Не пара для Его Светлейшества (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 36

— Ответственного это как… старшего? Он как бы присматривает за младшим инквизитором? — совсем заинтересовалась я. То, что у инквизиторов существует такая система, известно мне не было.

— Это как если… — задумался Ситар, — Он доверяет ему настолько, чтобы дать покровительство своего имени, вот! К наставнику можно обращаться за помощью, но он и первым должен разоблачить, если пользующийся доверием инквизитор оплошал… И очень почетно, если кто из известных пресветлых становится наставником.

— У каждого инквизитора такой есть?

— Нет, — помотал головой парень, — Только у лучших. Но в нашей академии почти у каждого. Потому что она лучшая! Вот увидите, не будет такого, чтобы без наставника ученик оказался. Ну а если даже никто не подойдет — все равно получит знак у Его Светлейшества. Жаль, ректор на этой должности не может ни над кем взять старшинство…

— Полагаю тебе уже повезло, — не могла не улыбнуться такому энтузиазму, — Наверняка твоим наставником станет магистр Вайтли.

— Это вряд ли, — вдруг посмурнел Ситар, отвернулся, — во мне недостаточно пресветлой магии, чтобы даже поступить сюда. В академию я имею в виду. Родители сумели устроить помощником, но…

Он прервался.

— О… — удивилась, но не успела ничего сказать обнадеживающего. Меня отвлекли воспитанницы. Они встали рядом, кивнув, что все дополнительные ингредиенты в напитки добавлены.

И тут же началась сама церемония.

Выглядело это торжественно. Сначала Агрэ произнес проникновенную речь. Затем зажег вкруг возвышения слепящий глаза огонь — к тому моменту на том остались только инквизиторы самого серьезного вида.

И вдруг все гости — мужчины начали отбивать каблуками сапог определенный ритм. Под него на возвышение по очереди поднимались молодые люди. Чуть морщась, проходили сквозь огонь — только одного обожгло, он отпрыгнул и не зашел, видимо, это последнее испытание перед посвящением — и получали из рук разных мужчин магический знак.

Меч, объятый пламенем.

Та-а-Да-Та-а-Да-Та-Дам.

Судя по поведению старшекурсников и пресветлых, до последнего момента они не знали, кто станет их наставником. И наставники выбирали, прислушиваясь к себе, прежде всего. Без вопросов. Всматривались в чистые лица… Гости каждый раз вокруг волновались. И с облегчением или завистью выдыхали, когда кто-то все-таки определял себе “младшего”.

Ректор Агрэ не вышел ни разу.

Он стоял все это время, не шелохнувшись и будто даже не обращая внимания на происходящее. Думал о своем. Один раз лишь заинтересовался. Когда стоявший рядом с ним пресветлый, на вид лет шестидесяти, с седыми волосами и бородой, с таким ироничным несколько прищуром внимательных глаз шагнул вперед и выбрал себе “продолжение”.

Почему-то мне показалось, что это наставник Агрэ.

Я чувствовала между ними связь.

Та-а-Да-Та-а-Да-Та-Дам.

И почему-то мне привиделось, что выбор этого мужчины взволновал не только ректора, но и всех окружающих.

Да и вообще все были возбуждены. Воодушевлены. Даже мне передалось. Эта церемония немного напомнила посвящение ведьм — хотя мы, конечно, не собирали такую толпу народу. У нас таинство было, а не общественный праздник.

Та-а-Да-Та-а-Да-Та-Дам.

Пока шла церемония, кроме будоражащего ритма стучащих сапог никаких звуков не было. Но как только последний инквизитор получил свой знак, гости будто очнулись от сна. Захлопали, заорали, затопали. И тут же заиграли музыканты, громко и ритмично. То тут, то там в толпе образовались пустоты, посреди которых инквизиторы начали танцевать уже знакомые по испытаниям танцы. Кто-то бросился к столам с закусками, другие — к напиткам, чтобы налить себе полные чаши.

Не обращая уже на нас внимания, что было замечательно.

И ожидаемо.

Я ведь узнавала заранее, что будет на этом балу.

Почти сразу зазвучала другая музыка, более характерная для дворцовых событий. Мне так объяснили. Парные танцы. Мужчины принялись приглашать девиц — немногочисленных, но все же. И даже к ведьмочкам подступаться…

Я незаметно кивнула воспитанницам.

