Пятнадцать ножевых (СИ) - Линник Сергей - Страница 33

Хрущевка, пятый этаж, любимый адрес. Дверь открывает женщина лет пятидесяти, с усталым лицом, будто ночь не спала. А может, так и есть.

— Здравствуйте, проходите.

Вот видно сразу, что люди скорую ждут и подготовились. Коврик свернут, на полу газеты расстелены. Правильно, и хозяевам за чистоту полов переживать не надо, и на скорую косые взгляды не бросают, что те обутыми поперлись. Ага, пособлюдай тут приличия, когда вызовов больше двадцати в сутки.

— Что случилось у вас? — спрашивает Елена.

— Язва обострилась, — объясняет хозяйка, показывая на мужчину, лежащего на кровати. Лицо у мужика с пепельным оттенком, кажется, что он даже глаза открывает с усилием. — Рвота всю ночь. Вызвала участкового, так позвонили, сказали, после пяти ждать. А у меня уже сил нет смотреть как он мучается.

Томилина ушла в ванную мыть руки, а я меряю давление. Низковато, систолическое даже до девяноста не дотягивает, диастолическое чуть не до сорока плюхалось. И на другой руке то же самое. Самую малость — и шок. Встал, шагнул навстречу Томилиной, которая как раз вернулась.

— Тут госпитализировать надо, давление низкое. Я сейчас...

Договорить не успеваю, потому что у больного рвота. Жена привычным движением подставляет тазик, а я только радуюсь, что успел встать. Этим фонтаном меня точно зацепило бы. Наверное, литр вонючей жижи ужасного помоечного цвета, который почему-то называют «кофейной гущей».

Да уж, как начало с утра везти, так и будет прун до конца смены. Кровотечение, да неслабое. Срочно хватать и тащить в больницу, пока не похоронили. А мужик побледнел еще больше, хотя минуту назад казалось, что предел достигнут.

— Я за капельницей и носилками, — говорю я уже на ходу. — А вы найдите двух-трех мужчин, побыстрее.

— У нас носилки не пройдут, — слышу я себе вслед.

Ну да, когда хрущевки придумывали, про такую мелочь никто не подумал.

Мухой выскочил на улицу, метнулся в салон.

— Стряслось чего? — встрепенулся задремавший дядя Саша.

— Ага, вытаскивай носилки пока, везти будем, тяжелый.

Хорошему скоропомощному водиле и рассказывать больше ничего не надо. И машину задом к подъезду подгонит, и носилочки поставит лучшим образом, чтобы не обходить и не целиться,а сразу уложить — и на станок, в котором они крепятся.

А я помчался вверх, по дороге тормознув мужика с третьего этажа. Тот в магаз, похоже, собирался, судя по авоське, которую запихивал в карман куртки. Гражданин с полуслова всё понял и беспрекословно пошел за мной. А я — побежал. Мой помощник третьим оказался. И хорошо, нести легче будет.

Пока я бегал по лестнице, Лебедева, такая фамилия у нашего больного, еще раз вывернуло. Для него — плохо, для установки капалки — лучше, потому что напрягшаяся диафрагма обеспечивает венозное наполнение. Так фельдшера всегда объясняют, сам я в механизм этот не вникал никогда.

Наша теперешняя система для внутривенного введения не то что ее потомки, легкомысленные полихлорвиниловые шмакодявки, в которых надо пару пыптиков свернуть и разочек пальчиком нажать. Нет, у нас тут натуральный динозавр. Но руки помнят, а это главное. Справился быстро, и в вену попал с первого раза. Открыл сразу на полную и влил практически струйно пол фанфуря пятипроцентной глюкозы. Сам знаю, что мужику сейчас хорошо бы кровезаменитель, хоть полиглюкин какой, так кто ж его нам даст на линейную бригаду. Глюкозка и физраствор, вот и все научные достижения.

Прикрутил колесико до нуля и бросил флакон на брюхо больному, который терпеливо дожидался на одеялке. Все равно на ходу много не накапаешь, только мешаться будешь. А в машине запустим процесс заново. Лишь бы иголка из вены не выпала.

Спасибо соседям, вынесли вмиг, лавируя на тесных лестничных площадках. Погрузили, хлопнули дверьми и помчались. Дядя Саша даже сирену с мигалкой включил, хоть и не люблю я это дело. Намного быстрее не примчишься, а бока можно запросто подставить. Были случаи, и не редко. Хотя сейчас народ попроще, дорогу уступают, никто по-хамски свою задницу тебе перед лобовым стеклом не демонстрирует. Откуда потом на дороги выползло вот это жлобское и тупое болото? А кто ж его знает, не иначе, инопланетяне постарались.

