13-й отдел НКВД (СИ) - Барчук Павел - Страница 17

— Не догнал? — Глаза у Натальи Никаноровны искрились смехом.

Я отрицательно покачал головой.

— Ну, не переживай. Ещё встретитесь.

— Вы знаете, кто это был? — Я потянул чашку из тех, что были приготовлены, надеюсь, для нас, и сделал глоток.

— Знаю, конечно. — Бабуля вернула блюдце на стол, а потом повернулась к Лизоньке. — Сдается мне, ты устала. Спать хочешь.

— Ну, нет! Не делай так! Я тоже имею право слышать и знать все! — Девчонка буквально взвилась на месте. Однако, тут же широко зевнула, прикрывая рот ладошкой.

— Говорю же, поспать тебе надо, милая. — Голос Натальи Никаноровны стал обволакивающим, как теплое одеяло.

— Прекрати! — Лиза пару раз хлопнула внезапно осоловевшими глазами, а потом положила руки на стол, скрестив их, и упала лицом вниз.

Ну, хоть лоб не разбила.

— Не́чего ей все знать. Удумала тоже. — Никаноровна снова взяла блюдце, а потом посмотрела на меня. — Имей в виду, Лизка знает лишь то, что ей положено. По сути ничего. Девчонка сильная, ведьма из нее со временем будет сто́ящая. Но ума пока не особо.

— Значит, она не в курсе, что в ее бабуле сидит демоническая сущность?

— Воооот. Всего один день в обществе товарища майора государственной безопасности и ты уже поверил в дьявола. Конкуренция, однако. А уходил то весь из себя такой дельный. Мол, и демонов нет, и ада не существует. Не знает, конечно. Никто не знает. Кроме тебя. Ты же понимаешь, если Тихонов поймет, с кем имеет дело, все полетит к чертям. Пожалуй, Мацкевич может догадываться. Он же нас с Белиалом вызвал.

В этот момент я поперхнулся чаем, который отхлебнул.

— В смысле? Как Мацкевич?! Это тот тип, за которым майор гоняется.

— Иван, вот ты смешной, сил нет. Тяжело говорить с людьми, которые ничего о нас не знают… Все с начала приходится объяснять. Хорошо. Смотри, есть место, которое вы называете адом. Мы оттуда просто так выйти и жить себе в удовольствие не можем. Но обязательно, из века в век, находится один человек, безмерно желающий власти. Нет, вы, конечно, все ее желаете. Однако те, о ком я говорю, хотят мирового господства, неограниченной силы. Обязательно такой дурачок разыщет инструкцию, как вызвать демона. Ну, или дьявола, по их мнению.

— Сам разыщет? — Убрал чашку подальше. Тут слушать надо внимательно.

Тем более, бабуля с каждой секундой меньше напоминала сумасшедшую старушку. Ее голос становился все ниже, а взгляд все тяжелее.

— Конечно, нет! Вам, людям, ни одно серьезное дело доверить нельзя. Вы, конечно, подходите к решению задач с энтузиазмом, но вечно все портите. О том, чтоб подобные инструкции существовали, мы позаботились давным-давно. Так вот, Мацкевич из тех, о ком я говорю. Естественно, у него тоже все пошло через задницу. Ну, решил ты обратиться к потусторонним силам, так молчи, дурак. Делай все тихо. Нет. Надо же организовать кружок имени себя. Собрать учеников. Нести им правду, которую сам же и придумал. Поэтому Генрих Эдуардович позволил информации о своей находке и своих великих целях попасть в руки одного скромного немца. Ах, да. Забыл уточнить. Мацкевич из эмигрантов. Последние годы жил в Германии. Скромный немец поделился с другим немцем, совсем нескромным. Приближенному к известному тебе Адольфу. Фамилию не называть?

— Слушайте, а можно без вашей искромётной, саркастической манеры? Просто расскажите и все.

— Ой, ты ж… Не можно. Ты знаешь, сколько мне лет? Приблизительно хотя бы? Понятия не имеешь, насколько скучно существовать столь долго. И главное — все одно и то же. Тоскаааа…

— Стоп! К Мацкевичу сейчас вернёмся. Я так понимаю, Лизонька не проснется, пока вы не разрешите. Белиал — это настоящее имя? Или, так сказать, псевдоним.

— Вань… ты вообще ничего не знаешь? — Бабуля смотрела на меня с тоской в глазах. Прям расстраивал ее этот факт очевидно.

— Не пришлось прежде с подобными вам пересекаться.

— Серьезно? — Никаноровна откинулась назад и расхохоталась басом так, что в ближайшем окне тонко зазвенели стекла. — Пересекался и не раз. Но не об этом речь. Да, Белиал — это настоящее имя демона. Может себе позволить его не скрывать. Я же говорил, он эрцгерцог.

