Тень души (СИ) - Лавров Алексей Юрьевич - Страница 18

Сжёг, значит, разбойный горд Рангвальда и Ролло папа Хельги, ярл Страндунг. Это фиорд его так называется, а звать его Гаук. Гаук Страндунг жёг горд в компании отцов обеих жён Ролло, которых он несколько ранее тоже… ну, так же. Почтенные их папаши очень хотели, прямо мечтали поквитаться, да сил у них не хватало. Вот с папой Хельги собрался кворум.

Братцы тоже очень быстро сообразили, что с папой Хельги у обиженных пап получается кворум. Ролло так сразу и назвал Рангвальда дебилом, а тот ответил, что он сам дебил, аж в два раза дебильнее его. После непродолжительного скандала с мордобоем они признали, что каждый из них в чём-то неправ, и, не отвлекаясь более на лирику, со своими хускарлами на двух дракарах вовремя подорвали на восток.

И Хельга тоже. А что ей было делать? Не топиться же как формально обесчещенной! Лучше быть женой поставленного вне закона разбойника, чем никто больше не возьмёт. Ей ещё повезло по сравнению с жёнами Ролло, им вдобавок предстояло выяснять, кто из них вообще вторая жена такого же разбойника, а кто всё-таки хотя бы первая.

Удирали братья не с бухты-барахты, прихватили с собой запас мехов, дорогого оружия и просто серебра и золота, награбленного ещё их папенькой в низких землях колдунов в чёрных платьях. Ну и сами они не только за девчонками бегали, тоже хаживали в «вики». Так что смогли тихонько пересидеть зиму у знакомых в Хольмгарде, большом городе восточных дикарей. Там у многих ярлов есть свои богатые подворья.

Часть викингов ушла из дружины, нанялись к более солидным купцам и ярлам, а вместо них пришли другие, как и Рангвальд с Ролло, на всю голову отмороженные, кого больше никуда не хотели принимать.

Вот с обновлённым составом на своих драккарах братцы нанялись в охрану каравана и хорошо закупились местными товарами, что пользуются в Царьграде повышенным спросом. С караваном спустились по великой реке, прошли мимо других поселений дикарей. У каждого к каравану присоединялись десятки нагруженных стругов.

Тогда ещё Хельга начала сомневаться в том, кто на самом деле дикари. Они, конечно, люди «высоких» земель! Но живут в тесных и задымлённых гордах ярлов или в маленьких посёлках, самый богатый Скирингсалл единственный ещё можно назвать городом. А земля этих туземцев прозвана викингами Гардарикой. Страной городов, если буквально.

И сколько торговых поселений они не увидели! Рангвальд говорил, что много стругов приходит из притоков большой реки, там тоже есть города! У братьев, у викингов дружины, даже у Хельги и обеих жён Ролло загорелись глаза. Это воистину сказочная страна!

И это ужасная несправедливость! В «высоких» землях на десятки тысяч викингов всего один Скирингсалл, а тут на сотни городов, ну, очень мало викингов. О том, что это как-то связано, что есть зависимость между числом викингов и количеством городов в стране, никто не задумывался. Просто любую несправедливость следует исправлять!

Так что вариант остаться в Царьграде на службе кесаря не рассматривался даже умозрительно. Хотя всех просто потрясло это… как его…

А! «Величие и великолепие столицы цивилизованного мира»! Кстати, Хельга от местного гида заодно узнала, что он есть – цивилизованный мир.

Рангвальд и Ролло по-хорошему попросили своих ребят вести себя там прилично и сами ходили, как порядочные. Нарваться на неприятности от властей было даже проще, чем в Скирингсалле, где «выборные» гасили бузотёров прям на месте.

Там конные били всё-таки драчунов и только на улицах, чтоб опять не спалили полгорода, а тут нормальному человеку даже за статую отлить не зайди или на арке какой-нибудь не добавь что-нибудь от себя к барельефу.

Вести себя прилично лучше получалось у старшего братца, хотя бы по тому уже судя, что он умудрился умыкнуть только Хельгу, когда младшенький сумел отчебучить такое дважды. И Рангвальду удалось свести знакомство с Глоином, конунгом отряда, который охранял струги и купцов из торгового поселения, что лежало именно на притоке великой реки. Они легко сговорились, конунг сам предложил присоединяться к нему.