По дороге мужика еще раз вывернуло. Нет, таким женам надо памятники ставить. Она не только собрала всё своему мужу для поездки в больницу, но даже додумалась взять с собой кастрюльку, которую заботливо подставила ему под рот. Ни тебе брезгливости, ни гонору. Ни на кого не надеется, всё сама, и чтобы никому не мешать при этом. А я даже не знаю, как зовут ее, всё обходился до этого универсальным «Извините, пожалуйста».

А мужику то реально хреновее становится. Задышал чаще, бледный, губы синие. Нет, Лебедев, ты держись, голубчик, живи! У тебя вон какая жена, ей же хреново одной будет!

Наверное, услышал господь мои молитвы, выгрузили мы болезного в приемник, а там только глянули, и в операционную потащили. Ну правильно, всякие анализы и по ходу действия взять можно, не это главное.

Я подошел к его жене, растерянно стоящей у стеночки, куда ее смело набежавшими медиками, взял ее за локоть. Она посмотрела на меня, и тут ее прорвало. Видать, всё боялась перед мужиком своим слабость показать. А тут — слезы ручьем, ревет в голос. Я достал из кармана носовой платок, даю ей, а она машет головой, свой вытащила из сумочки. Отвел ее к скамеечке, усадил.

— Спасибо вам, — говорит она. — Сколько неудобств из-за нас...

Что-то у меня в глазах защипало. Сентиментальным становлюсь. Это старость, наверное. Наклонился, поцеловал ее в мокрую от слез щеку.

— Молитесь. Всё у вас хорошо будет, — сказал я и поспешил к выходу.

***

Помощник товарища Лакобы ответил с пятого гудка. И с третьего раза, кстати. Похоже, днем его просто не бывает на месте. Я объяснил, так, мол, и так, один товарищ порекомендовал обратиться для получения помощи в одном вопросе.

— Кто номер дал? — прервал он мои словесные кружева.

— Земляк ваш. По телефону сказать не могу.

— Чиго надо? — прорезался у него акцент.

— Один человек не хочет... выполнять обещание, — нашел я эвфемизм для своей проблемы. Кто его знает, насколько плотно пасут этого парня наши органы. И какие, тоже немаловажно. Да хоть и никто, если есть вероятность — зачем рисковать? Вот и мой собеседник придерживался того же мнения.

— Завтра в два возле касс ипподрома стой с земляком. Тогда встретимся. Не сможешь — больше не звони сюда.

А кто обещал, что будет легко? Надо бежать в общагу, искать Давида. А ведь он очень не хотел светиться перед земляками. Но с другой стороны, присутствие рекомендателя — это как гарантия. Кто привел, тот и отвечает. Вряд ли эти ребята столь наивны, что поверят любому, кто просто позвонит по телефону.

Давид, к счастью, никуда не пропал, сидел в общаге. Вернее, лежал, и читал журнал «Новый мир».

— Что пишут? — спросил я для завязки беседы.

— Да вот, какой-то «Альтист Данилов», девчонки присоветовали. Про демона, который стал на Земле музыкантом. Представляешь, в советском журнале такое выдают?

Да уж, лет через десять на тебя обвалится такое количество литературы, что этот опус с домовыми и чертями тебе милой сказочкой покажется.

— Прочитал уже? — поинтересовался я.

— Нет, это третий номер, четвертый, с окончанием, в понедельник обещали.

— Слушай, дело есть. Не на миллион рублей, но доходное. К сожалению, не очень приятное.

Само собой, Давид не был рад участию в предстоящем рандеву. Начал ныть и канючить.

— Когда я на ночной смене, можешь пользоваться моей квартирой, — зашел я с козырей.

— Да ладно?!

Парень неверяще уставился на связку ключей.

— Только заведи свой собственный комплект постельного белья.

— Ой, уважил! — Давид бросился жать мне руку. — Я тут с одной девочкой познакомился. Она с родителями живет, а в общагу не проведешь... Одна вахтерша пускает, другая нет...

Распространенная проблема. Как правильно заметил Булгаков, москвичей испортил квартирный вопрос. А самое главное — продолжает портить уже новые поколения. Вот хотя бы взять Томилину. Живет с родителями в тесной двушке. Вернулись папа с мамой с дачи — куда пригласить, даже не кавалера, а просто друзей? В ресторан? Они переполнены. У самых популярных типа Метрополя или Арагви — очереди нет, просто народ знает, что соваться туда смысла нет. Ночных клубов нет, дискотеки — только «колхозные», на окраинах. Их и посещать страшно — можно легко выхватить в репу. Разве что Дом студента на Вернадского, но это как исключение. Кстати, там столовка мировая, можно туда обедать ездить. Нет, с ночной жизнью в столице натуральная беда.