Курьер Огненных Псов (СИ) - Вылегжанин Сергей - Страница 1

Пролог.

— Ты совсем меня не слушаешь. — Резкий возглас мамы вырвал меня из состояния релакса. Я уже давно автоматически в него вхожу во время родительских нотаций.

Она угадала, я действительно не слушал. Но что нового там можно услышать? Что пора перестать играть, а заняться делом? Так я деньги как раз игрой и зарабатываю, пусть и небольшие. Что в мои двадцать пять мне пора обзавестись детьми? Как будто это от меня зависит.

Но не желая расстраивать мать, тут же отрицательно замотал головой.

— Нет, ты что! Я слушаю, слушаю. — Вон, даже шлем отодвинул подальше, чтобы не слышать, о чём там переговариваются ребята из пати. И очки надел, чтобы показать маме: я тебя вижу и слышу. В игре я не пользовался линзами или очками, шлем и так был настроен на мои минус семь.

— Значит, ты согласен? — Недоверчиво переспросила она.

— Конечно. — Лучше со всем соглашаться, а то её лекции о том, что мне пора взяться за ум, будут продолжаться ещё час минимум. А у меня там рейд в самом разгаре. Ребята обещали подождать, они уже не один раз вот так пережидали вместе со мной нашествие кого-то из родителей. — Как скажешь.

— Молодец, хороший малыш. — Тут же подобрела мама. — А отец был уверен, что ты будешь против.

А вот это меня насторожило. Кажется, из её речи я упустил что-то действительно важное. Когда мама пришла ко мне в комнату, оторвав от игры, я думал, что мне предстоит обычная лекция в стиле: «хватит играть, займись делом».

— Не то, чтобы я был против… — Черт, а о чём речь идёт, нельзя ли повторить? — Но я же знаю, что ты хочешь мне только добра!

Мама ещё сильнее заулыбалась. Отец не балует её комплиментами, вот она так на них и реагирует. Давно заметил, что стоит её только похвалить, как можно уговорить на что угодно. Жаль, что основные деньги в нашей семье контролирует отец, иначе я давно бы себе комп сменил на что-то более крутое. Да и шлем давно пора обновить. Надо вывести в реал немного виртуальной валюты, у меня как раз образовался неплохой задел, а обновлять амуницию пока не хочу.

Что там мне ещё надо? Вроде бы ничего. Манипулятор на левую руку менять не надо, он у меня нормальный. Да и зачем мне что-то навороченное, если у меня на левой руке только пара пальцев едва двигается, она у меня только за движение в играх и отвечает.

Так получилось, что родился я с каким-то дефектом в мозгах. Если бы это не заметили сразу, то заработал бы ДЦП, но меня сразу положили в реанимацию, и с помощью каких-то экспериментальных процедур, смогли активировать тот участок мозга.

Только вот лечение дало побочные эффекты. Кроме плохо работающей руки и ноги, у меня полностью перестали действовать лицевые мышцы на одной половине лица. Даже малейшая улыбка так перекашивала лицо, что я давно не улыбаюсь, чтобы не пугать людей. Да и не хмурюсь тоже. Это выходит ещё страшнее.

— Да, мой малыш. — Она дотянулась и поцеловала меня в лоб. Вообще-то я ненавидел, когда она так делает, но никогда не говорил ей об этом. Расстроится, или вообще, обидится. Карманные деньги мне давала только она, отец вообще ни разу не расщедрился. Он только на крупные покупки деньги даёт. Точнее, сам покупает, если считает, что это действительно нужная вещь. — Собирайся, жду тебя в машине. — И она, плавно развернувшись, вышла из моей комнаты.

Эй-эй, а куда собираться-то? Не понял, это что, какие-то вещи надо брать? Я же уже одет, встал да пошёл, не в пижаме же играю. А, ну и ладно, если надо будет переодеться, скажет.

Пришлось извиниться перед пати, и выйти из игры. Конечно, убегать главному снайперу перед ходкой — крупная подстава, но реал — есть реал, и родители — есть родители. Мои друзья из КП даже шутить на эту тему давно перестали.

Решив, что, не зная, куда иду, заморачиваться с одеждой глупо, пошёл так, как есть. Скажут переодеться — переоденусь, мне не сложно. Я всегда это делаю самостоятельно, не позволяя себе помогать. Научиться жить, всё делая одной рукой, вполне можно. Если ты инвалид с рождения. Я и не помню, что это такое — быть как все.