— Ок. А Вы? Вас как зовут?

Бабуля хитро прищурила один глаз, вторым глядя прямо мне в лицо. И вот там, во втором глазу, смеха не было.

— Хорошо, Иван. Ситуация такая, что все вышло из-под контроля. Откроем карты.

Глава 9

Из квартиры Никаноровны и Лизы я вышел переполненный информацией доне́льзя. По крайней мере той, что, по заверению бабули, мне сейчас надо было знать. Голова напоминала гудящий пчелиный улей. Мысли кружились, метались и никак не хотели укладываться в стройный ряд. Всякое бывало в жизни, но в рамках реальных событий. Тут же…

Картина, которую описала старушка, хотя, уж и не знаю, сто́ит ли ее так назвать, выглядела следующим образом.

Жил-был некий господин Мацкевич Генрих Эдуардович, в 1917 эмигрировавший с родителями сначала в Париж, а потом уже и в Германию. Парню на тот момент было около восемнадцати, соответственно, все события, в которые окунулась Российская империя, он знал и помнил хорошо. Особенно запало в душу место, куда частенько, до захвата власти большевиками, хаживали маменька с папенькой. Салон известной в Петербурге сестры князя Павла Дмитриевича Долгорукова. (*)

Дама эта была крайне образованной, увлекающейся мистикой и оккультизмом. Поговаривали, сама имела особые способности и зачастую мероприятия по вызову умерших вела лично.

В этом месте я поинтересовался у бабули, не Натальей ли ее звали, сестру князя. На что получил ответ, Наталья Дмитриевна Долгорукова канула в неизвестность благодаря лагерям ГУЛАГа, а сейчас имеется Наталья Никаноровна Сидорова. Из чего можно было сделать вывод, что Тихонов не просто вытащил нужного ему человека, но и обеспечил новым именем. Конечно, разгуливающая в стенах НКВД княгиня, родственница расстрелянного "светлейшего" — это было бы из ряда вон совсем.

Но не суть.

Значит, тот самый Мацкевич советскую власть ненавидел крепко, фанатично. Хотя бы за то, что пришлось из благополучной, сытой действительности отправиться в чужую страну, где, как оказалось, в общем-то не сильно русские дворяне нужны. Жили, конечно, без опасения, что могут явиться злые большевики и забрать, но зато приходилось работать. Поэтому Генрих Эдуардович в какой-то момент задумался, как бы было хорошо, если бы все эти сволочи, то есть советская власть, сдохли коллективно. А на месте непонятного государственного образования снова восстала из пепла Российская империя. А ещё бы лучше, если у руля оказался достойный человек. Романовы, они почему Русь-матушку погубили? Потому что совсем сгнила ветвь царская, выродилась. Но молодой, сильный правитель с подходящими амбициями вполне бы мог все вернуть на круги своя.

Вот такие приблизительно были мысли у этого психа. Почему психа? Потому что только ненормальный мог додуматься, будто помочь ему в этом деле должен дьявол. Со злом надо бороться оружием зла. Занялся Мацкевич изучением данного вопроса. Благо Европа была просвещенной, не то что Союз. Можно и книжки поискать, и людей сведущих. Каким-то чудом (в этом месте Наталья Никаноровна очень гнусно хихикала, рождая в моей душе подозрение, что пахло там не чудом, а четко спланированной акцией) нашел Генрих Эдуардович в хрен его знает каком древнем монастыре таинственную книгу с четким указанием, как обратиться к дьяволу и заставить его себе служить. Вот тоже человека совсем не удивило наличие данного фолианта в монастыре. Говорю же, псих.

Мацкевич начал готовиться. На тот момент вокруг него уже собрались поклонники, ученики, которым он нес мысль о своей избранности и перспективе светлого будущего.

Организовали они, значит, то самое мероприятие, которое, как ни странно, увенчалось успехом. Явился, правда, не дьявол личной персоной, а какая-то дымная, бесформенная дрянь. Она, эта дрянь, человеческим языком сообщила Мацкевичу, мол, и правда кандидатура его весьма подходящая для будущего России. Необходимо только следовать чёткому плану. А именно, отправиться на родину, ждать нужного момента. Как только Мацкевич пересечет границу и окажется поблизости от центра советской заразы, проклятие безумия начнет действовать. Уж потусторонние силы об этом позаботятся. А все сволочи, сгубившие Россию, сами себя и порешат. Начнут поедать, так сказать, свою советскую гадину изнутри. Но для начала необходимо отпустить в Москву одного из учеников с той самой книгой, припрятанной среди вещей. Она теперь, мол, заговоренная на гибель Союза, а значит, запустит процесс.