Солнце гигахруща. Том 1 Том 2 (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 30

— Внутри нас есть место только для Него!

— Пусть Черный Бог вернет нам путь ко вселенной!

— Наполнив себя Им, мы наполняем себя вселенной!

— Тьма может быть светом!

— Черный Бог — наша тьма!

— Черный Бог… — повторял Андрей, чувствуя, как его голос разносится по вселенной. — Внутри меня есть место только для тебя.

В какой-то момент все перед глазами стало терять очертания, сливаться в одну сплошную черноту, сквозь которую проступал лик божества.

15. В поисках знаний

Постепенно чернота блекла, стены теряли прозрачность, голоса умолкли, и перед глазами медленно появлялись старые грязные доски, местами прогнившие насквозь. Андрей чувствовал боль во всем теле, которую усиливало жесткое ложе. Он лежал в гостевой ячейке при свете коридорных ламп.

— Ну как, браток? Почувствовал благодать? — зазвучал знакомый голос где-то рядом.

— Я видел… — его голос хрипло оборвался и Андрей прокашлялся. — Я видел вселенную. И Черного Бога. Он говорил со мной.

— Значит, была благодать!

— Я видел гигахрущ, — продолжал Андрей, — весь гигахрущ со стороны. Вселенную! Прямо всю.

— Мы тоже видели. Все видели! — лица собеседника не было видно, но его голос улыбался.

— Видел людей… — закрыв глаза, продолжал он.

В памяти возник образ гигахруща, который отдалялся от него, словно он смотрел на картинку, и в каждой ячейке светились люди. Мужчины, женщины, дети. Андрей открыл глаза, вспомнив что-то. Что-то важное, чего в благодати не было.

— Дети, — прошептал он и захотел резко встать, однако получилось лишь дернутся.

— Ты чего, браток?

— Мне надо в… — слово вылетело из головы. — В библиотеку! Мне надо свитки прочитать!

— Тише-тише! В библиотеку ходят только послушники.

— Мне надо, — повторил он. — Хочу! Знания!

— Всем нужны знания, и будут! На вот, лучше подкрепись!

Андрей повернул тяжелую голову и увидел прямо перед собой бородатое лицо. Мужчина протянул ему наполовину полный тюбик и даже открыл для него колпачок. Тот ватной рукой схватил тюбик и приложил его к губам, пытаясь высосать оттуда пасту. Затянув лишь маленькую змейку еды, он закашлял и стал искать воду. Бородач, словно читая его мысли, сам поднес ко рту Андрея бутылку воды и дал ему сделать несколько глотков.

— На сегодня хватит знаний, — заботливо произнес мужчина, — ты спи, отдыхай. А то весь день скакал и прыгал.

— Кто? — с бездумными глазами спросил Андрей.

— Ты, конечно, — собеседник улыбнулся. — Можно сказать, насилу уложили.

— Меня?!

— Тебя, тебя. Ну все, отдыхай.

Бородатое лицо исчезло, и Андрей дернул рукой, словно пытался поймать собеседника, чтобы тот остался. На несколько секунд им овладела идея встать с нар, но все тело отдавалось бетоном, и он быстро оставил попытки пошевелиться. Неизвестно который был час и сколько времени он лежал, уставившись в одну точку перед собой. Снова и снова он вспоминал те волшебные чувства, которые подарил ему большой молитвенный зал. Воспоминания плавно перетекли в сон, где он тоже видел гигахрущ, вселенную и лик божества.

Когда свет включился, Андрей продолжал лежать на нарах без движения ровно до того момента, когда его соседи начали рассаживать полукругом на полу. Он повернул тяжелую голову и, ощутив в желудке тянущую боль, тут же стал неловко шевелить руками, ногами и головой, чтобы спуститься с нар. Когда ему это удалось, в дверях появился чернобожник с посудиной, из которой тянуло сладким запахом. Андрей бухнулся в полукруг, бесцеремонно растолкав собравшихся. Когда сковорода оказалась на полу, круг тут же замкнулся, и люди стали жадно вырывать оттуда куски еды. Никакой степенности и вежливости предыдущих суток более не осталось. Кто-то засовывал в посудину обе руки, стараясь захапать побольше и потом пихал себе эту массу в рот, инстинктивно боясь, что ему или ей достанется меньше. В этот раз чернобожник даже не стал уходить — стоя возле двери, он с широким оскалом наблюдал, как жадные оголодавшие люди запихивали в себя еду. Через минуты три сковорода была как и в прошлый раз абсолютно чистая. Люди водили руками по пустому дну, в надежде собрать хоть что-то и облизывали пальцы.