Мама встретила меня спокойно сидя на заднем сидении такси, и ничего не сказала о моем внешнем виде. Машина у нас одна, но на ней отец уехал на работу. Дав команду водителю, мама повернулась ко мне.

— Веди себя там прилично, хорошо?

— Хорошо. — Покладисто кивнул я головой.

Мне всё больше и больше не нравилось происходящее. Не спросишь же: «А куда мы едем-то?» Это мне уже явно говорили. И даже моё мнение спросили. И я даже согласился, ага. Только вот, на что согласился-то?

— Отцу я уже сообщила, что мы выехали, он нас встретит. Ты должен показать себя с самой лучшей стороны!

На ум пришла шутка: «с одной стороны он был красив, но с другой у него было лицо». Это кто интересно там на меня любоваться собрался? Точно не девушка какая-нибудь. Кому я сдался, инвалид однорукий? Ещё и с периодически перекошенной рожей.

От иллюзий детства я избавился ещё лет в пять, когда драться против обзывалок приходилось чуть ли не каждый день. Рукой с неработающими пальцами вполне можно научиться драться, если делать это почти каждый день. А уж правый кулак вообще никогда не подводил.

В сказку про гадкого утенка, которую я так любил в детстве, перестал верить в десять лет, когда ни одна из одноклассниц не пришла ко мне на день рождения. Одноклассники тоже не пришли, но это было ожидаемо. Кому интересен ущербный очкастый заучка? С тех пор я ни разу не праздновал свою днюху. Да и чужие не очень люблю. Когда мама или папа устраивают свой праздник не в каком-нибудь ресторане и кафе, а дома, я всегда сваливаю подальше.

Ненавижу дни рождения!

Через час с небольшим мы уже подъезжали к зданию управления компании «Геологические системы», в которой работал отец, и я выкинул из головы неприятные воспоминания. Пофиг на всех этих девок. Зато в играх на скорость реакции я всегда был среди самых-самых. Давно понял, что кибер-спорт — это и есть моё ближайшее будущее. Отец не возражал, кстати. Он вообще был рад, что я нашёл себе занятие и друзей, пусть и виртуальных.

То, что мы едем к нему на работу, понял после слов мамы, но вот зачем там понадобился я, всё ещё остаётся загадкой. У них там пропускной режим, служба безопасности, все дела. Просто так в гости не сходишь.

Отец действительно встречал нас на улице. Коротко поприветствовав кивком, он проводил меня в бюро пропусков.

— Дорогая, мне кажется, тебе стоит вернуться домой. — Оказалось, что на маму пропуск он не выписал, и она собралась «сидеть и ждать результатов». — Как всё закончится, я тебе сообщу, и мы приедем домой на машине. Я не знаю, как долго это будет длиться.

— Но дорогой, я же должна поддержать нашего сына. — Мне эта поддержка не нужна, но напрягало, что она вообще так волнуется, словно в армию меня провожает. Только этого не может быть. Наша армия ещё не дошла до такой степени, чтобы инвалидов призывать. Я надеюсь.

На что меня подписали-то, можно хоть сейчас сказать?

— Пойдём. — Отец махнул рукой и прошёл через пропускной пункт, не ответив маме, а отмахнувшись.

Мама давно уже всерьёз не спорит с отцом, это она сегодня действовала по скрипту, прописанному в каждой матери. Сына куда-то убрали с её глаз — пора беспокоиться.

Мы с отцом спустились на лифте на минус второй этаж, долго шли по коридору. Потом была ещё одна проверка, а в конце большое помещение, в котором собралась целая толпа народа. Почти все в военной форме.

Не понял, меня что, реально в армию собрались загнать? Не-не, я не согласен. Мне, конечно, ещё нет двадцати восьми, но я же инвалид!

И вообще, я пацифист, и категорически против насилия! Я крови боюсь! Понял это, когда в садике в первый раз разбил нос одному задаваке. А потом фобия ещё и усугубилась. Сейчас я от одного вида чужой крови задыхаться начинаю. Правда, на свою не реагирую. Говорят, повезло. Ага, их бы на моё место!

— Найди себе место. — Отец, скаламбурив в тон моим мыслям, тем временем увидел кого-то из знакомых и махнул мне неопределённо рукой на кресла. — Я пока занят, потом подойду.