Темные платья почти растворились среди белых плащей. То тут, то там замелькали — и не уследишь, сколько в зале ведьм. Вот Ума танцует с Бизантом, вот Вимала смеется рядом со знакомыми магистрами, вот Лата крутится возле пирожных, и тут же все меняется, и вроде только два темных пятна… а потом четыре… а потом кто-то выходит на балкон…

И чуть более дурманяще начинает пахнуть из чаш с огнем.

И чуть задорнее играют музыканты.

И громче разговоры. И разнузданней танцы. И веселье все ближе к той грани, за которой — безудержный всплеск, ведущий к самым разным последствиям.

Ведьмы мастерицы в подобных всплесках. Но мы ничего не достанем из человека или мага такого, чего в нем нет. Можем лишь помочь. Подстегнуть.

Довести.

Я ловлю взгляд Вималы и подаю еще один знак.

Четверть часа.

Она кивает. А я отступаю к стене и выхожу в неприметную дверцу для слуг.

***

Лучшее время для нападения — когда враг празднует предыдущую победу.

Лучшее время для бегства — когда тот, кто тебя поймал, уверен, что тебе все нравится. И все устраивает.

Лучшее время для того, чтобы забрать свое — когда тот, кто это присвоил, еще не знает, насколько оно нужно.

Я иду быстро. Уверенно. Если кто и попадается из слуг — не обращают на меня внимание. И не только потому, что в Тень прячусь. Праздник, все спешат.

В коридоре возле ректорских покоев вроде бы никого.

Прислушиваюсь, принюхиваюсь даже, а потом решительно подхожу к двери…

— Я так и подозревала.

Да ла-адно… Вот же ведьма!

И не знаю, чего больше в моем внутреннем восклицании — трепета, восхищения или злости? Такое коварство, умение подловить в самый неподходящий момент и буквально выступить из тени характерно для моих сестер, а не для приближенной к королю Амрит Агрэ.

Я поворачиваюсь к ней и якобы испуганно прижимаю руки к груди.

Мне надо понять для начала, что именно она “так и знала”.

— Приворот, да? — продолжает женщина раздраженно. Одна стоит — это уже хорошо, — Или просто на все согласная девица? Вот он и не стал отказываться. От тела. Я все знаю! Мне доложили.

Вдова Агрэ смотрит на меня не столько рассерженно, сколько презрительно. С отвращением даже. А я стараюсь не показать облегчения.

То есть “знала” — это она про меня и ректора. В смысле отношений. В смысле постельных отношений… “Доложили” — это скорее всего слуга. И да, ей это не нравится.

Зато нравится мне!

То есть я, конечно, не слишком рада оказаться на пути властной и слишком светлой, но все лучше в ее глазах прослыть “на все согласной” любовницей, чем той, кто здесь занимается темными делами.

— Ах, — говорю взволнованно и прижимаю ладони к лицу.

Так изображать стыд надо?

Вроде бы так старшая учила…

Понятное дело, что я этого не чувствую. Ведьмам стыдно не бывает. Мы всегда в своем праве… уже потому, что родились ведьмами. Но мне почему-то обидно сейчас. Амрит Агрэ продолжает выговаривать мне гадости: и о моем моральном облике, и о том, что ничего бы не случилось, если бы не магия. Будто я не могу быть без магии привлекательна!

— Пришла как к себе в покои, да? — она словами как кнутом бьет без кнута. Редкое умение, — Будешь ждать, подловишь опять, заклеймишь пороком? Твое место в темном лесу, но уж точно не в жизни пресветлого!

Я терплю.

Мое появление возле покоев Его Светлейшества не объяснишь, но вдова Агрэ отлично сама справилась. Даже врать не пришлось — только притворно дрожать и смущаться.

А потом, всплеснув руками, убегаю. Недалеко, нет. Но эхо моего “топота” отправляю куда дальше, чтобы возникло ощущение, что сбежала я по меньшей мере на тот конец королевства.

— Я этого так не оставлю! Разберемся с тобой раз и навсегда! — шипит мне вслед и проносится мимо ниши, в которой я укрылась.

Триединая! Ну вот как так, а?

Сколько времени у нее займет добраться до сына и тому высказать все про мою наглость и поведение? Сколько времени займет у Джейдева Агрэ понять, что наставница Шетти не просто так возле его дверей?