Туманная река 3 (СИ) - Порошин Влад - Страница 25

В соседнем доме нас встретил мучившейся с похмелья недовольный отец семейства. Он выдал такую тираду, что и без переводчика было понятно, кто мы, что он о нас думает, и куда мы должны убираться. Пришлось схватить его за ухо, чтобы привести в адекватное состояние. Хватило минуты легкого воспитательного мероприятия, и мы поговорили еще с одной бедно одетой запуганной девчушкой.

— Она говорить Мария посадить в большую чёрную машину и ухать, — перевела щебетание девочки Маура.

— Меня сейчас стошнит от вони, — буркнул Корней, — давай быстрей на улицу.

Что мы и поспешили сделать. Потом немного потоптались у калитки очередной развалюхи и перекинулись парой слов. Юра повторил, что зря мы сюда полезли. Сильвия спрашивала, что же мне теперь делать? Маура с надеждой смотрела мне в глаза.

— Что это за большой дом выше по улице? — я показал рукой на строение, которое значительно выделялось из общей массы хилых лачуг.

Из того что ответила Сильвия, я разобрал лишь имя — синьор Маццателло, и его статус — коммерсант.

— Можешь не переводить, — обратился я к Мауре, — пойдём туда.

Когда мы были уже на полпути к дому коммерсанта Маццателло, нам навстречу вырулила из маленького проулка группа молодых парней и перекрыла нам дорогу.

— Студенты практиканты фольклор собирают, этнографическая экспедиция, — прокомментировал я, появление шести гопников.

— Ага, диссертацию пишут, сейчас вопросы начнут задавить идиотские, — хмыкнул Юра, — я же говорил, придётся в репу бить.

Гопники начали что-то выкрикивать нечленораздельное.

— Они говорить, — перевела Маура, — это их улица! Зачем мы здесь? И ещё ругаться.

— За свою улицу придётся заплатить налог! Пять тысяч евро, э-э-э, то есть пять тысяч лир. Передай им, — сказал я это нашей единственной переводчице, затем достал корочки баскетболиста сборной СССР и показал их в развёрнутом виде гопникам.

— Они спрашивать кто вы такие? И ещё ругаться, — вновь перевела Маура выкрики местных бандитов.

— Мы есть — русская мафия! — сказал я.

И в подтверждении своих слов, с широкой улыбкой на лице, сделал несколько шагов в сторону ухмыляющихся пацанов, которые из всех сил пытались казаться крутыми бандитами. Первый кто оказался ближе всех, получил от меня «приз», резкий прямой прямо в челюсть. Остальные от «подарков» отказались и бросились врассыпную.

— Руссо мафиози! Руссо мафиози! — верещали они по сторонам.

Я наклонился и похлопал беднягу по щекам. Парень очнулся, открыл глаза и что-то затараторил.

— Что ж ты падаешь на ровном месте? — спросил паренька здоровенный Корней.

Пацан резко крутанулся, и тоже рванул с низкого старта в проулок. Дорога в дом коммерсанта синьора Маццателло была свободна. Единственная крепкая, кирпичная двухэтажная постройка на весь этот сомнительный райончик, вмещала в себя ещё и пристрой, в котором наливали в долг, давали деньги под проценты, и скорее всего, скупали краденное. В этот мини-маркет мы и зашли. За барной стойкой нас встретил невысокий коренастый полненький мужчина.

— Это есть синьор Маццателло, — шепнула мне в ухо Маура.

Я ткнул ему прямо в нос корочки игрока сборной СССР, и быстро их захлопнул. Пусть думает, что я из Интерпола. Тем более одеты мы были дорого и не по-ихнему.

— Спроси, что он может рассказать по поводу пропавшей девочки из семьи Фазоли? — я посмотрел внимательно на хозяина заведения, который, скорее всего, был чемпионом района по лжи.

Мужик за барной стойкой пару минут что-то гневно выкрикивал, при этом активно жестикулируя руками. В довершении всего из двери, которая соединяла барную стойку и внутренние помещения, вышел ещё один мужичок. Такой же плотной комплекции, но повыше ростом. Судя по расплющенному носу, либо бывший боксёр, либо просто уличный боец.

— Вышибала, — усмехнулся Корней.

— Он говорить…, - начал вольный перевод Маура.

— Не надо перевода, — я махнул рукой, — задай ему этот вопрос повторно и скажи, если не перестанет врать, мы тут всё разнесём к чёртовой бабушке!

