Портал. Книга 1 (СИ) - Хван Евгений Валентинович - Страница 7

Они во главе с Семашко тайно разрабатывали операции по незаконному изъятию ценностей у боевиков, которым поступали средства от «спонсоров». Иногда это были, должен сказать, довольно немалые суммы. И учавствовал в разработках операций, заметьте, сам глава контрразведки полка, куда входил батальон спецназа Семашко, а куда уходили связи этих двоих, сговорившихся «живчиков» один бог знает. Вот откуда у них деньги, чтобы «заносить» немаленькие суммы куда надо и себя не обижали.

Об этом их подпольном клубе не знал даже комполка, настолько у них все было законспирировано. Вот в такой клуб мне и предложил вступить наш «подпол», чтобы не терять такого специалиста, как я. Говоря при этом мне, какие преференции меня ждут в случае моего согласия продлить контракт еще на четыре года и какая зарплата у меня будет. В случае моей смерти у клуба есть общая казна, из которой моей семье выплатят компенсацию в один миллион долларов.

Представляете, какие здесь крутятся деньги? И добил меня Семашко тем, что по окончании следующего четырехлетнего контракта я смогу купить себе квартиру в любом месте Москвы, хоть в центре. А, вы бы не согласились? Пока молодой, мне кажется я смогу свернуть горы. Кстати у меня Дар перешел еще на один уровень. Ну я это так условно говорю. Это несколько другое, я стал чувствовать эмоции людей.

Все началось, когда мы вернулись из того невозможного похода по горам, наверное стресс сказался, знаете быть всегда под напряжением целую неделю. Сначала это было, как ручеек, а потом это хлынуло на меня полноводной рекой, заглушая все чувства, пока я не потерял сознание и не провалялся в госпитале целую неделю. Вот там, после того, как очнулся, я все время пытался совладать с этим несчастьем, как мне подумалось.

Мне понадобилось еще месяц, чтобы привести все чувства в порядок и наконец хоть чуть-чуть научился контролировать свои эмоции, вернее меньше чувствовать чужие эмоции. Научился выставлять плотину на пути эмоций и уметь ее немного открывать. А затем и вовсе научился выставлять фильтры и процеживать нужное. Вот, тогда меня и накрыло, одновременно и обрадовало. Слушать чужие эмоции не только можно, но и полезно. Теперь навряд ли найдется тот человек, что сможет меня обмануть, противник сможет скрыть свои мысли, сделать каменной физиономию, но эмоции он скрыть не в силах. Так я стал эмпатом.

Я, разговаривая с человеком, все время пытался прислушиваться к своим чувствам и старался уловить чужие эмоции. Вот на этом меня и поймал мой командир, когда я попытался с ним такое проделать, затащив в свой кабинет. Устроил мне самое настоящее гестапо, с пытками и выкручиванием рук, щучу конечно. Я говорил ранее, что наш командир очень внимателен к собеседнику и на раз улавливает настроение визави, а ко мне тем более.

Ну, пришлось ему честно признаться, что ко мне пришло новое умение, умение считывать чужие эмоции. После этого Семашко несколько раз вызывал наших друзей из клуба, заставляя меня считывать их эмоции. Все были в великом недоумении, а меня командир попросил молчать о моих способностях, чтобы о таком знали я и он, больше никто.

Ага, мои товарищи конечно догадывались об этом, но с ними, с каждым, провел индивидуальную беседу наш командир и после такого ко мне вопросов больше не было. Зато я стал для Семашко ходячим детектором лжи. Без меня в батальон не принимали ни одного солдата или офицера.

Кто с гнильцой в душе, сразу же отсеивался на первом этапе, других отсеивали попозже. Семашко все-таки пришлось поделиться этим секретом с начальником контрразведки. Вы бы видели его воодушевленное лицо, мне даже самому стало страшно. Но, хорошо, что начальник меня дергал по этому поводу изредка и в исключительных случаях, а такие обстоятельства у него случались почти каждую неделю.

