожу хрупких плеч, задержавшись на перламутровой впадинке ключицы; прикусывал мочку уха, заставляя Вику дрожать от снова начавшего переполнять ее удовольствия; вновь завладевал грудью, не в силах оторваться от соблазна, венчающего молочно-белые холмы, и, только дождавшись от любимой ответного встречного движения, повел ее к сверкающему ослепительными фейерверками пику удовольствия, а Вика, подчиняясь мужу и своим желаниям, следовала за ним. Их танец был идеальным — не было ни одного неловкого движения, не прозвучало ни одной фальшивой ноты, которые могли развеять магию единения. Как две половинки одного целого, они ловили движения друг друга, подхватывая и дополняя их.

— Люблю тебя, — уже не удерживаемая самообладанием такого же ослепленного, как и она сама, Ракеша, Вика соскользнула-таки с обрыва, вонзая острые ногти в спину мужа и увлекая его за собой. У нее захватило дух от ощущения полета, а на шее чувствовала прерывающееся дыхание Ракеша. Ни с кем и никогда он не испытывал ничего подобного — любимая, нежная, трепетная и страстная Вика, его жена. Она принадлежала ему и только ему, желала его, звала его — моральное удовольствие от этого было едва ли не сильнее физического наслаждения от обладания прекрасным, податливым, гибким, опьяняюще-сладким, чутко реагирующим на ласки и со всей горячностью отвечающим на них телом.

«Моя!» — практически неосознанно пронеслось в голове Раджа. Он сжал Вику в объятиях и, казалось, не собирался больше никогда отпускать.

— А я тебя, — прошептал Ракеш и, обессиленный, опустился рядом с любимой. Почему-то сейчас вспомнилось их танго — именно тогда девчонка, школьница, разожгла в его крови пожар, который и сейчас, когда он, утомленный, обнимал ее, так до конца и не был потушен, и отзывался в теле отдельными, но пронзительными искрами. В то время Ракеш еще не осознавал, что дурно воспитанный и напрашивающийся на хорошую порку ребенок, которым он посчитал Вику, откроет перед ним двери в жизнь, к ее краскам и чувствам, казалось навсегда закрытые для него; что станет жизненно-необходимо видеть ее рядом. Настолько необходимо, что презрев все прошлое поганки, женится на ней.

У Вики перехватило дыхание от ощущения стремительности полета. Голова слегка кружилась, и Вика не чувствовала своего тела. Было приятно и очень странно. Потом падение замедлилось и, не почувствовав удара о твердую поверхность, она, продолжая парить в невесомости, начала возвращаться в реальность.