Госпожа Печалей (СИ) - Вернер К. Л. - Страница 43

— Мы сошли с ума, если пришли сюда, — едва слышно прорычал Омид. — Спятили, как эти обретенные, полагающие, что кусочек железа убережет их от внимания неупокоенных.

— Венцеслав — капитан, и мы выполняем его приказы, — напомнила солдату Сорайя. — Яхангир бы ждал от нас именно этого.

— Яхангир мертв, и мы тоже скоро будем мертвы, если пойдем туда, — бубнил Омид.

Остальные уже ушли вперед. Сейчас было бы проще простого ускользнуть и вернуться на тропу.

— Мы будем мертвы, если не пойдем, — заявила Сорайя и кивнула на каменистые склоны. — Упыри все еще там, а ты слышал, что сказал Зорграш. Они не нападают на нас, потому что ждут, что мы поляжем здесь. Как думаешь, что они сделают, обнаружив, что мы возвращаемся? — Она мрачно ухмыльнулась. — Предпочитаю рискнуть и попробовать совершить что-то, чем отправиться прямиком в брюхо упыря.

— Чтоб тебя! — свирепо прошипел Омид, но Сорайя видела, что он сознает ее правоту. Иного выбора, кроме как идти вперед, у них не было. Азирит глубоко вздохнул — и двинулся за остальными.

Сорайя замкнула шествие. Теперь она видела маячащие позади смутные фигуры, следящие за ней голодными глазами. Нет, лучше о них не думать. Что бы ни случилось, ее задача — сопротивляться, бороться до последнего вздоха. А уже потом — какая в сущности, разница, кто обглодает ее кости, стервятники или упыри?

По обе стороны от нее высились кошмарные виселицы. От вида столь безжалостной расправы Сорайю тошнило. Леди Олиндер полностью изничтожила мятежное племя, не пощадив никого: ни молодых, ни старых. Но еще ужаснее были отвратительные чары, наложенные на казненных. Как и красная древесина виселиц, трупы выглядели такими же свежими, как и в тот миг, когда сдавливающая горло петля лишила людей жизни. На шеях багровели синяки, чернели вывалившиеся изо ртов языки, блестели белки закатившихся глаз. И воняло только что наступившей смертью — грязной, непристойной, омерзительной.

Череда висящих трупов, казалось, тянулась бесконечно. Сорайя перешла на бег, стремясь поскорее оставить кошмарное зрелище позади. И это было для нее сейчас гораздо важнее, чем даже страх разбудить голодных злых духов, жаждущих крови живых. Остальные тоже шагали все быстрее и быстрее, пока все не понеслись сломя голову по жуткой лощине.

— Там! — Оракул под Вуалью махнула рукой в перчатке, указывая на склон, поднимающийся над Поляной Висельников. — Вход там!

Сорайя едва различала в сумраке намек на вьющуюся по склону тропу и вроде бы заметила темное пятно, которое могло оказаться устьем пещеры. Но это мало что для нее значило. Жизненно важным было только то, что цель находится за пределами лощины, вдали от тел повешенных.

Группа устремилась к гребню. Солнечный свет быстро угасал, ночь снова кралась над землей. Ужас Поляны Висельников словно бы стал плотнее, в воздухе копилась угроза. Сорайя видела, как из земли начал просачиваться туман, оплетая ноги трупов. Скверна лощины становилась плотнее во тьме, собираясь с силами. Но она не настигнет их! Крошечный отряд людей уберется отсюда прежде, чем проснутся злобные духи!

На бегу Сорайя заметила, что Зорграш остановился под одной из виселиц. Странное выражение лица было у склепорожденного, глядящего вверх, на болтающееся в петле тело. И не успела Сорайя выкрикнуть предостережение, как рука проводника потянулась погладить холодную ногу мертвеца.

— Не смей! — рявкнул Махьяр, развернулся и бросился на Зорграша. От толчка мужчины кубарем полетели в пыль. Сорайя кинулась к ним, не зная, чем закончится драка.

— Зорграш! — крикнула она на ходу. — Что ты творишь?

— Уберите его оттуда! — взвыл Венцеслав.

Зорграш и Махьяр вскочили. Махьяр потянулся к орручьему колуну, валяющемуся в грязи. Зорграш схватился за нож, но лицо его было жалким и сконфуженным. Однако обменяться ударами они не успели. Внимание Сорайи переключилось на висящие трупы.

— Смотрите! — крикнула она.