Это потом я узнал, что Семенчук Григорий Васильевич, наш начальник контрразведки полка приходится нашему командиру батальона двоюродным братом, а один из заместителей командующего российской группировкой, генерал-майор ГРУ Семашко Василий Валерьевич, являлся родным братом нашего майора, теперь ставшего командиром нового батальона спецназа ГРУ. Ну, теперь мне понятно почему наш спецбатальон снабжают по высшим меркам тылового обеспечения.

И новейшее вооружение мы получаем в первую очередь, правда после боевиков. Те получают наше передовое вооружение, даже еще не прошедшее всех тестов раньше нас. Особенно это сказалось на последнем этапе первой чеченской компании. Моджахеды не просто с легкостью выходили из окружений, но и в первую очередь снабжались из российских складов современным вооружением. Даже к нам оно попадало немного с опозданием.

Наше высшее военное начальство, с чиновниками из правительства устроили из военной компании себе большой Гешефт, буквально из всего делая огромные деньги, кладя их к себе в карман, даже не пренебрегая банальным предательством. Поэтому тот страшный случай с майором из дешифровального отдела показался мне весьма рядовым случаем на фоне коррупционной деятельности властной верхушки.

Вот поэтому-то меня и воротило от дальнейшей службы в наших славных Вооруженных Силах, но у нашего Александра Валерьевича нашлись весомые аргументы, чтобы я подписал еще один четырехлетний контракт, который я не закрывал до тех пор, пока не закончилась вторая чеченская компания. Вообщем мне понравился «семейный» подряд военного поколения Семашко.

Вроде не предаем никого и в то же время «грабим» наших врагов, обогащая собственный карман. Даже наши командиры сделали специальный фонд, откуда выплачивались компенсации погибшим из нашего батальона. И надо сказать совсем не малые выплачивались суммы. Оттуда же шли выплаты, чего уж скрывать, на взятки нашим чинушам, чтобы шел в батальон и полк, беспрерывный поток продовольствия, вооружений и боеприпасов.

Возмутитесь и скажите, что и без этого тыловики обязаны нас снабжать необходимым? Ага, как же разбежались они! Но, справедливость ситуации была такова, что приходится давать на «лапу», чтобы получить свое, кровное. И это наша сегодняшняя действительность, по моему действующая и по сию пору. Так и сложилась моя дальнейшая служба и я стал неизменным участником рейдов, иногда только боевые выходы, иногда с экспроприацией.

Причем с экспроприацией выходы были в разы, гораздо сложней и нужно было лезть в самое логово врага, при этом стараться не потревожить противника в его же норе, а это ох как трудно! На офицерские курсы я категорически не хотел идти, куда меня подталкивали мои старшие товарищи.

Но, до взводного и звание старшего прапорщика я все-таки дослужился. Как сказал мне Семашко, нужно расти и заодно готовить себе замену. Какую замену он мне так и не сказал. Постепенно спецслужбы ГРУ и ФСБ, старались искоренять коррупционные схемы в верхних эшелонах власти. Особенно это тяжело было сделать, если в схеме работали чиновники от ФСБ, ГРУ редко таким занимались.

Все-таки фильтрация в ГРУ была намного жестче, чем в ФСБ. Вот здесь скажу откровенно, мои способности к эмпатии оказались весьма кстати, для выявления затаившихся предателей. Нельзя быть наполовину коммерсантом и наполовину военным. Враг обязательно втянет тебя в добычу информации, что граничит с изменой Родине. Поэтому я всегда был осторожен в своих суждениях.

И контрразведчики, в лице генерал-майора ГРУ Семашко Василия и его брата, настолько во мне были уверены, что на каждый мой чих реагировали соответственно. Вот и приходилось «чихать» только наверняка, если уверен, вот он перед тобой враг, ошибки исключались, от слова совсем. От одного моего слова решалась судьба человека, а зарабатывать себе лишнюю карму я не хотел.

Но, всегда что-нибудь кончается. Вот и подошел конец моего контракта, я его даже немного превысил. Меня Семашко не хотел отпускать от себя с моими способностями, но я уперся и в никакую не захотел продолжать служить. Надоело все, тем более все боевые действия закончились. Нужно переходить жить на мирные рельсы. Единственную оговорку братья Семашко с меня выбили, если вдруг им понадобиться какая-либо помощь, то я всегда, как пионер готов буду помочь.