Я сделал пару шагов к барной стойке и смахнул с неё вазу с цветами, которая тут же разлетелась на куски. Вышибала заревел, как бык и бросился на меня, выстави вперёд руки с толстенными короткими пальцами. Лишь шаг удалось сделать грозе местных жителей, потому что Корней успокоил психопата правым боковым в район скулы. Мужик с разбегу воткнулся головой в барную стойку, рухнул мне под ноги и затих. Либо отрубился, либо чтоб больше не били, притворяется, какой ему резон рисковать здоровьем за здорово живешь? Проявил героизм перед хозяином, и хватит на сегодня. Может ему уже неделю зарплату задерживают?

Маццателло о чём-то задумался, и снова выдал двухминутную тираду. Речь уже изобиловала более мирным нотками, я бы даже сказал, с оттенками некого заискивания. Может дать ему руку поцеловать, подумал я, и сунул ему ладонь внешней стороной.

— Пусть поцелует мне руку, если не врёт, — сказал я опешившей Мауре.

Маццателло обречённо ткнулся в мою руку своим противным носом. После чего я его похлопал как поросёнка по щеке.

— Что он сейчас сказал? — спросил я нашу симпатичную переводчицу.

— Он говорить девочка увезти чёрная машина, — ответила мне Мауро.

— Ну, смотри если соврал, — проревел Юра Корнеев и, взяв деревянный стул, со всей дури разнёс его об стену на куски.

Мы вышли на улицу, с холма открывался замечательный вид на древний город. Внизу, справа, по железной дороге с громким шумом пробежал поезд, и всё это смотрелось, как игрушечная железная дорога. А в крошечном Ватикане зазвонили колокола, и началась церковная служба.

— Где искать эту чёрную машину? — пробубнил Корней, — если только с вертолёта полетать над Римом. Да и то дело тухляк.

— Мне сверху видно всё, ты так и знай, — задумчиво пролепетал я.

Девушки Маура Лари и Сильвия Фазоли притихли и понимали, что если сейчас мы ничего не придумаем, то девочку уже не спасти.

— Юр, ты в Бога веришь? — спросил я Корнея.

— Чуть-чуть, — пожал он плечами.

— Девчонки, — я обратился к итальянкам, — где у вас в Риме есть плохое магическое место? Там, где людям бывает страшно?

Итальянки что-то затараторили перекрикивая друг друга, но через минуту они пришли к единому мнению, что такое место есть на площади Барберини.

— Ехать такси! — Маура и Сильвия поспешили к очень крутому спуску с холма в вечный город.

Мы с Корнеем двинулись следом. Ступеньки этой самодельной лестницы были сделаны из чего непопадя. Иногда в конструкции проглядывали камни, иногда под ногами трещали худые досочки деревянных продуктовых ящиков, про перила, естественно никто не подумал.

— Вот будет фокус, если я здесь шею сломаю, — пробубнил Корнеев, — ведь никто не поверит, что был абсолютно трезв!

— Ну, тогда я на тебя спиртиком побрызгаю, чтобы поддержать авторитет, — хохотнул я.

В такси, который нас вёз обратно, на другой берег Тибра. Измучившиеся за день девчонки уютно примостились на моих плечах и заснули. Юре же оставалось на переднем сиденье довольствоваться обществом болтливого водителя. И итальянца даже не смущал тот факт, что мы его абсолютно не понимаем.

— Таксист говорить вы приятный собеседник, — засмеялась Маура, когда мы прибыли к небольшой церкви Санта-Мария-делла-Кончеционе.

Это тот самый случай, когда название гораздо больше самого архитектурного объекта, усмехнулся я про себя. Мы поднялись по каменной лестнице, с двумя лестничными пролётами, которая вела сразу же на второй этаж. Однако дальше просторной с высоким потолком прихожей, нас не пропустил какой-то монах.

— Он говорить, пока Олимпиада, они не работать, — перевела мрачную речь церковника Маура.

— А так? — я вынул из красных джипсов десять долларов.

Монах что-то зашептал себе под нос, несколько раз перекрестился, потом закрыл за нами дверь церкви на засов и, взяв десять баксов, показал рукой следовать за ним. Над входом в подземную крипту, такое сводчатое помещение, была сделана надпись: «То, кем являетесь вы — мы были; то, что мы есть — вы будете». По крайней мере, так утверждала Маура.