Теперь мерцающий туман не просто сочился из земли. Он бил, как пар, рвущийся из жерла вулкана. Клубы окутывали тела, полностью поглощая их, а трупы, вбирающие в себя зыбкую мглу, вдруг задергались на веревках, затряслись в какой-то жуткой пляске.

— Беги! Беги! — взвыл Гаевик, подталкивая Кветку вверх по склону, прочь от Поляны Висельников. Но сам не последовал за ней, а поспешил на помощь оставшимся.

— Оставь их, — прорычал Венцеслав чародею, пробегая вместе с Омидом к гребню. Но если Омид даже не оглянулся, капитан, выплюнув ругательство, притормозил — и вернулся.

— Что-то происходит. — Сорайя развернула Махьяра и пихнула его в сторону подъема. А сама уставилась на Зорграша.

— Я… она так похожа… на мою маму… — пробормотал склепорожденный. Сорайя схватила его за шиворот и поволокла, спотыкающегося, по склону.

Висельники содрогнулись в последний раз. Туман уже не обволакивал их, он весь впитался в мертвую плоть. Тишина охватила лощину, полнейшая тишина, так что Сорайя слышала, как бежит по ее венам кровь.

Все изменилось в мгновение ока. Немыслимый ужас взорвал пространство. Из каждого трупа вырвалась черная тень — точно густой дым, поднимающийся над горящим сырым бревном. Нетленные тела остались висеть в петлях. Привидений не интересовала плоть, в которой они когда-то обитали. Теперь их манила плоть незваных гостей!

— Они идут за вами! — донеслось с холма. Объятая страхом Сорайя даже не поняла, кто кричал. Однако звук человеческого голоса вернул ее к реальности, выведя из оцепенения, и она была благодарна за это.

— Беги! — рявкнула она на Зорграша и пинком направила его в нужную сторону. Иные стимулы склепорожденному не потребовались. Он рванулся вперед. Жалкий стон ужаса клокотал в его горле. Бросившись вприпрыжку, он налетел на Махьяра и сбил жреца с ног.

— Презренный ублюдок! — выплюнул Махьяр, поднялся и заковылял за Зорграшем, но тут первый из духов настиг его. Орручий колун в руках жреца разрубил привидение, развеяв зыбкую тень по ветру, и тут же второй фантом напал на Махьяра сзади. Призрачные когти впились в его шею. Махьяр закричал, и Сорайя увидела, как мертвенная бледность стремительно заливает лицо жреца. Дух высасывал из человека жизненную силу.

— Не тронь его! — Сорайя ринулась к привидению и воткнула клинок в плотный туман его головы. Призрак замерцал, заколебался, и Махьяру удалось вырваться. С трудом переставляя ноги, воин-жрец побрел к остальным. Сорайя, пятясь, прикрывала его.

А призрак, проткнутый Сорайей, стоял неподвижно, и рана, нанесенная ему, постепенно затягивалась. Сорайя, вздрогнув, развернулась, чтобы бежать… но поняла, что убежать невозможно. Куда уж смертной плоти тягаться с эфирным проворством ночных охотников. Они набросятся на нее, как стая голодных волков, и вырвут жизненную силу из неистово колотящегося сердца. Сорайя умрет, а ее тело достанется терпеливо выжидающим упырям.

Один из фантомов, с занесенным сверкающим топором в руках, налетел на Сорайю, оглушая ее своим скорбным воем. Вражеский топор обрушился… Сорайя ожидала почувствовать смертоносный укус призрачного клинка, обжигающий холод лезвия, выкованного в преисподней. Вместо этого ее ослепила ярчайшая вспышка. Призрачный палач взвизгнул от боли, корчась в серебряном пламени. Сорайя ошеломленно заморгала, глядя, как огонь пожирает тварь.

— Поторопись! — крикнул ей Гаевик.

В особом приглашении Сорайя не нуждалась. Преследуемая ночными охотниками по пятам, она кинулась к чародею. Кажется, духи задержались только для того, чтобы предоставить право первого убийства палачу, но теперь кипящая волна злобы катилась за ней.

Махьяр ринулся назад, встретив призраков орручьим колуном. Теперь грубое оружие окружал золотистый ореол — проявление веры жреца, и колун безжалостно разил фантомов. Венцеслав работал мечом, но простая сталь лишь ненадолго отгоняла тварей. Гаевик швырнул в орду еще несколько заклинаний, но на место каждого уничтоженного духа тут же приходило полдюжины новых.

Сорайя понимала, что им не победить. Но что делать? Надо сражаться. Ночные охотники не дадут им отступить к гребню, а это — единственный способ сбежать из лощины.