Когда дежурный чернобожник ушел, люди еще какое-то время сидели на полу, а потом начали медленно расползаться по своим местам. Андрей остался единственным, кто не пошел лежать.

— А что, вы куда? — спросил он. — Пойдемте на молитву!

— Эх, браток, сегодня молитва только вечером. Сейчас — отдыхать.

Будто надломленный, он сидел, безвольно свесив голову, и погружался в собственную мысленную кашу. В определенный момент перед глазами вновь возникло лицо сына.

— Какой сегодня день? — он поднял лицо, пытаясь найти бородатого мужчину.

— Пятый, — ответил тот с нижних нар.

— Мне надо в библиотеку, — жарко произнес Андрей. — Я хочу знания!

— Туда не ходят паломники, — послышался спокойный ответ.

— Но мне надо! Я хочу познать вселенную, — он приложил руку к сердцу. Его красные глаза горели. — Мне нужны свитки.

— Только для послушников…

— Нет, — Андрей вскочил. — Я для Черного Бога! — и направился к выходу.

— Погодь, погодь! Куда пошел? — бородач поднялся со своего места. — Ну пойдем спросим. Может и пустят. Да только кто ж туда ходит из паломников… — уже по пути из ячейки говорил он.

Андрей проследовал за мужчиной в коридор, где стоял дежурный стражник. Бородач как можно более доходчиво пытался объяснить туповатому на вид чернобожнику желания Андрея, на что тот просто мотал головой и говорил «Нет», но вид возбужденного паломника и его несвязанная речь, в которой присутствовали все такие дорогие для адептов культа слова, все же убедили его. Он немного подумал и проводил их до лестницы, где рассказал старшему об Андрее. Тот сначала принялся ругаться и тоже отправлял его обратно, но и он поддался благодатному говору неизвестного паломника. Бородач затем вернулся в ячейку, отправив Андрея путешествовать дальше одному. Его путь до библиотеки прошел еще через несколько чернобожников, каждый из которых был важнее предыдущего.

По итогу он оказался в помещении, которое напоминало обычный учебный класс, только вместо схем и графиков на стенах висели флаги и написанные на старой бумаге выписки из священных писаний. Когда Андрея усадили за стол, над ним навис престарелый чернобожник.

— О чем хотите узнать? — глухо спросил тот.

— Хочу знаний! — отозвался Андрей. — Я в келье рассуждал о вселенной, — за него сами собой говорили слова Михаила, — чтобы ощутить благодать. Хочу узнать о вселенной.

— Что конкретно? — тот повел бровью.

Андрей тупо уставился на библиотекаря, не понимая вопроса. Когда до него дошло, он ответил:

— О возрасте вселенной. О бесконечности.

Его собеседник развернулся и ушел в другое помещение через заднюю дверь. Вскоре он вернулся с тонкой брошюрой листов в десять и аккуратно положил ее перед читателем.

— Покажи руки, — приказал тот.

— Вот! — он резко вытянул их перед собой, заставив мужчину скривиться.

— Читай аккуратно. Страницы не мусоль, — на этих словах он развернулся и пошел к своему месту. — Привели идиота…

Будто механически заведенный, Андрей склонился над бумагой и принялся читать. В тексте один за другим шли непонятные слова, которые он вроде бы знал, но никак не мог понять их связь друг с другом. Прочитав предложение, он начал с начала. Через минут десять он закончил страницу, но совершенно не помнил, что только что прочитал. Раз за разом он изучал одни и те же отрывки, но понять что-либо было невозможно. Лишь дойдя до слова «вселенная», он отвлекся и погрузился в приятные воспоминания, которые привели его к лику сына. Он вздрогнул и резко поднял голову. Библиотекарь заметил это движение, но лишь покачал головой и вернулся к своим делам. Андрей покрутился — в читальном зале кроме него были еще пара совсем молодых ребят, которые усердно что-то читали. Он прищурился в попытке получше рассмотреть их лица. Среди них не было Коли, да и Саши, кажется, тоже. Он вновь склонился над брошюрой и сделал вид, что читает, думая о том, как искать детей. Он внезапно ощутил сначала одиночество, затем бессилие и, наконец, жуткий упадок сил. Внутри него будто оборвалась нить, которая заставляла его думать и действовать. Он закрыл глаза и положил ладони на лицо.