По пути, на переволоках у речных порогов, на караван нападали степняки, в сражениях теряли воинов. Ещё больше остались на службе кесарю. Так же многие струги, эти туземные большие лодки, потеряли или повредили так, что на обратную дорогу их точно не хватит. А у братьев всё-таки настоящие, сделанные из морёного дуба знаменитыми мастерами Скирингсалла «морские соболи».

Правда, и тяжеленные! Особенно когда гружёные. Но, пусть и намаялись с ними на переволоках, в дружине никто не роптал, напротив – выразили горячее желание повторить всё снова, да ещё и вёслами махать против течения. Осенью уже с новым конунгом пришли в Скол.

Городок Хельге сразу приглянулся. Братья построили большой общий дом для дружины и ещё два, чуть поменьше, для себя. В городе братцы остепенились, им явно не хотелось быть изгнанными снова. Жёны Ролло принялись рожать, как наперегонки. У Хельги через год родилась Ингрид, названная в честь мамы Рангвальда, а потом Гаук, названный в честь э… дедушки. Мальчик умер от болезни, и больше детей им боги не послали.

Рангвальд заключил с Глоином обычный союз, в котором признал старшего конунгом, но в остальном конунгом для своих викингов был он сам. Остепенились братцы только в городе, у них было множество других мест вне города, чтобы потешить своих бесов.

Конунги разделили обязанности. Один год Рангвальд с братцем Ролло ходили с караванами в Царьград, а Глоин «правил» землями. На другой менялись. Выражалось «правление» в том, что они под видом разбойников попросту грабили поселения аборигенов.

Разделялись только летом, зимой же ходили по окрестностям в «полюдье» сообща. Тогда они как бы собирали дань за защиту от других, плохих викингов, которые грабили аборигенов летом, и в «полюдье» соблюдались какие-то приличия – хотя бы никого не насиловали и не убивали. Ну, не сразу, за недоимки сначала забирали в невольники.

Хоть и старались не грабить одни поселения каждый год, чередовали через год, а то и два, однако «покорённые» туземцы как-то обидно быстро закончились. Даже в «полюдье» викинги стали встречать сопротивление. С непокорными, конечно, легко справлялись и люто расправлялись…

И однажды, вернувшись из похода в Царьград, Рангвальд узнал, что он стал новым конунгом – старого аборигены ухайдакали. Вообще-то, он как бы пропал с дружиной, не вернулся из разбойничьей вылазки.

Но вот среди ночи домой к Рангвальду, прямо в его спальню пришёл какой-то местный. На второй этаж. Через два поста охраны викингов в полном вооружении. И принёс в тряпице голову Глоина. Сказал, что остальное скормили свиньям.

Хельга спряталась под одеяло из лисьих шкурок, а Рангвальд поднялся с ложа и спросил позволения надеть штаны. Мужик разрешил и, пока тот одевался, прямо заявил, что принёс это, чтобы новый конунг не терзался подозрениями, кому мстить. Рангвальд может попробовать отомстить прямо сейчас, он не «против». Хотя ему и будет немного жаль.

Конунг угрюмо спросил, чего ему будет жаль, и абориген охотно пустился в объяснения. Оказывается, старый бандит просто полез не на ту деревню. Раззявил пасть на слишком большой кусок, вот и порвалась. А молодой бандит не кажется ему таким придурком. Оттого и жаль оторвать неглупую, вроде бы, голову.

Дело в том, что землёй этой на самом деле правит кое-кто другой, а викинги – просто свора полудиких псов. Они своим беспределом очень успешно согнали людей в род этого мужика. Большинство народу из ограбленных селений попросту разбежались!

Он, между прочим, местный вождь, и ему никак нельзя действовать такими же методами. Он как раз защитник народа.

Рангвальд звериным чутьём почуял другого свирепого хищника и понял, что это просто невероятная удача, что с ним пока просто разговаривают. Для поддержания разговора конунг сказал, что всё-таки не совсем понимает, зачем он ему это говорит.

Пришелец увидел, что собеседник настроен, и легко всё объяснил. Ну, убили бы Рангвальда, как Глоина, или же ему самому придётся всё-таки отгрызть конунгу бошку – вскоре в город придут «княжить» точно такие же собаки. А ему просто надоело иметь дело с полудикими псами. Они ж как животные!